Алёна нахмурилась. Зачем охранник говорит о какой-то усадьбе? Что там находится? Она посмотрела на Бориса. Тот пожал плечами и сказал:

- Может, там его друзья? Усадьба ближе, чем наш город. И если там есть хороший лекарь, то…

- Хорошо, - решительно произнесла воительница. – Отправляемся туда. Пойду, порадую девушек.

Коней хватило всем. Раненого посадили на отдельную лошадь, для надёжности привязав к седлу. Алёна ехала рядом, придерживая его, чтобы тот не соскользнул. Борис предупредил, что он должен находиться в сознании, поэтому ей приходилось постоянно тормошить мужчину, разговаривать с ним. Борис с девушками ехал впереди, показывая дорогу. Путь показался Алёне бесконечным. Да ещё и погода в довершение ко всему испортилась. Небо затянуло свинцовыми тучами, начал грохотать гром. Когда с неба упали первые холодные капли, Алёна поёжилась, чувствуя, как струйка воды стекает по спине. Через минуту хлынул ливень, и вся одежда тут же промокла до нитки. Раздражение достигло максимума. Девушка ехала, шёпотом костеря и погоду, и дорогу, и вообще всё. Необходимость заботиться ещё и о раненом привносила дополнительный раздражающий фактор.

Когда впереди, через стену дождя, показалась усадьба, Алёна уже находилась на грани нервного срыва. Необходимость хоть на ком-то сорвать злость заставила её пришпорить коня, ускоряя его шаг. Двухэтажный особняк вырастал перед ней, закрывая тёмной громадой пространство впереди. Дом был старым, заброшенным. Окна заколочены досками, стены местами обшарпаны, двор вокруг зарос сорной травой. Запустение и разруха – вот чем была эта усадьба. Алёна подумала, что они зря попёрлись сюда, послушав сбивчивые речи умирающего. Кто здесь может жить?

Похоже, Бориса одолевали схожие мысли. Он остановил коня рядом с крыльцом, повернулся в седле, глядя на воительницу. Однако, вопрос, который вертелся на языке, так и не был озвучен. Старая входная дверь заскрипела, открываясь. В проёме появилась мужская фигура с горящей лампой в руке. Незнакомец поднял лампу выше, над головой. Свет озарил лицо, и сердце Алёны сбилось с ритма. Она всхлипнула, закрыв рот ладонью.

- Кого это черти принесли на ночь глядя? – прозвучал тихий мужской голос.

Алёна закрыла глаза, вознося хвалу всем Покровителям сразу. На крыльце, щурясь от света лампы, стоял Терентий. Живой и невредимый.

Глава 3. Испытание любовью. Ч. 7 "Убить нельзя помиловать"

Алёна даже не успела понять, как ей удалось соскочить с коня и пробежать те несколько шагов, отделяющих её от вернувшегося с того света возлюбленного. Только когда оставалось сделать один, последний, шаг, девушка опомнилась и остановилась как вкопанная. Она покачнулась, не в силах не только вымолвить хоть слово, но даже моргнуть. Глаза впитывали каждую деталь облика любимого, находя изменения, отмечая их и откладывая в дальние уголки памяти, чтобы потом, когда обстановка будет более спокойной, вытащить их и обмусолить со всех сторон.

Терентий похудел и явно находился не в лучшей форме. Это было заметно по ввалившимся щекам, мешкам под глазами, посеревшей коже, потрескавшимся пересохшим губам и недельной щетине. Молодой человек казался постаревшим лет на двадцать. Причём годы эти совершенно точно были не из лёгких. Но так или иначе, он всё ещё оставался самым прекрасным и желанным.

Терентий улыбнулся, увидев впавшую в ступор воительницу. Улыбка появилась не только на губах, но и в глубине неотразимых глаз. Алёна, и без того находившаяся на грани обморока, почувствовала, как колени слабеют. В голове девушки мелькнула мысль о том, как глупо она будет выглядеть сейчас, если грохнется в обморок. Слава Покровителям, ничего подобного не произошло. Терентий улыбнулся ещё шире и шагнул к ней. Дыхание пресеклось, когда Алёна почувствовала, как сильные мужские руки заключили её в свои крепкие объятия.

- Как хорошо, что ты жива! Я думал, ты погибла в том пожаре, - услышала она горячий шёпот прямо в ухо. – Не знаю, чем я больше был расстроен – пропажей Нины или твоей гибелью. Хорошо, что всё обошлось.

Алёна окончательно растаяла. Даже в самых смелых мечтах она не ожидала услышать такие тёплые слова в свой адрес. Теперь же, замерев в объятиях любимого мужчины, девушка перестала желать чего-либо ещё. Ей хотелось, чтобы время остановилось, чтобы текущий момент длился вечно.

- Кузен! Значит, ты не погиб? – услышала воительница звонкий голосок Нины. – А меня обнимешь? Или ты рад только моей телохранительнице?

В голосе невесты слышалась только ирония, но в душе Алёны всё равно шевельнулось раздражение. Усилившееся, когда Терентий убрал руки, отступая от неё. Мир, такой мягкий и тёплый, снова стал холодным и жестоким.

- Конечно, я рад! Мои люди везли выкуп, чтобы спасти тебя. Кстати, где они? И что с Весельчаком?

- Он ранен, - ответил за девушку Борис. – Ему требуется хороший лекарь. В доме есть такой?

Терентий прищурился, разглядывая охотника за головами. Но если у него и были вопросы по поводу спутника девушек, он предпочёл оставить их на потом. Обернувшись к открытым дверям, мужчина громко крикнул:

- Шельма! Найди Трепача, скажи ему, что у нас раненый! Живо!

Из дома донёсся утвердительное хмыкание и шум удаляющихся шагов. Терентий тут же направился к коню, на спине которого уже практически лежал Весельчак. Глаза раненого были закрыты, он едва дышал. Алёна немедленно выбросила из головы посторонние мысли, затолкала раздражение вглубь и поспешила следом за возлюбленным. А уж когда они вдвоём подхватили раненого под руки и потащили в дом, когда она чувствовала рядом с собой Терентия, «волк злости» окончательно поджал хвост и убрался в свою нору, не собираясь и носа показывать в ближайшие часы.

После