— Нет, не знаю.

— Думаю, потому, что мы на самом деле женаты с тойсамой минуты, как я положила на тебя глаз. И мы только ждали, пока я вырасту инас обвенчают в церкви. — Элана медленно его поцеловала. — Как тыдумаешь, сколько осталось еще времени до рассвета?

— Часа два.

— Тогда у нас еще куча времени. Ты ведь будешьосторожен в Земохе, правда?

— Постараюсь изо всех сил.

— Пожалуйста, не строй из себя героя, чтобы произвестина меня впечатление, Спархок. Ты уже этого добился.

— Я правда буду очень осторожен, — пообещал он,уже не задираясь.

— К слову, ты хочешь сейчас взять мое кольцо?

— Думаю, тебе стоит сделать это публично. Пусть Саративидит, что ты сдержала свое слово.

— Я вела себя с ним ужасно?

— Признаюсь, ты его несколько ошарашила. Сарати непривык иметь дело с такими особами как ты. Думаю, он немного нервничает послеобщения с тобой.

— И ты тоже, Спархок?

— Да нет. В конце концов я тебя воспитывал и привык ковсем твоим выходкам.

— А ты ведь действительно счастливчик, Спархок. Малокому из мужчин доводилось воспитывать с детства свою собственную жену. Можешьпоразмышлять об этом по дороге в Земох. — Ее голос прервался, и она вдругвсхлипнула. — Ой, я же поклялась, что не сделаю этого, — тут жезапричитала она. — Я не хочу, чтобы ты запомнил меня зареванной.

— Все хорошо, Элана. Признаюсь, у меня состояние нелучше.

— Почему ночь летит так быстро? Может эта твоя Афраэльсможет остановить солнце, если ее попросить об этом? Или может ты сам сделаешьэто с помощью Беллиома?

— Никто не властен над этим во всем мире.

— Тогда зачем они все нужны? — капризнопроговорила Элана и расплакалась.

Спархок обнял ее и так держал, прижимая к себе, пока она неуспокоилась. Потом он нежно поцеловал ее. Один поцелуй перешел в несколько иостаток ночи был проведен уже безо всяких слез.

— Ну почему обязательно на публике? — требовалответа Спархок, гремя по всей комнате доспехами, которые приводил на себе впорядок.

— Люди ждут этого от нас, милый, — спокойноответила Элана. — Ты теперь член королевской семьи и должен время отвремени появляться на публике. Ты скоро к этому привыкнешь. — Элана вголубом бархатном платье, отделанном мехом, сидела у столика перед зеркалом.

— Это не хуже, чем турнир, милорд, — сказал емуКьюрик. — Тот тоже устраивается прилюдно. А теперь хватит расхаживать взади вперед, остановись и дай мне поправить твою перевязь.

Кьюрик, Сефрения и Миртаи явились в покой новобрачных свосходом солнца. Кьюрик с доспехами для Спархока, Сефрения с цветами для королевы,а Миртаи с завтраком. С ними пришел Эмбан с вестью о том, прощание состоится наступенях Базилики.

— Мы мало о чем рассказали народу и солдатам Воргуна,Спархок, — предупредил маленький толстый церковник. — Так что невдавайся в подробности, если решишь произнести речь. Мы устроим тебе пышныепроводы, а ты намекни, что в одиночку отправляешься спасать весь мир. Мыпривыкли лгать, так что сможем выглядеть убедительно. Все это, конечно, оченьглупо, но постарайся понять нас. Ведь сейчас самое важное то, как будутнастроены и о чем будут думать горожане и в особенности солдаты. — На егокрупном лице появилось слегка разочарованное выражение. — Я предложилустроить для тебя что-нибудь более зрелищное с помощью магии, но Сарати наотрезотказался.

— Эта твоя страсть к зрелищности иногда переходит всеграницы, Эмбан, — сказала ему Сефрения. Стирикская волшебница игралаволосами Эланы, ловко управляясь с гребнем и щеткой.

— Это у меня в крови, Сефрения, — ответилЭмбан. — Мой отец держал таверну и я знаю, как ублажить толпу. Народ любиткрасивые зрелища, так почему бы в этом не пойти навстречу?

Сефрения завернула волосы Эланы ей на макушку.

— Как ты думаешь, Миртаи? — спросила она.

— Мне нравится так, как было раньше, — ответилавеликанша.

— Но Миртаи, раньше Элана носила волосы, как незамужняядевушка. Теперь нам нужно показать, что она замужняя женщина.

— Поставь ей клеймо, — пожала плечамиМиртаи. — Так делает мой народ.

— Поставь что? — воскликнула Элана.

— У моего народа муж помечает жену своим клеймом —обычно на плече.

— Чтобы показать, что она его собственность? —насмешливо спросила королева. — А мужа метят?

— Да, он носит метку жены. Мой народ очень серьезноотносится к браку.

— Понятно почему, — с опаской пробормотал Кьюрик.

— Ешь, пока все не остыло, Элана, — скомандовалаМиртаи.

— Мне не нравится жареная печенка, Миртаи.

— Это не для тебя. Мой народ считает, что перваябрачная ночь очень важна. Иногда в эту самую ночь женщины становятсябеременными — во всяком случае, так они говорят. Хотя, может быть, эторезультат того, что они занимались этим еще до замужества.

— Миртаи! — воскликнула, краснея, Элана.

— Ты хочешь сказать, что ты этого не делала? Какоеразочарование…

Эмбан во время этого разговора покраснел до кончиков своихушей.

— Пожалуй, мне будет лучше удалиться, — проговорилон. — У меня еще куча дел. — И церковник быстрее ветра вылетел изкомнаты.

— Я что-то не то сказала? — невинно спросилаМиртаи.

— Эмбан — служитель Церкви, милая моя, — сказалаей Сефрения, пытаясь подавить смешок. — А церковники предпочитают поменьшезнать обо всем этом.

— Какие глупости, — фыркнула Миртаи. — Ешь,Элана!