финансов [Канады] сообщает, что вес золота в слитках, полученного 6 мая из России, составляет 3 774 199,026 чистой унции, что эквивалентно 4 117 308,028 стандартной унции».

На этом же листочке кто-то из чиновников банка, возможно, сам Нэйрн, произведя нехитрые расчеты, зафиксировал окончательную стоимость партии российского золота: при цене 77 шиллингов 9 пенсов за ст. унцию = 16 006 034.19.2 ф. ст. Передано Банку Японии — на 3 995 682.10.9 ф. ст. Всего золота на 20 001 717.9.11 ф. ст.[1027]

В тот же день, т. е. 15 июня 1917 г., генерал Гермониус направил в Петроград генералу А. А. Маниковскому шифротелеграмму, в которой выразил озабоченность резким снижением финансирования военных закупок со стороны англичан, поскольку «в мае кредит уменьшен в 10 раз по сравнению с январем, а в первую неделю июня примерно в 50 раз меньше, нежели за одну неделю в январе». Хотя, напомнил Гермониус, британская сторона еще в июле 1916 г. взяла на себя обязательство ежемесячно предоставлять России кредиты на сумму 25 млн ф. ст. Но реальные цифры за май — 1,2 млн ф. ст., а в июне с 1-го по 9-е — 63 тыс. ф., с 9-го же по 16-е «сумма отнятых кредитов превысила сумму данных кредитов на 58 тыс. ф. ст.»[1028]

Неужели Россия выбрала все кредиты, и так ли это на самом деле? 20 июля 1917 г. по запросу Роберта Чэлмерса в Банке Англии подвели итоги операций с золотом за период с 1 августа 1914 г. по указанную дату: общее количество, экспортированное из России по соглашениям с Великобританией, — 68 млн ф. ст. Правда, добавили, что «значительное количество этого золота еще в пути»[1029].

Похоже, в Лондоне, как и в Берлине, просто списали русскую армию со счетов. Подобное положение служило сигналом для союзников: надо успеть обобрать ослабевшего партнера.

В Банке Англии теперь уже хорошо понимали, что торопиться нет необходимости: золото уже в их руках. И попросту перестали отвечать на запросы российских партнеров о сроках поступления средств за золото на счета, хотя ранее, когда решались вопросы отправки золота из портов России, откликались, как правило, в тот же день.

Письмо С. П. Ермолаева в Банк Англии с просьбой прояснить судьбу золота на 20 млн ф. ст. 7 августа 1917. [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]

Увы, шли дни, недели, месяцы, а Банк Англии молчал. В Лондоне хорошо понимали, что рассчитывать на новые поставки из России больше не приходится. Это обстоятельство сразу же привело в волнение чинов Казначейства. Уже 25 июля 1917 г. канцлер Казначейства, имевший в закромах на тот момент золота на 11,318 млн ф. ст., стал требовать от банков, разговаривая с управляющими и владельцами каждой кредитной организации отдельно, передать все свои резервы золотой монеты в распоряжение правительства. Это объяснялось необходимостью оплаты военных заказов в США ввиду «истощения американского денежного рынка». В конце концов банки согласились поставить под контроль властей 90 % всего имеющегося у них золота. По договоренности с канцлером Казначейства только «Лондон-Сити энд Мидленд банк» (London City and Midland Bank) передал 2 млн ф. ст. золотом в обмен на бумажные банкноты. Но, несмотря на все ухищрения, к 10 ноября запасы звонкой монеты снизились до 6,733 млн ф. ст. Еще 1,2 млн ф. ст. в монете удалось наскрести в закромах расчетных банков. Однако, при всех усилиях Казначейства, к концу 1917 г. резервы не показали заметного роста, составив 6,8 млн ф. ст.[1030]

11 октября 1917 г. С. Ермолаев решил напомнить партнерам, что от них все еще ждут ответа на сакраментальный вопрос: где деньги, Зин?[1031]

Не следует о джентльменах думать плохо — они держат слово. «С момента получения вашего письма я постоянно контактирую с Казначейством е. в., — откликнулся Дж. Г. Нэйрн 16 октября 1917 г. — Они сообщили мне, что в отношении обсуждаемого вопроса возникли некоторые трудности, но проблема рассматривается очень внимательно [выделено мною. — С. Т.]. Надеюсь, решение будет найдено в ближайшее время»[1032].

Нельзя сказать, что главный кассир Банка Англии кривил душой. С Казначейством действительно шел неспешный обмен мнениями по имеющимся, как полагали англичане, проблемам, а точнее, о том, как подольше не платить и поменьше заплатить русским. Так что же это за «трудности»?

Дело в том, что сами британские финансовые ведомства никак не могли определиться с итоговой ценой по последней партии русского золота: как и сколько заплатить России? А тут еще и смена власти в Петрограде… В общем, было над чем поразмыслить. В итоге вроде бы как заплатили. По крайней мере, сами сочли так. Да и чего мелочиться, ведь Россия все равно им должна. В любом случае.

Ну, а в Токио тем временем все тщательно подсчитали. Всего, по японским данным, на их боевых кораблях вывезен из Владивостока в 1916–1917 гг. 6821 ящик золота весом брутто 513 т. Общая стоимость — 60 010 491 ф. ст. В Канаду ушли 420 159 кг на 52 007 492 ф. ст. и в Японию — 64 454 кг на сумму 8 002 999 ф. ст. Это золото «Нихон гинко» (Банк Японии) приобрел у Банка Англии[1033].

Письмо С. П. Ермолаева в Банк Англии с просьбой скорее предоставить разъяснения о русском золоте. 11 октября 1917. [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]

Для этого были задействованы 10 кораблей ВМФ Японии, в том числе три линкора, 6 крейсеров 1-го класса и один крейсер 2-го класса, за фрахт которых получены от британского правительства 173 925 тыс. ф. ст., т. е. примерно 0,28 % от стоимости перевезенного золота[1034]. Так что больше всего от этой операции выиграли японцы, поскольку покупали золото по фиксированной цене по 3.17.9 ф. ст. за унцию.

К тому же англичане фактически оплачивали затраты на боевую подготовку японских моряков. На обратном пути из Ванкувера учебный отряд в составе крейсеров «Токива» и «Якумо» совершил заход на Гавайи и острова южной части Тихого океана. «Касательно доставки груза из Японии в Эскуаймолт, — писал в Банк Англии Кэнго Мори, — вы можете заметить чрезвычайно низкую стоимость перевозки, которую осуществил военно-морской флот Японии, в сравнении со всеми предыдущими случаями. Это результат того, что корабли изначально предназначены для учебных целей, а вы постарались не упустить возможность использовать этот флот в условиях, которые, казалось бы, были против вас»[1035]. Сэкономили. Казалось бы, пустячок, а приятно. Кто бы знал, чем обернется эта экономия в будущем.

До позора Сингапура и нападения на Пёрл-Харбор в декабре 1941 г. было еще далеко. Но японцы уже усиленно осваивали мировой океан. И сами будущие