из-за чувств! — он выплюнул последнее слово; Юстин определённо долго копил это в себе. — Как ты мог убеждать меня, что всё в порядке, когда мы договаривались о помолвке детей?! О, я так зол, Сигнус, просто дай мне повод!

В его руке появилась волшебная палочка. Абраксас осторожно дотронулся до плеча Юстина. Долохов подался немного вперёд, показывая свою готовность. Остальные просто молчаливо наблюдали, осторожно посматривая на обе конфликтующие стороны.

— Она всего лишь ребёнок! О каких чувствах идёт речь…

— Видимо о тех, которые заставляют убивать других людей? — предположил Антонин; было непривычно видеть его серьёзным. — Ты не прав, Блэк. В том, что случилось, виновата только твоя дочь. Но так как её нет, то и спрос будет с тебя. На твоём месте я бы помалкивал.

— Ты вообще… Кто ты такой?! Живёшь здесь… служишь, как верный пёс, — палочка Долохова выстрелила тёмным заклинанием, ещё до того, как оказалась в ладони. Синяя вспышка разбилась о небесно-голубой щит, — довольствуясь редкими подачками!

— Молчать! — холодно и опасно тихо произнёс Риддл; Абраксас удерживал уже Долохова; тон Риддла произвел нужный эффект. — Не сметь. Оскорблять. Моих. Людей. Сигнус.

На лицах обоих Блэков заиграли желваки. Братья нечасто выступали единым фронтом, но, видимо, эта ситуация стала исключением.

— Пошёл ты к чёрту, — взорвался Сигнус.

Палочка скользнула Тому в ладонь. Ещё до того, как это действие оказалось замеченным, он направил древко на младшего Блэка.

— Круцио.

Пронзительный крик заполнил небольшое пространство комнаты. Том заметил, что кто-то обездвижил Ориона, наверное, Долохов. Слева от него началась суета, но взгляд Риддла был прикован только к телу, извивающемуся на полу в метре от него. Отменив заклинание, Риддл подошёл к Сигнусу и достал его палочку.

— Ты променяешь всю поддержку Блэков на эту… шлюху, — выдавил из себя маг, всё ещё подёргиваясь после круциатуса.

— О, нет, друг мой, — опасно ласково протянул Том, — это, — он взмахом палочки закатал рукав Блэка, обнажая тёмную метку, — гарант, что ты будешь предан мне. Выход может быть только один, и ты знаешь об этом.

Сигнус направил в его сторону испепеляющий взгляд.

— Я больше не хочу…

— Мне наплевать, — произнёс Риддл таким тоном, что холодные льды Арктики звучали более тепло. — Ты не смеешь идти против моего слова.

Это был первый раз, когда Том демонстрировал своё превосходство так явно. Но никто не влезал и не возражал. Он понимал, что поддержка Блэков ему необходима, но просто не мог позволить, чтобы кто-то увидел, что им можно манипулировать. Возможно, если бы Сигнусу хватило мужества поговорить с ним лично, он бы пошёл на уступки. Но тот сам захотел показательных выступлений, поэтому теперь пожинал плоды своих решений.

Молчание затягивалось. Сигнус о чём-то размышлял, глядя на Тома.

— Ты знал, — внезапно подал голос Юстин; оба мага резко повернулись в его сторону, не понимая, к кому именно он обращается. — Ты знал, что она влюблена… И эта мечта о том, что она первая получит метку… Мерлин, — он изумлённо таращился на Блэка, — это настолько отвратительно… Ты хотел её, свою дочь, подложить, под него? — он взглянул на Тома. — Скажи, ты правда скорбишь? Или переживаешь, что из-за неё ваша семья в немилости?

Том посмотрел Сигнусу в глаза, и уже не слушал его дальнейших оправданий и возражений: эмоции, на мгновение промелькнувшие в них, сказали гораздо больше, чем могли сказать слова. Кажется, это поняли практически все. Мальсибер, Эйвери, Крэбб и Гойл, которые до этого оставались нейтральными, постепенно сместились на противоположный конец комнаты.

Всё это оказалось гораздо более серьёзной проблемой, чем Том предполагал. Он не мог уехать, оставив последователей в состоянии конфликта: Блэки умели добиваться своего, и со скрипом, но могли убедить остальных родственников в том, чтобы объявить кровную месть.

Пока в гостиной вёлся спор между Юстином и Сигнусом, Том окинул взглядом присутствующих. Кого из них он мог отправиться с мисс Грейнджер? Абраксас вряд ли мог выделить несколько свободных дней в своём плотном графике, да и его неоправданная неприязнь к девчонке… Нет. Юстин и прочие тоже были заняты в Министерстве. Оставался только один человек, которому он мог стопроцентно доверять. Он отозвал Антонина в библиотеку. Взглядом указав тому сесть в кресло, Риддл принялся писать письмо. Скрывать серьёзность ситуации от Гектора он не собирался, поэтому очень подробно описал ситуацию. Передав конверт через Чера, он подошёл к Долохову, который курил уже третью сигарету, нарочито небрежно развалившись в кресле, однако тело его было напряжено: очевидно, он нервничал.

— Тебе придётся отправиться в Болгарию вместо меня, — произнёс он и нехотя протянул портключ. — Он сработает в девять утра. Сегодня можешь отдыхать.

— Конечно, — просто ответил Антонин.

— Будь внимателен, я не уверен, что Блэки не нападут на неё в чужой стране.

— Не беспокойся, Том, — взгляд Долохова был серьёзным, — я не отойду от неё ни на шаг.

Риддл кивнул, он уже развернулся, чтобы выйти, но остановился.

— То, что сказал Блэк… я не считаю тебя псом или чем-то в этом роде.

— Я знаю, — просто ответил Долохов, затягиваясь; посчитав, что разговор окончен, Том направился к выходу. Уже перед самой дверью он услышал, как Антонин тихо пробубнил: — Но он заплатит за свои слова.

Улыбнувшись уголком рта, Риддл покинул библиотеку. Да, Блэк заплатит.

* * *

Гермиона спустилась к завтраку, немного нервничая из-за экзамена, надеясь, что спокойная, стабильная обстановка успокоит её и отвлечёт. Однако, как только она вошла в столовую, сразу поняла, что спокойной обстановкой тут и не пахнет: Гектор не сидел, отгородившись газетой — он перебирал пальцами бокал, с плескающейся в нём вязкой янтарной жидкостью, и смотрел в пространство перед собой пустым взглядом.

— Дядя? — протянула она, и маг вздрогнул; его взгляд остро сфокусировался на ней.

— Присаживайся, — Гектор махнул рукой на стул по правую сторону от него.

Девушка послушно присела на край стула, сложив руки перед собой. Он опустил ладонь на её правую руку.

— Гермиона, — начал он, — я давно должен был об этом спросить. И, боюсь, нет смысла откладывать этот разговор до твоего возвращения.

Ведьма нервно сглотнула, но кивнула.

— О чём? — хрипло спросила она.

— Когда ты была без сознания, косметические чары, которыми ты пользуешься, слетели. — Ведьма сжала правую ладонь в кулак и дёрнула рукой, но в то же мгновение Гектор усилил свою хватку. — Да, именно об этом я и хотел поговорить. Допустим, шрамы, которыми испещрено твоё тело, ты можешь оправдать жестокими тренировками для невыразимцев. Но объясни мне, что это такое? — Он взмахнул палочкой и её правый рукав испарился, а косметические чары исчезли.

Грейнджер ещё