Я хотела остановить его, прервать, чтобы из его голоса исчезла боль, но когда Меллан поднял свой взгляд на меня, в нем плескалась странная решимость: он твердо хотел закончить, хотел поделиться этим со мной. И я медленно кивнула ему головой, в знак того, что он может продолжить.

Я только что поделилась с ним своей болью, неужели он не может ожидать от меня подобного? И пусть каждое его слово вызывает в моей памяти образы, от которых тело пробирает мелкая дрожь, я твердо вознамерилась дослушать его до конца.

— Все мужчины кинулись обыскивать замок, надеясь найти кого-нибудь выжившего, а я сразу бросился к вашим покоям: среди погибших вас не было, поэтому у меня все еще оставалась робкая надежда, что вы прячетесь в спальне. Но она почти умерла, когда я увидел разгром, царящий в комнате. И все равно я искал вас еще много месяцев, день за днем обыскивая лес, каждую пещеру, каждый овраг, почти не надеясь, но не в силах прекратить верить. И вот теперь, когда я уже отчаялся и похоронил все мысли о том, чтобы увидеть вас живой, небеса словно услышали мои старые молитвы.

Я сидела, слушая его неторопливый, словно лишенный всех чувств голос, и ощущала, как к тому безразмерному океану грусти, что плескался в моей душе, прибавилась еще одна капля: горечь за сидящего рядом мужчину, горечь от осознания того, что, возможно, в какой-то другой жизни мы могли бы стать друг для друга кем-то большим…

— Триана, — он в первый раз назвал меня так, но от звучания своего имени, произнесенного его голосом, я не испытала ничего, кроме легкой грусти. — Что вы теперь намереваетесь делать?

— Даже не знаю, — задумчиво протянула я, впервые задумываясь о своем будущем. — Мне некуда идти, меня никто не ждет. Наверное, мой удел — просто идти, куда глаза глядят, и возможно, однажды они приведут меня в место, где я смогу остаться навсегда.

Он промолчал, и, когда я уже решила, что он не собирается мне отвечать, внезапно произнес:

— А может, и не нужно никуда уходить? Двери моего дома всегда открыты для вас. И пусть вы уже не человек, для меня вы навсегда останетесь моей Принцессой…

Я поражено смотрела на него, а разум отказывался принимать его слова. Неужели он пропустил мимо ушей мой рассказ о том, каким монстром я стала? Верно расценив мой взгляд, Меллан принялся торопливо говорить:

— Знаю, что не могу рассчитывать на вашу симпатию, но мне этого и не нужно, поверьте! Достаточно будет лишь того, что вы будете рядом, и для этого я даже готов пойти против жителей, если они откажутся вас принять.

Я мягко покачала головой в ответ, и он продолжил упавшим голосом: — Если вы не хотите воспользоваться моим гостеприимством, то ваш старый замок все еще ждет вас.

Я удивленно спросила, гоня прочь из памяти страшные образы окровавленных тел:

— Разве в нем не должны сейчас проживать наследники Киарана?

Я с трудом заставила себя произнести имя отца, чей образ почти стерся из памяти, вытесненный событиями, превратившими мою когда-то серую и однообразную жизнь в средоточие скорби и тоски.

— Нет. На следующий день после того, как мы похоронили всех погибших, прибыли разряженные кареты наследников и их свиты, которые, впрочем, не пробыли в замке и часа. Единодушно решив, что атмосфера смерти, якобы витавшая в воздухе, вредит здоровью, они перенесли резиденцию в северные земли. Так что замок пустует до сих пор, никто не решается там жить, даже бродяги, боясь, что духи убитых все еще населяют его.

Я безмолвно выслушала его, пытаясь разобраться в том ворохе противоречивых эмоций, что всколыхнули в моей душе его слова. Прежде я даже не позволяла себе помыслить о том, чтобы вернуться туда, где все началось.

«На круги своя» — я усмехнулась собственным мыслям, в глубине души уже зная, что должна, обязана там побывать, словно слова Меллана стали тем самым знаком, что так отчаянно я ждала все это время.

Я неохотно поднялась, чувствуя, как не хочется покидать эту уютную поляну, с которой меня связывает столько теплых воспоминаний, но пришло время двигаться дальше. Я не могла понять, откуда в душе крепнет странная уверенность в правильности этого поступка, но все внутри словно подталкивало, подгоняло меня к тому, чтобы лицом к лицу столкнуться с ожившими воспоминаниями.

Мягко улыбнувшись Меллану, я покачала головой, вновь ощущая легкую печаль от того, что, к сожалению, наши пути, давно разошедшиеся, уже никогда не сойдутся вновь. А быть может, они никогда и не проходили рядом, и то чувство теплоты и доверия, что я чувствую к мужчине, стоящему рядом, просто очередная иллюзия, которых в моей жизни и без того накопилось предостаточно.

Он понял все с полувзгляда. Грустно улыбнувшись одними уголками губ, Меллан прошептал: «я все равно буду вас ждать» и, бросив на меня прощальный взгляд, словно зеркало, отражающий мою собственную тоску, неслышно растворился в густой зелени.

Я с трудом заставила себя не оборачиваться, когда бежала по узкой тропинке, что вела к королевскому замку.

Встреча со старым другом невольно всколыхнула мои детские воспоминания, и на несколько часов они заглушили глухую боль, терзающую сердце. Но разъедающая изнутри пустота и не думала покидать излюбленное место, она только свернулась клубочком в глубине души, терпеливо ожидая возможности вернуться.

И как только вдалеке замаячили стершиеся из памяти очертания старого замка, она вернулась на свое законное место, затопляя душу с новой силой.

Нерешительно остановившись перед массивными воротами, я неожиданно для себя начала сомневаться в правильности моего поступка: неужели мне недостаточно той боли, что сейчас наполняет все мое существо? Визит туда, где проходило и разом закончилось в один страшный вечер мое детство, не пройдет бесследно. Но и уйти отсюда я тоже не могла, словно невидимые нити тянули меня сюда, не давая свернуть или повернуть назад.

Сделав глубокий вдох, я толкнула тяжелые створки, беззвучно молясь, чтобы они оказались закрыты. Но с тоскливым скрипом ворота медленно разъехались, знаменуя тем самым крушение моих надежд.

Пустой двор встретил меня оглушающей тишиной. Я медленно прошлась по заросшей земле, с тоской отмечая, как сильно все изменилось: каменная кладка защитной стены местами обвалилась, прорастая дикой травой, теперь опутывающей почти всю внутреннюю сторону стены; толстый слой пыли покрывал старые ступени крыльца, витые перила которого были сплошь увиты махровыми паутинами.

Я только хотела было подняться по крыльцу, как взор зацепился за что-то странное и незнакомое: в моей памяти не было места для больших земляных насыпей, что занимали собой почти всю заднюю часть двора. Осторожно приблизившись, я увидела кусты цветов, покрывающих холм, и сразу все поняла.

Именно здесь покоился мой отец и все те, кто погибли от рук вампиров в тот злополучный вечер. Не знаю, сколько времени я стояла у подножья, без слез оплакивая всех тех, кто принял страшную смерть по моей вине. Они умерли в страшных мучениях, и никакие мои молитвы не могли этого изменить.