– Действительно, мы несколько ошиблись, мастерАдамс, – признал Кокс. – Но у нас в Англии нет таких богатств, как в Японии.Трудность заключается в том, что как начальник фактории я буду получать здесьсто пятьдесят фунтов в год, а остальные сотрудники, соответственно, меньше. Высами понимаете, что получится, если вам будут платить больше, чем начальникуфактории.

– Да, сэр, понимаю, – ответил Уилл, – и я нехочу проявить неразумность. Сто двадцать фунтов в год, капитан Сэйрис, и я будусотрудничать с вами. Но жить я останусь в Миуре.

– Сто двадцать фунтов… – пробормотал Сэйрис.

– Очень разумный подход, – сказал Кокс. – Яуверен, что ты согласишься, Джон.

Сэйрис вздохнул.

– За эти деньги мы, конечно, потребуемисключительного права на ваши услуги, мастер Адамс.

– Ну, это уж никак невозможно, – возразилУилл. – Я служу принцу, как вам хорошо известно, и в его интересах веду дела сголландцами, португальцами и испанцами. Они тоже выплачивают мне определённыесуммы за представление их интересов в Эдо. Для вас я с удовольствием сделаю тоже самое. – Помилуй Бог, сэр, – вскричал Сэйрис, вскакивая на ноги. – Вымошенник, сэр! Непатриотичный мошенник!

– Капитан, капитан! – одёрнул его Кокс. –Мастер Адамс, по крайней мере, честен с нами.

– Честен, сэр? Честен? Выудив из нас стодвадцать фунтов, он заявляет, что мы вправе рассчитывать только на четверть,или даже меньше, его усердия. Я заплачу сто, и ни пенни больше.

– Ну что ж, – улыбнулся Уилл. – Сто фунтов вгод в подтверждение того, что я всё ещё англичанин.

– Англичанин! Говорю вам, сэр, вы мошенник. Исдаётся мне, что все японцы – такие же мошенники. А так как мы честны друг сдругом, мастер Адамс, позвольте мне сообщить вам, что я получаю серьёзныепретензии от моих людей из Хирадо относительно поведения вашего слуги – как тамего имя, Кокс?

– Кимура, – пришёл на помощь Кокс. – Но мы…

– О, в этом нет никаких сомнений. Этот человекнадувает наших сотрудников направо и налево, мастер Адамс. И я потребуювозмещения убытков, не сомневайтесь в этом.

Уилл снова наполнил их чашки.

– Сядьте, капитан Сэйрис, и в будущем болеетщательно выбирайте слова.

– Что такое, сэр? Что такое?! – закричалСэйрис.

– Слова, капитан Сэйрис, в Японии значатгораздо больше, чем в Англии. Быть обвинённым в воровстве – значит наполовинуукрасть. Что же касается Кимуры, то я доверяю ему полностью. Я уже занималсядознанием по делу, о котором вы говорите, и уверен в том, что это недоразумение.Как я уже объяснял, в Японии очень редко используются наличные, тогда как вашилюди привыкли оценивать всё в деньгах. Если вы предоставите мне это дело, япозабочусь, чтобы с вашими людьми расплатились сполна. Однако будьте уверены,сэр, что, если вы надумаете обратиться к закону, я сделаю контрзаявление. Тогдане только английская голова покатится в пыль, но за нею последуют надежды наоснование английской фактории.

– Боже мой, – проговорил Сэйрис. – Боже мой! –Он сел. – Чем скорей я унесу ноги из этой несносной страны, тем лучше.Сочувствую вам, Ричард, от всей души.

– Я научусь обращаться с этими людьми, несомневайтесь, – заметил Кокс. – Как видите, мастер Адамс ведь научился. – Да,но превратившись в одного из них, – проворчал Сэйрис. Сикибу стояла в дальнемконце крыльца, спрятав руки в рукавах кимоно, насторожённо наблюдая заспорящими мужчинами.

– Подойди поближе, Сикибу, – позвал Уилл. – Мыпросто обсуждаем дела. Драться мы не собираемся.

Сикибу, приблизившись, поклонилась.

– По правде говоря, мой господин, еслиангличане так обсуждают дела, то уж спор их должен быть довольно шумнымсобытием. Я только хотела сказать, мой господин, что обед готов.

– Тогда идём обедать, – согласился Уилл. –Джентльмены? – Он повёл их в обеденный зал. – Вы сядьте слева от меня, мастерКокс, а вы – справа, капитан Сэйрис.

Англичане последовали его совету. Сикибупоклонилась им от дверей и опустилась на колени в дальнем конце комнаты – недля участия в обеде, а лишь для наблюдения за служанками. Она обменяласьпонимающим взглядом с мужем, заметив, как торжествующе улыбнулся Сэйрис своемутоварищу, не подозревая о значимости левой руки.

Асока и Айя внесли лакированные столики, поодному для каждого из мужчин, потом подали миски с рисом, чашки с зелёным чаем,жаровню с пылающими углями для приготовления сукиями, деревянный поднос сломтиками курятины, тарелки соевого творога, рисовые пирожки и, наконец,маленькие бутылочки с подогретым сакэ и крохотные чашечки для него.

– Поистине, мастер Адамс, это же настоящийбанкет, – восхитился Кокс.

– Я ведь принимаю гостей, мастер Кокс. Когдамы с женой обедаем наедине, мы обходимся гораздо более простыми блюдами. Чашкариса, кусочек рыбы, чашка чая – и мы вполне довольны.

– О, я понимаю, что обычно вы ведёте скромныйобраз жизни. И всё же я должен признаться, что заинтригован. Когда я гляжувокруг – на ваши рисовые поля, на ваш дом, на корабли, ожидающие на якоре ввашей гавани, на содержимое ваших кладовых, когда я слышу рассказы о вас, овашем богатстве и могуществе, о вашем влиянии на сегуна и его отца, я неперестаю удивляться – как вы достигли всего этого?

– В то время как я – всего лишь простой моряк?– улыбнулся Уилл. – Сэр, по-моему, эта мысль всё время преследует вас, причёмсовершенно попусту.

Уилл взглянул на Сэйриса, но внимание его былополностью поглощено палочками для еды.

– Что ж, сэр, должен признать, что мнеповезло. Впрочем, я не так уж могуществен, как обо мне говорят.

– В самом деле? Я бы вполне мог назвать васминистром короля. Разве вы не ведёте все внешние дела страны?

– Я не веду ничего, мастер Кокс. На самом делепринц Хидетада, как я подозреваю, искренне не любит меня. Просто мне повезло втом, что я много лет назад оказал принцу некоторые услуги. Тогда между намивозникло взаимное уважение, и поэтому он пользуется моими советами в некоторыхобластях – к примеру, в морском деле, в определённых науках и, конечно, в том,что касается народов Европы. Но советы испрашиваются и даются исключительночастным образом.

– Однако голландцы утверждают, что без вашегоблаговоления они ничего не могут добиться. Более того, если бы вы не защитилиих перед принцем, их бы давно уже казнили как пиратов.