class="p1">Они пронеслись по мосту, оставив позади золотых медведей. Папа включил радио. Выключил. Приборная панель дребезжала, когда они проезжали мимо лосиного луга, пока наконец они не замедлили ход, следуя за вереницей пикапов.

Церковь была огромной – со скамьями, а не стульями.

Дядя Ларк лежал в гробу.

Ждать пришлось долго. Дядя Ларк уже умер, но, казалось, все ждали, что он вот-вот проснется. Этого не произошло – и священник поднялся на трибуну.

Карпик не замечал Люка до тех пор, пока они не оказались на улице, где все и каждый пытались пожать руку папе. Люк и его мама стояли в очереди за мистером Сандерсоном. Мистер Сандерсон обернулся к ним, сказал что-то, и внезапно, Карпик никогда не видел, чтобы что-то подобное делали мамы, она плюнула ему прямо в лицо.

Мама ахнула.

Мистер Сандерсон вытер слюну рукавом. Злая усмешка не сходила с его лица.

3 апреля

Коллин

Рич остался в постели. Яичница давно остыла. Наконец в половине четвертого, Коллин прокралась по коридору.

– Рич?

– Да?

– Ты заболел?

– Нет.

Он застонал, поднимаясь на ноги. Вчера он стоял во главе процессии, как самый близкий Ларку человек, и пожимал руку за рукой. Люди пытались поговорить с ними о Ларке, о новостях – парк вокруг Редвуд-Крик планируется расширить на сорок восемь тысяч акров, как тебе такое? – но, казалось, он не слышал ни слова.

Коллин проводила его до двери и поднялась на цыпочки, чтобы чмокнуть в щеку. Рич выглядел еще не совсем проснувшимся.

– Будь осторожен, – пожелала она.

Из окна наблюдала, как он выезжает задним ходом на подъездную дорожку и колышутся на ветру ветки.

Карпик проснулся и принес с собой на кухню Брауни. Старая игрушечная лошадка осталась стоять у стола.

– Ешь быстрее, а то опоздаешь в школу.

Карпик уселся и откусил большой кусок, а потом еще один, послушно выполняя задание. Молоко он выпил залпом.

– А что Брауни делает здесь так рано?

Карпик пожал плечами, занятый завтраком.

Коллин вымыла посуду и насухо протерла столешницу, достала из шкафчика банку, наполнила ее, проверила герметичность крышки, поставила дату и отложила в холщовую сумку со всеми остальными.

Карпик к тому времени уже ждал в дождевике и сапогах, держа Брауни на руках.

– Никаких игрушек в школе, помнишь? Он подождет, пока ты вернешься домой.

– Я хочу взять его с собой.

– Карпик.

– Я хочу!

Коллин потянулась, чтобы забрать Брауни.

– Я хочу отдать его Люку!

– Люку? Зачем?

– Все его игрушки сгорели. Мне хочется, чтобы он вернулся.

– Знаю, – сказала Коллин. – Знаю, что ты бы этого хотел, Печенюшка.

Карпик всхлипнул.

– Я хочу, чтобы он снова ходил в школу.

Он рухнул в ее объятия.

– Ох, мой хороший. – Коллин погладила его по спине. – У тебя такое большое сердце. Где ты нашел такое большое сердце?

Карпик шмыгнул носом.

– Я купил его в магазине больших сердец.

…передняя часть пикапа опустилась, а затем поднялась, пробиваясь сквозь густой подлесок к участку дяди Дэниэла. Около дома лежало расколотая пополам секвойя. Когда замолк двигатель, Коллин услышала, как сталь вгрызается в ее плоть.

Она взяла с сиденья холщовую сумку и вышла.

Он не поднимал головы, и Коллин пересекла двор, направлялясь к нему.

– Прошу прощения, – начала она.

Пот ручьем стекал по его телу, пока он орудовал топором, выдалбливая бревно. Мужчина собирал куски дерева и швырял их в сторону так, что ей приходилось двигаться боком, чтобы не попасть под горячую руку. Банки звякнули в сумке, и тогда он наконец обратил на нее внимание, стряхивая с рук древесную труху.

– Ищете Дэнни? – Коллин кивнула. – Здесь его нет.

Вблизи можно было заметить проседь в волосах мужчины, а сам он оказался крупнее и ниже ростом, чем выглядел на слушании. За ухом виднелся плотницкий карандаш.

– Вы не знаете, когда он вернется?

Он качнул головой так слабо, что это движение можно было счесть попыткой отогнать назойливую мошку. Трудно было представить, как на него надевают наручники и тащат в тюрьму лишь за то, что закинул сеть в реку.

– Ничего, если я его подожду?

Мужчина кивнул и снова взялся за инструменты, а Коллин вернулась к пикапу, забралась в него и устроилась поудобнее, наблюдая за его работой.

Ее разбудил стук по стеклу.

Коллин проснулась рывком. Шел дождь, и под дождем стоял Дэниэл. Его дядя все еще возился с бревном.

Она опустила окно.

– Я принесла. Было больше, но они… разбились. – Коллин сунула сумку Дэниэлу в руки. – Я должна сделать хоть что-то, – объяснила она. – Иначе я сойду с ума.

Дэниэл посмотрел в сторону дяди.

– Его подвесной мотор украли. Когда он купил новый – потопили лодку. Если они потопят каноэ, он просто вырежет другое.

– Как мама? – спросила Коллин.

Дэниэл опустил взгляд и потряс сумкой. Внутри забулькала вода.

– Спасибо за образцы.

9 апреля

Рич

Лязгнули кладбищенские ворота.

Рич наблюдал, как Карпик нерешительно разглядывает землю под ногами, будто под ним могла развернуться пропасть и поглотить целиком. Точно так же, как она поглотила Ларка – и отца Рича много лет назад.

Коллин зашагала по засыпанной гравием дорожке к могиле. Карпик последовал за Ричем к иве, за которой пряталась верхушка двойного памятника.

«Хэнк Гундерсен».

«Гретхен Гундерсен».

Карпик положил по камушку для каждого, а красный оставил для отца Коллин, Джона, похороненного в нескольких рядах от Лаверн, как будто она и в смерти не простила его за то, что он ушел в открытое море, оставив ее одну с двумя маленькими дочерьми. Ветер расшвырял камешки возле могилы Лаверн, и Карпик старательно собрал их обратно.

С вершины холма Рич видел, как Коллин сидит, обхватив себя руками.

– Еще что-нибудь осталось? – спросил он у Карпика.

– Один. – Карпик протянул камешек.

Они пошли по тропинке, огибающей холм, через дыру в каменной стене к старому кладбищу. На похоронах Рич вложил в руки Ларка, холодные и неподвижные, пачку сигарет.

«Осторожнее с дураками и дорогами».

«В раю нет ям».

«С чего ты взял, что попадешь в рай?»

«Слышал, там лучшие шлюхи».

Ларка похоронили рядом с женой. Груда развороченной почвы, накрывавшая гроб, уже начала разглаживаться.

«Сойди, черт тебя подери, с моих ног! Что надо мертвецу сделать, чтобы все оставили его в покое?»

– Ты можешь поговорить с ним, – поделился Рич с Карпиком. – Если хочешь.

Карпик застенчиво улыбнулся.

– Ларк? – Голос Рича дрогнул. Он откашлялся. – Марша присматривает за псами. Боров вырос, и теперь-то его можно отправить в коптильню, но он такой же упрямый, как и ты, и не собирается туда