до Павловска. По ее воспоминаниям, однажды «целой компанией на велосипедах» они отправились из Стрельны к артисту Александрийского театра Константину Варламову в Павловск обедать. «Веселье было бесконечное, налопались мы здорово, но и устали также немало, – рассказывала потом балерина. – Но, что было хуже всего, это что после столь обильного обеда надо было возвращаться домой опять на велосипедах, а это было далеко, верст пятьдесят туда и обратно, не менее»…

Кстати, забегая вперед, отметим, что в мае 1908 г., когда торжественно отмечалось двухсотлетие со дня основания Царского Села, в журнале «Спорт» говорилось: «Для нас, спортсменов, Царское Село имеет особенное значение ввиду того, что именно здесь велосипедный спорт, первый из распространившихся у нас видов спорта, получил большое развитие. Теперь, увы, знаменитый прежде царскосельский циклодром стоит забытый и в бездействии и давно порос травой. В то время, когда уже дорожка испортилась, циклодром еще жил благодаря молодежи, которая собиралась тут играть в лаун-теннис и в футбол. Затем, когда кружок совершенно перестал существовать, молодежь все еще не хотела расставаться со спортом и снова начала собираться на старом пепелище – у Орловских ворот, где снова начались гонка и тренировки».

Дмитрий Маршалов

В ознаменование 200-летнего юбилея Царскосельский отдел физического развития общества «Луч» устроил целый ряд «юбилейных состязаний» на уже много лет пустовавшем циклодроме. Программа состояла из легкой атлетики, велосипедных гонок, гимнастики, футбола и борьбы.

«Цирковой наездник» против «стального коня»

В середине августа 1898 г. С.-Петербургское общество велосипедистов-любителей объявило о предстоящем уникальном и никогда ранее не бывавшем состязании – велосипедиста против наездника. Московский наездник высшей школы верховой езды Эжен прислал в питерское общество велосипедистов-любителей вызов на состязание с ним на велодроме. Условия состязания он предлагал следующие: дистанция в сорок верст, наездник вправе менять лошадей по своему усмотрению и пересаживаться с одной лошади на другую на полном ходу.

Соревнование состоялось 30 августа на Каменноостровском циклодроме. Современники назвали развернувшееся действо «матчем велосипедиста с цирковым наездником». «„Стальной конь” пробовал свои силы в состязании со скаковой лошадью, или, вернее, с целым табуном скаковых лошадей, – писал обозреватель. – Зрелище вышло довольно занимательным: публика заполнила к часу этого редкого состязания все трибуны и ложи Каменноостровского циклодрома». Соперником наездника Эжена выступил на «стальном коне» «кумир велосипедных мальчиков, несравненный и неоцененный Дьяков», про которого говорили, что у него «золотая ступня».

Дьяков был настоящей звездой традиционных весенних гонок в Михайловском манеже. Свою спортивную карьеру Михаил Дьяков начал в 1890 г., когда ему было 18 лет, а уже через три года праздновал первую победу в гонке на сто верст, став «первым ездоком Петербурга». Очень скоро он поборол многих петербургских «ездоков», а в 1890-х гг. выиграл несколько гонок в Петербурге и Москве, в том числе первенства страны, и установил ряд всероссийских рекордов на различных дистанциях. C успехом он выступал на многих гонках в Англии, а потом и в Дании, а после окончания своей спортивной карьеры открыл магазин по продаже велосипедов.

«Ноги господина Дьякова – это целое состояние, – замечал один из газетчиков, – они приобрели ему почет, украсили грудь всевозможными значками до бриллиантового включительно и взяли столько денежных призов, что мог бы позавидовать сам Гриден Рибопьера, если бы он был способен завидовать» (речь шла о знаменитой скаковой лошади, которая взяла множество призов).

Участникам состязания предстояло проехать сорок верст – более ста кругов. «Ноги Дьякова работают как машина, – восторгался репортер, – что им ветер, если впереди хороший денежный приз, аплодисменты и лавры». За час Дьяков одолел 34 версты 97 саженей, а наездник – всего 27 верст 218 саженей.

Публика, собравшаяся на циклодроме, «болела» исключительно за велосипедиста Дьякова. На долю московского наездника почти не досталось аплодисментов – все приветствовали Дьякова. Результат соревнования не разочаровал зрителей: Дьяков опередил наездника на 16 минут, пройдя всю дистанцию за 1 час 10 минут. «Да здравствует почтенный изобретатель „стального коня”! – восклицал обозреватель одной из газет. – Да здравствуют ноги наших чемпионов!»

Спустя почти год, в июне 1899 г., Каменноостровский циклодром вновь стал ареной невиданных прежде соревнований. На сей раз тут соревновались дамы в искусстве езды на велосипедах и автомобилях.

Однако, поскольку у нас своих профессиональных велосипедисток не нашлось, то пришлось приглашать их из Парижа. Правда, по словам очевидцев, нельзя сказать, что принявшие участие в состязании дамы-велосипедистки отличались особенной резвостью, по крайней мере на велодроме. Лучшая из них прошла полутораверстную дистанцию за три с половиной минуты, то есть медленнее самых посредственных ездоков.

«Великопостные» гонки

Неизменной петербургской спортивной традицией являлись ежегодные велосипедные гонки в Михайловском манеже – на протяжении всего Великого поста, по два раза в неделю. Организатором их выступало Петербургское общество велосипедной езды, членами которого состояли преимущественно представители «высшего общества».

М.И. Дьяков. Фотография начала XX в.

Специально для гонок в Михайловском манеже строили временный деревянный трек, он имел дорожку в четверть версты и очень крутые виражи, опасные для малоопытных гонщиков. Бывали случаи, когда велосипедисты падали за борт с высоты около шести метров, и кончалось все очень печально. Недаром газета «Вестник спорта» с негодованием восклицала весной 1910 г., что старый и никуда не годный трек в манеже – «виновник всех падений и калечений гонщиков, едва ли пригодный даже на растопку печей».

«Гонки по обыкновению открылись падениями, – сообщал о «великопостных» гонках в манеже репортер одной из спортивных газет весной того же 1910 г. – Так, в первый же день упали все лучшие гонщики, как то Столь, Неделя и Крупников и в дальнейших состязаниях участвовать не могли. Особенно сильно разбился Неделя, которого долго приводили в чувство. Я заявлял и заявляю, что главная причина всех падений – старый трек. Он в продолжении семи или восьми лет разбирается и собирается ежегодно 15-20 раз; представьте себе, если в доску в одно и то же место вбить гвоздь 100 раз…»

По воспоминаниям Н.А. Панина-Коломенкина, активно занимавшегося не только конькобежным, но и велосипедным спортом, для своих членов Общество велосипедной езды устраивало особые заезды, закрытые для остальных гонщиков. «Смешно было видеть, как офицеры-преображенцы в длинных сюртуках на красной шелковой подкладке и кавалергарды в белых суконных колетах, с совершенно прямой посадкой, держа руки на высоко поднятом руле, как будто не торопясь, вертели педали без туклипсов… Участвовали на этих гонках и специальных заездах и французские профессиональные ездоки – мужчины и женщины; выступления последних были