Сегодня трудно сказать, какую часть золотых слитков составляли российские, но совершенно очевидно, что и в этом случае далеко не все наше золото было потрачено на оплату военных заказов в США. Сколько точно, наверное, знают только сами британцы, а этим секретом они никак и ни с кем не намерены делиться.

Недаром же Ллойд-Джордж, отвечая как-то за дружеским столом в октябре 1918 г. на просьбу подвести итог его действиям по оказанию денежной помощи союзникам на посту министра финансов заявил: «Люди из Казначейства пришли в ужас от моих предложений. Я помню одну ночь [на конференции в Париже в феврале 1915 г. — С. Т.], когда эти чиновники были на грани истерики. И что же в итоге? Мы получили назад все предоставленные в кредит деньги, кроме 10 млн ф. ст., которые мы вернем после войны»[1044]. Полагаю, Ллойд-Джордж, как всегда, явно лукавил, ибо деньги уже все вернулись с хорошей прибылью и с «наваром» для многих частных лиц, в первую очередь для него.

Всего же, по подсчетам американских экономистов, Россия вывезла в интересах Великобритании за время войны золота на 331 млн ф. ст., из которых слитки на 39 млн ф. ст. были проданы, а на 292 млн ф. ст. поступили в качестве обеспечения по кредитам[1045]. Таким образом, речь идет о золоте на сумму 3,3 млрд руб.

Существуют и иные оценки объемов вывоза в Европу и Канаду российского золота в интересах обеспечения финансирования со стороны Великобритании Так, американский профессор Стивен Маркс[1046], специализирующийся на истории России, определяет эту сумму в 200 млн ф. ст. или 2 млрд руб. по довоенного курсу золотого рубля[1047]. Как видим, цифры отличаются разительно.

Согласно же архивным данным Банка Англии, поступление российского золота в Оттаву осуществлялось в соответствии с соглашениями от 30 сентября 1915 и 27 октября 1916 г.

1) В ходе первой доставки от 21 февраля 1916 г. поступили 2 058 315 унций золота по твердой цене 77 шил. 9 пенсов за стандартную унцию, т. е. всего на сумму 8 001 701 ф. ст.

2) 6 августа 1916 г. 1 518 488 унций на сумму 5 903 123 ф. ст., включая британские соверены (в монете) в количестве 2,1 млн штук.

3) 12 февраля 1917 г. 5 144 991 унция на сумму 2 000 156 ф. ст.

4) 6 мая 1917 г. 4 117 308 унций на сумму 16 006 035 ф. ст.

Итого: 12 839 103 унции на сумму 49 912 015 ф. ст.[1048] То есть около 400 т золота.

Первые три поставки были осуществлены в соответствии с договоренностью от 30 сентября 1915 г.

Четвертая поставка происходила в соответствии со ст. 7 соглашения от 27 октября 1916 г., согласно которому британская сторона могла запросить о предоставлении новой партии золота стоимостью 20 млн ф. ст. в случае, если суммарные резервы Банка Англии опустятся ниже 25 млн ф. ст., но никак не ранее 1 января 1917 г. Конечно, именно к этой дате резервы по щучьему велению опустились ниже критической отметки, и англичане тут же запросили русское золото.

Сводная справка Банка Англии о золоте, полученном из России в интересах Великобритании (по состоянию на март 1917 г.). [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]

Но в данном случае сразу бросается в глаза, что не учтена первая поставка на 8 млн ф. ст. из Архангельска. Правда, в том случае золото прибыло в Великобританию, а не в Канаду.

А теперь, уважаемые читатели, давайте ненадолго вернемся в предвоенный июль 1914 г. В верхах царило благодушие: казна переполнена. Выпущенные в обращение кредитные билеты в сумме 1664,7 млн руб. (на 1 января 1914 г.) были обеспечены золотом более чем рубль за рубль: эмиссионное обеспечение золотом с 1 января 1905 до 1 января 1914 г. поднялось с1029,4 млн руб. до 1695,2 млн[1049]. К тому же, по данным Министерства финансов, на май 1913 г. имелись и кое-какие валютные резервы за границей: во Франции — 328 млн руб., Англии — 61 млн руб., Германии — 129,7 млн руб., прочих странах — 19,1 млн руб., т. е. всего 537,8 млн руб.[1050]

Внешняя торговля процветала. Даже по признаниям английских источников, положительное торговое сальдо России с Великобританией и Францией за 1912–1913 гг. составляло в первом случае 18,6 млн ф. ст., во втором — 4,2 млн ф. ст. Еще более поразительные показатели Россия имела в торговле с Германией: ее экспорт, согласно британским данным, превысил импорт из этой страны на 40 млн ф. ст.[1051]

Но бдительность обывателя эта радужная статистика почему-то не обманывала. И если в январе 1913 г. в России в обращении находилось золотой монеты на 628,7 млн руб., то в июле 1914 г., т. е. буквально накануне начала боевых действий, уже значительно меньше — на 463,7 млн руб. Люди словно чувствовали, что грядут тяжелые времена, и куда надежнее припрятать золотую монету дома до лучших дней[1052]. И коллективный разум народа оказался, в который уже раз, мудрее, чем его правителей…

Итак, совершенно очевидно и документально доказано, что всего к середине 1917 г. из России в Великобританию, Канаду, США, Японию было вывезено никак не менее 552 т чистого золота из резервов Российской империи. А с учетом поставок других партий, пусть и не столь значительных, русского золота в Швецию, Персию, Чили, другим союзникам Антанты, некоторых операций периода Временного правительства, использования для нужд военной промышленности и в медицинских целях можно говорить о расходовании не менее 590–600 т золота из предвоенного запаса в 1 600 т. И хотя последняя цифра ставится под сомнение некоторыми исследователями, уверенно можно утверждать, что золотой запас России на начало Первой мировой войны состоял никак не менее чем из 1 400 т золота. К этому следует добавить текущую добычу за период боевых действий, хотя она и не превышала среднегодового объема в 60 млн руб., и возврат из обращения некоторой, весьма незначительной, части золотой монеты в казну. В итоге можно говорить о золотом запасе страны не менее чем в 1 000 т, который достался по наследству от прежней России большевикам в момент захвата власти.

Запомним: 1000 тонн золота.

Как ни усердствовали Барк и Ллойд-Джордж, а итог таков.

Глава 13. Осиное гнездо в китайском интерьере

Как-то в Шанхае — этой признанной Мекке банковского бизнеса первой трети ХХ в. — делегацию Банка России (а в ее состав, помимо председателя С. М. Игнатьева, входил только я) пригласили посетить музей истории банковского бизнеса крупного китайского банка. Надо сказать, экскурсия произвела впечатление и площадью, и богатством, и продуманностью