Наведя порядок на кухне и загрузив посудомойку, снова заглядываю к Хардину и Смиту, а потом иду в спальню, чтобы приготовить вещи на завтра. Как только я достаю длинную черную юбку, звонит мобильный. Это Кимберли.

– Привет, все в порядке? – спрашиваю я.

– Да, все нормально. Кристиану дают антибиотики, но нас вскоре должны отправить домой. Наверное, заедем довольно поздно, если ты не против, – говорит она.

– Ничего страшного, не спешите.

– Как там Смит?

– Отлично; как ни странно, он общается с Хардином, – отвечаю я.

Она искренне смеется.

– Серьезно? С Хардином?

– Да, я и сама в шоке. – Я закатываю глаза и возвращаюсь в гостиную.

– Ну, это неожиданно, но вам точно не помешает попрактиковаться перед тем, как в доме появятся маленькие Хардины, – шутит она.

От ее слов у меня сжимается сердце, и я прикусываю губу.

– Да… наверное. – Лучше сменить тему, пока комок в горле не стал еще больше.

– Что ж, надеюсь, мы скоро освободимся. Смит обычно ложится спать в десять, но сейчас уже больше десяти, так что пусть сидит, пока вам не мешает. И еще раз спасибо, – говорит Кимберли и вешает трубку.

Я немного задерживаюсь на кухне, чтобы собрать себе ланч на работу, – положу то, что мы сегодня не доели.

– Почему? – слышу я вопрос Смита.

– Потому что они застряли на острове, – отвечает ему Хардин.

– Почему?

– Их самолет разбился.

– Тогда почему они не умерли?

– Это же сериал.

– Дурацкий сериал, – заявляет Смит, и Хардин смеется.

– Да, пожалуй, ты прав.

Хардин изумленно качает головой, а Смит хихикает. Они чем-то похожи: ямочками на щеках, разрезом глаз, улыбкой. Мне кажется, Хардин в детстве выглядел примерно как Смит – только волосы и глаза у него другого цвета.

– Ничего, если я пойду спать, или мне посидеть с ним? – спрашиваю я у Хардина.

Он смотрит на меня, затем на Смита.

– Э-э… иди спать. Мы тут все равно смотрим какой-то глупый сериал, – отвечает он.

– Хорошо, тогда спокойной ночи, Смит. Еще увидимся, когда Ким приедет за тобой, – говорю я.

Он переводит взгляд на Хардина, потом глядит на меня и улыбается.

– Спокойной ночи, – шепчет он.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Хардин ловит меня за руку.

– Эй, а мне пожелать спокойной ночи? – надув губы, хмурится он.

– Ой… да. Прости. – Я обнимаю его и целую в щеку. – Спокойной ночи, – говорю я, и он снова меня обнимает.

– С тобой точно все в порядке? – спрашивает он, разворачивая меня за плечи и пытаясь поймать мой взгляд.

– Да, просто устала, а он все равно хочет побыть с тобой. – Я слабо улыбаюсь.

– Я люблю тебя, – говорит он и целует меня в лоб.

– И я тебя люблю.

Спешу в спальню и закрываю за собой дверь.

Тесса

На следующий день погода уже лучше: снег прекратился, и на дороге почти нет слякоти. Приезжаю на работу и встречаю Кимберли. Она сидит за своим столом, а я, как обычно, наливаю себе кофе и беру пончик.

– Я даже не слышала, как ты вчера приходила. Я уснула, – говорю я.

– Знаю, Смит тоже уже спал. Еще раз спасибо, – благодарит она и отвлекается на телефонный звонок.

После вчерашнего дня в кампусе в офисе я чувствую себя странно. Иногда кажется, будто у меня две жизни: в одной я студентка университета, а в другой – взрослая работающая девушка. Я живу в квартире со своим парнем и получаю плату за стажировку, так что это практически обычная работа. Мне нравятся обе жизни, но если бы мне пришлось выбирать, я выбрала бы взрослую жизнь – конечно, вместе с Хардином.

Окунаюсь в работу – и уже скоро настает время обеденного перерыва. После нескольких не особенно впечатляющих рукописей мне попадается настолько захватывающее произведение, что я стараюсь побыстрее доесть и продолжить чтение. Надеюсь, что главного героя сумеют вылечить, – если он умрет, я буду ужасно расстроена. Я полностью погружаюсь в рукопись, забывая о внешнем мире, и рабочий день проходит быстро. Правда, заканчивается произведение очень грустно.

Не сдерживая слез, я завершаю все дела и отправляюсь домой. Когда я ушла утром, Хардин еще спал, что-то сердито бормоча во сне, и весь день мне не звонил. Все время думаю о том, что он сказал вчера вечером. Мне нужно отвлечься от этих бесконечных размышлений. Иногда хочется просто отключить мозг – у некоторых это получается. Видимо, я придаю всему слишком большое значение, но по-другому я не могу. В этом вся я, и сейчас я могу думать лишь о том, что у нас с Хардином нет будущего. И все же мне нужно как-то выкинуть все это из головы. Он не желает когда-либо жениться или заводить детей, и его не изменишь.

Может, позвонить Стеф после того, как я схожу в «Корнерс» за продуктами и займусь стиркой, раз Хардин и Лэндон сегодня идут на хоккей… Боже, надеюсь, у них все пройдет хорошо.

Когда я прихожу домой, Хардин сидит в спальне и читает.

– Привет, красотка. Как прошел день? – спрашивает он.

– Вроде неплохо.

– В чем дело? – Хардин поднимает на меня взгляд.

– Я сегодня читала такую грустную рукопись – невероятно интересную, но грустную, – отвечаю я, стараясь снова не заплакать.

– Должно быть, она и правда хорошая, раз так подействовала на тебя. – Он улыбается. – Не хотел бы я быть рядом, когда ты первый раз читала «Прощай, оружие!».

Я сажусь рядом с ним на кровать.

– Это было хуже, намного хуже.

Он тянет меня к себе за рубашку, и я кладу голову ему на плечо.

– Моя девочка такая впечатлительная.

Он проводит рукой по моей спине, и я трепещу. Когда он называет меня «своей девочкой», я сразу чувствую себя намного счастливее.

– Ты сегодня вообще ходил на занятия? – спрашиваю я.

– Не-а. Совсем не осталось сил после вчерашнего вечера, когда я присматривал за мини-человечком.

– В смысле, смотрел с ним телевизор?

– Какая разница? Я провел с ним больше времени, чем ты.

– Значит, он тебе понравился? – Даже не знаю, зачем я спрашиваю.

– Нет… ну, учитывая, какими противными бывают дети, он не так уж плох, но вряд ли в ближайшее время я захочу пригласить его поиграть. – Он улыбается.

Я закатываю глаза в ответ, но больше ничего не говорю про Смита.

– Готов идти на матч?

– Нет, я сказал ему, что не пойду.