После завтрака, мы с Лайлой проводили время с пользой в тренажерном зале, затем устраивали спарринг, после чего принимали совместный душ. Однако в этой идиллии что-то не соответствовало. Паникующий мозг вновь и вновь на что-то указывал мне, вынуждая приглядываться к происходящему вокруг.

— Что случилось, Трим? — во время спарринга поинтересовалась Лайла, когда я в очередной раз ей проиграл. — Ты где-то не здесь. Очнись.

Она весело улыбнулась.

— Да не знаю… странно себя чувствую, — ответил я, отводя взгляд.

— Ой ладно тебе, — отмахнулась девушка, проходя мимо. По всей видимости направляясь в душевую. — Может в капсулу безопасности заляжем?

— Да, пожалуй. Завтра так и сделаем… — тихо отозвался я.

В душевой кабинке ничего не изменилось. Меня всё также одолевали странные чувства. Даже обнаженное тело Лайлы было чужим. Я не подал виду, однако в душе всё переворачивалось, когда я ощупывал взглядом девушку. Причина была в ней. Именно с ней было что-то не то. Те же волосы, глаза, лицо и фигура, однако в душе ничего приятного не появлялось. Раньше касания любимого человека вызывали внутреннюю дрожь и трепет. Раньше, во время близости с девушкой, в груди разгорался нестерпимый и невероятно приятный жар. Меня переполняли силы и хотелось действовать. Сейчас не было ничего.

«Разлюбил?!» — паническая мысль ударила в виски. Задумавшись над этим, я сразу же отмел дурную мыслишку. — «Если бы разлюбил — мысли о девушке не вызывали бы столько тепла и нежности…»

Это было правдой. Думая о Лайле, вспоминая пережитое нами прошлое, я чувствовал тепло, заботу… любовь. Но к этой Лайле я не ощущал ничего. Это была не Лайла. Догадка пронзила мозг раскаленной иглой. Одевшись, мы в полном молчании направились в нашу каюту.

Возможно я ошибаюсь. Возможно так на меня действует излучение Бездны. Погруженный в свои размышления, я пригляделся к девушке, идущей чуть впереди. Всё та же Лайла… что в ней не так? Хоть какую-нибудь подсказку бы!

Досадуя, что почему-то не делал этого раньше, я попробовал обратился к внутренней Силе, к первозданному огню, мерно бьющемуся на периферии Сознания. Однако его не было. Стоило мне обратить на это внимание, как окружающий мир словно пошел трещинами. Я понял, что именно хотел донести мне паникующий рассудок. Мы подошли к каюте. Лайла скользнула внутрь.

— Как давно ты её подменила? — остановившись перед дверным проемом, я взглянул девушке в спину.

— О чем ты, Трим? — Не-Лайла обернулась, сделав невинную мордашку.

Поморщившись, я достал пистолет и под удивленным взглядом девушки навел ей на грудь.

— Трим?.. Что случилось? — она сделала шаг вперед.

— Стой где стоишь, — процедил я, сжав зубы.

— Тр… — она собиралась сделать ещё один шаг ко мне. Этого я допускать не собирался. Внезапная ярость адским багровым пламенем взметнулась в груди, отстраняя меня и беря тело под контроль. Мгновенно уведя дуло в сторону, я выстрелил в правое плечо лже-девушки.

Даже не пошатнувшись, она закрыла прелестные губки, с которых только что должна была сорваться очередная ложь. Рука плетью повисла вдоль туловища, покрытая синей андроидской кровью. Раздробленное плечо обнажило метал и пластик. Сердце набатом стучало в груди. Мутная пленка, затуманивавшая рассудок и доселе маскировавшая происходящее, сгорела в огне первозданной ярости. Я словно открыл глаза, прозрел. Больше ничем не одурманенный мозг отметил, что я мог выстрелить в собственную девушку. Я мог ошибиться. И это было страшно.

«Зачем я вообще выстрелил?! Что за чертовщина?! Придурок!!» — вопил разум, с которого наконец-то исчезли оковы и пропало некое «зомбирование». Огонь Силы мерной пульсацией возник на периферии Сознания, даря уверенность в своих силах и успокаивая.

— Когда ты понял? — спросила она словно ничего не случилось.

— Недавно.

— Как? — наклонив голову к плечу, она вскинула правую бровь. — Я безупречно копирую личности.

Я не удержался от усмешки:

— Вот именно. Копируешь. Ты всего лишь копия. Безмозглая железка. Кукла. Отличить тебя от нее было не так трудно.

«Однако понял я это не сразу…»

— Всё же как? — продолжала она допытываться, не пытаясь сблизиться.

— В тебе нет души, — пожал я плечами, не убирая пистолета. — Ты не любимая мной Лайла, хоть вы и похожи. Ты, как и люди, имеешь пусть электронный, но мозг и тело, но на этом сходства заканчиваются.

— Души? — она скептически изогнула бровь. — Что это для тебя?

— Это признак того, что ты не долбанный набор углепластика, — я криво усмехнулся. — Что ты живое и главное разумное существо, контролирующее себя самостоятельно. Достаточно изменить твой программный код, привить ненависть, и вот ты другая. И ничто тебя не переубедит, потому что ты лишь набор действий, без самосознания. С человеком этот фокус не выйдет.

— Вашу модель поведения можно изменить направленными мутациями, психологическим воздействием, редактированием генокода, — Не-Лайла загнула три пальца. — Достаточно отредактировать гены мутацией, стереть часть памяти и можно создать машину для убийств… иронично, правда?

— В чем-то ты права, — я поцокал языком. — Генный код, да и психика, действительно подвергаются редактированию. Можно изменить характеристики и параметры нашего тела. Можно лишить человека разума, сделав животным. Как ты сказала — машиной для убийств. Можно улучшить работу мозга, позволяя быстрее обрабатывать данные, быстрее принимать и выдавать сигналы. Вот только мы в любом случае останемся живыми. А ты — нет.

Всё происходящее было одним сюрреалистичным кадром. Залитая синей кровью девушка-андроид и обсуждение философской темы. Что за бред? Однако, остановиться было невозможно.

Я остановил порывающуюся что-то сказать девушку:

— Если лишить человека разума, изменить его, сделать машину для убийств… он всего лишь скатится до уровня животных инстинктов, с поправкой на вечное желание убивать. Но его можно приручить. При должном отношении, с течением времени, но это возможно. Как в зоопарке даже самые агрессивные животные перестают со временем бросаться на тех, кто приносит им еду. В случае с андроидом — это невозможно. Если стереть андроиду все реакции, отредактировать до жаждущего убивать механического животного… это будет машина у которой есть цель. Неприручаемая машина. Ну а если тебе, без дополнительного редактирования, просто привить код, в котором прописано, в качестве цели, убийство человека, то… ты сделаешь всё, вплоть до притворства милой и доброй, чтобы выполнить цель. Каким бы ты ни была самообучающимся искусственным интеллектом, ты не изменишь базовый код, как человек не изменит свой ген. Только, в отличие от тебя, человек может приручиться, а при большей разумности со временем поменять своё мнение, а ты не можешь. Код есть код. Ты всего лишь машина.

— Я могу стереть часть своего кода или его весь, — она сощурилась.