– Амулеты сними с него для начала, – насмешливо предложил вампир.

Я пыталась его разглядеть, пробовала взять под контроль тело, вырвать онемевшие руки из пальцев окружившего меня молодняка. Но не могла – я проваливалась в черноту, в прошлое, в момент, когда вошла в зал и увидела Халэнна истекающим кровью…

– Мне не нужно снимать с него амулеты…

Что-то хрустнуло, ментальную защиту с меня сорвало махом, и чужая воля ударила, словно цунами. Рефлекс сработал мгновенно: я накрыла себя абсолютным ментальным щитом. Чужая воля рассыпалась, отскочила, а это вышколенное действие защиты, это сотни тысяч раз повторённое с дедушкой и отцом действие словно что-то переключило в моей голове, прочистило сознание мгновенно, резко.

Исчезли образы родового замка, посветлело, я вновь увидела зал с зеркалами и колоннами. Новообращённых вампиров вокруг. Людей среди них. Трёх модифицированных псов. И ошеломлённое лицо Броншер-Вара. Приоткрыв рот, он смотрел на меня с таким… ужасом и непониманием, растерянностью, словно только что получил сковородой по голове.

Изумление на его лице сменилось осознанием, в тишине зала голос прозвучал оглушительно громко:

– Ты… ты… менталист… Менталистка?!

И эти его слова значили одно: никто из слышавших их не должен выйти отсюда живым.

«Мне нравится этот план», – глумливо поддержал Жаждущий крови.

По выражению моего лица или просто догадался, что прикосновение к своему сознанию я не прощу, как и притащенных вампиров, но Броншер-Вар дрогнул, хотя их тут было, наверное, шестьдесят, все маги. А я, не тратя времени, сняла абсолютный щит и ментально со всей силы ударила по его сознанию.

Время будто замедлилось.

Броншер-Вар пошатнулся, взгляд поплыл от напряжения. Я ощущала его щиты, эти конструкции и плетения силы, закрывающие его разум – ломилась сквозь них грубо, почти на чистой силе, пользуясь драконьим превосходством в запасе магии. Под прессом ментального давления Броншер-Вар перестраивал защиту, его амулеты-кристаллы с запасами магии вспыхнули и растрескались. Он так сосредоточился на обороне, что не мог говорить, его псы завыли, заметались, припадая к полу и прыгая. Вены проступили на побагровевшем от напряжения лице Броншер-Вара, и он… резко накрыл себя абсолютным ментальным щитом.

Несколько мгновений безумно напряжённой борьбы – и он сдался, признал моё превосходство. Освободившуюся силу я выплеснула в телекинез, и зеркала, бутылки с бокалами треснули. Тысячи сверкающих осколков хлынули с потолка, со всех сторон, и все существа – и люди, и вампиры, даже старший вампир – инстинктивно прикрыли глаза руками, защищая самую нежную часть тела от осколочных лезвий.

В тот же миг, как вампиры прикрыли лица и выпустили мои руки, я рванула к Броншер-Вару, телекинезом подхватывая и швыряя в него стул, стол. Стол перехватил старший вампир, остальное разбилось о телекинетическую защиту Броншер-Вара, сбросившего для этого абсолютный щит. Я уже вытаскивала Жаждущего крови. Ещё миг и…

Старший вампир молниеносно перехватил моё запястье, стиснул так, что пальцы разжались, соскользнули с рукояти. Вампир вдруг оказался за моей спиной и, заломив правую руку, обхватил шею. Всего в паре метров от Броншер-Вара! Тот, почуяв спасение, криво ухмыльнулся.

А меня оттаскивали назад. Я рычала. Пыталась расцарапать охватившую шею руку, разжать, но хватка старшего вампира была железной, сдавливала горло.

– Бери его под контроль! – приказал он. – Давай же, нам надо торопиться!

Броншер-Вар перекричал мой рык:

– Это не он, это она… я видел… чувствовал…

Многоликая соскользнула с талии и перетекла выше, вклинилась между моим воротником и рукой старшего вампира, растеклась защитой по шее и нижней челюсти.

Броншер-Вар отдалялся. И я со всей силы толкнула его телекинезом в спину. Вреда не причинила, но он полетел вперёд, оказался ближе, и я подскочила, выгнулась, охватила его шею ногами, вложила магию в мышцы, усиливая их. Его телекинетический щит промялся, но выдержал. На ноги снаружи я надавила уже своим телекинезом, усиливая давление. Вытаращив глаза, Броншер-Вар смотрел на меня, лупил по ногам, но его лицо от удушья наливалось кровью, в глазах лопались сосуды. Щит телекинеза вокруг его шеи уплотнялся, казалось, ногами я сжимала голема или металлическую болванку, мышцы заныли, а я, рыча от напряжения, давила.

Осколки уже не летали по залу, мне не хватало на них концентрации и сил, но младшие вампиры и люди не двигались: боялись вмешиваться – возбуждённо наблюдали – изнывали от азарта – сдерживали желание убить – не верили, что я справлюсь – боялись навредить своим.

– Что делать-то? – вскрикнул кто-то.

Псы взметнулись с обеих сторон, схватили меня за бёдра, рванули в стороны. Треугольные зубы соскользнули с чешуи, разрывая ткань. И псы вцепились снова, сдавили челюсти, пытаясь прокусить, отодрать, и у них начало получаться. Боль прожигала нервы, я шипела-рычала. Броншер-Вар хрипел. Старший вампир пытался меня оттащить или придушить, но ему не хватало силы проломить сопротивление Многоликой, заключившей мою шею в твёрдую оболочку.

Вдруг старший вампир закричал, меня наполнило ликованием Жаждущего крови, и я крепче вцепилась в руку вампира, царапая когтями сверхплотную кожу.

Вопль нарушил концентрацию Броншер-Вара, шея между моими ногами хрустнула, тело стало заваливаться. Ментальная связь между графом и псами разорвалась, и я прокатилась по горячей волне её следа, вторглась в их разум на его место, перехватывая управление. Сознание раскололось, наполнилось звуками, резкими запахами, я снова потерялась. Зал, вампиры – все расчетверилось, я крепче вцепилась в руку старшего вампира, а он… Глазами пса я увидела, что Жаждущий крови опутал шею вампира, вспорол воротник, вдавливался в её бледную кожу и подставленную между ним и горлом руку. Управлять псами было странно, я не понимала, где я, где они, путалась в лапах.

Не давая старшему вампиру освободиться от моей хватки, крикнула с нотами управления именно для их вида:

– Лежать! – чем проще команда, тем легче и дольше ей подчиняются.

Ближние вампиры рухнули на пол, но старший нет – словно не слышал. Люди и стоявшие дальше вампиры уставились на упавших. Мёртвая туша Броншер-Вара распласталась среди осколков. Старший вампир отдирал лезвия Жаждущего крови от шеи, но одной рукой не получалось, а вторую не выпускала я: нельзя давать ему возможность бороться с Жаждущим в полную силу.

Пинок под рёбра чуть не выбил дух, я захрипела, но руку вампира не выпустила. Он пытался меня стряхнуть, снова пнул, и в этот раз я встретила его не только чешуёй, но и щитом телекинеза.

Вцепилась намертво: он не должен уйти! Тварь, мерзкая вампирская тварь! Я вдавила в его руку клыки, и псы, ощутив мой порыв, набросились на него, двое схватили за ноги, а третий закусил плечо рядом со мной. Вампир удержал равновесие.