Удар, – и стена рядом задрожала.

– Кейн, давай кончать с этим, – прохрипел Сэм.

– Иди же ко мне, братец, – в голосе Кейна звучала боль. – Иди, и я обрушу всю эту халабуду нам на головы.

Определив, откуда доносится голос, Сэм пошёл по коридору, в который заглядывали звёзды. С его рук сочился смертоносный свет.

Кейна нигде не было.

Скрипнула дверь, каким-то чудом ещё державшаяся на петлях. Сэм распахнул её ногой и наудачу пальнул в комнату. В ответ в него полетела почерневшая балка. Сэм успел присесть. Следующая балка задела левый локоть. На Сэма обрушилась целая лавина обломков, он упал и в каких-то десяти футах увидел Кейна.

Тот держал над головой руки с растопыренными пальцами. Сэм машинально зажал повреждённый локоть здоровой рукой.

– Игра окончена, Сэм.

Что-то промелькнуло за спиной Кейна, и он пошатнулся, схватившись за голову. Позади материализовалась Брианна с молотком.

– Бриз, беги! – завопил Сэм, но было поздно.

Кейн ударил. Брианна отлетела, пробив спиной стену. Кейн прыгнул за ней. Сэм выпалил, прожигая дыру, и увидел, как Кейн сметает со своего пути следующую стену.

Пол заходил ходуном. Здание оседало. Сэм вскочил и побежал, но пол ушёл из-под его ног, и всё вокруг начало куда-то заваливаться.

Он упал, и мир погрёб его под собой.

КВИНН, ОКАМЕНЕВ от ужаса, увидел, что койоты напали на детей.

Увидел, как выстрелил и промахнулся Сэм. И каким стало его лицо, когда Кейн обрушил церковь. Сэм кинулся к церкви.

– Нет! – закричал Квинн и прицелился в койотов. – Не трогайте их, не смейте!

Всхлипнув, он нажал на спусковой крючок. Зверей было гораздо больше, чем в первый раз. Они не обращали на Квинна внимания. Один койот упал, словно споткнулся, и задёргался. Больше он не встал. За ним второй, третий.

Патроны кончились, а звери всё прибывали и прибывали. Квинн метнулся к лестнице, начал спускаться, оступился, упал. «Беги! – приказывал ему разум. – Удирай отсюда!» Квинн сделал несколько неуверенных шагов в сторону моря и остановился, словно его удержала незримая сила.

– Ты не можешь убежать, Квинн, – вслух сказал он себе. – Не можешь.

Твердя эти два слова, он вернулся к чёрному ходу детского сада, вбежал внутрь, оттолкнул с дороги Мэри, прижимавшую к себе какую-то девочку, и выскочил на площадь. Размахивая автоматом как дубинкой и дико вереща, он бил и бил прикладом по скорлупкам собачьих черепов.

Вокруг стреляли, а голос Эдилио кричал: «Нет, нет, нет…» Кровь была повсюду, она заливала глаза Квинна, его разум, а он, потеряв рассудок, размахивал автоматом и бил, бил, бил…

Мэри прижала к себе Изабеллу, обняла Джона. Малыши плакали, напуганные доносившимися снаружи криками, рычанием и выстрелами.

– Господь милосердный, помилуй нас, – повторял чей-то хриплый голос, то и дело прерываясь на рыдания.

Мэри поняла, что этот незнакомый голос принадлежит ей.

Где-то в ночи завыл койот. В глубине своей чёрной души Дрейк знал, что это означает.

Хватит зализывать раны. Начался бой.

– Пора, – сказал себе он. – Пора показать им всем, почём фунт лиха.

Пинком распахнув входную дверь, Дрейк решительно направился к площади, крича во всё горло. Жаль, он не умел выть на луну, как койот.

Загрохотали выстрелы. Дрейк вытащил из-за пояса собственный пистолет, раскрутил «бич» и щёлкнул им, с удовольствием вслушиваясь в звук.

Впереди мелькнули тени. Похоже, ещё кто-то тоже спешил на зов битвы. Двое. Один – совсем крошечный. Или?.. Нет, просто второй чересчур огромен. Настоящий борец сумо: тяжело шагает, топая толстенными ножищами.

Странная парочка прошла под фонарём, и Дрейк узнал мелкого.

– Говард! Предатель!

Говард остановился, а странная громадина продолжила свой путь.

– Лучше не подходи, Дрейк!

«Бич» развернулся, хлестнув Говарда в грудь и распоров рубашку. На ткани выступила кровь, казавшаяся чёрной в резком свете уличного фонаря.

– Ты же не собираешься переметнуться к Сэму, Говард? Не стоит.

Громадный тролль остановился, неспешно развернулся и затопал назад.

– Кто это? – отрывисто спросил Дрейк.

– Эй, ты! – прорычали в ответ.

– Орк? – вскрикнул Дрейк, не знавший, пугаться ему или удивляться.

– Ты во всем виноват, – пророкотал Орк.

– Отвали, – приказал Дрейк. – Там – бой. Присоединяйся ко мне или сдохнешь.

– Он просто хочет пива, – примирительно пробормотал Говард.

Говард морщился, зажимая рану на груди, но всё ещё пытался исхитриться и как-нибудь выкрутиться.

– Господь меня покарал, – невнятно проворчал Орк.

– Эх, ты, дубина, – сказал Дрейк, взмахнул «бичом» и со всей силы ударил Орка по плечу.

Тот взревел от боли.

– Пошёл прочь, дебил, – добавил Дрейк.

И Орк пошёл. Только не прочь. Он попёр на Дрейка.

– Ах, так? Ну, сейчас я тебе задам плетей, мутант вонючий!

Придя в себя, Астрид почувствовала, что на ноги и левую часть тела давит немыслимая тяжесть. Она лежала ничком, прикрывая малыша Пита. В голове гудело, но сознание более или менее восстановилось, чтобы понять, где именно гудит.

Астрид глубоко вздохнула и прошептала:

– Пити.

Свой голос она ощутила, скорее, внутренностями. Звон в ушах заглушал внешние звуки. Брат не пошевелился. Астрид попыталась высвободить ноги, но те засели плотно.

– Пити! Пити!

Глаза запорошила пыль пополам с потом, пришлось их потереть, чтобы посмотреть, что с братом. Его тельце было прикрыто её собственным телом, однако голова скрывалась под пластом штукатурки размером с рюкзак. Астрид всхлипнула и прижала два пальца к шее Пити. Пульс был. Только тут она сообразила, что брат дышит: его грудь слабо вздымалась и опадала.

– Помогите, – прохрипела Астрид, из-за звона в ушах сама не слыша, кричит она или шепчет. – Кто-нибудь, помогите. Помогите нам. Спасите моего брата, спасите его, – проговорила она, и мольба превратилась в молитву. – Спасите Сэма, спасите нас всех.

Астрид припомнила слова, слышанные где-то давным-давно. Собственный голос казался далёким, каким-то чужим:

– Святой Архангел Михаил, помоги нам в битве. Против коварства и козней дьявола будь нам защитой…

И вновь она скорее почувствовала горлом, нежели услышала свои сбивчивые слова. Точно в насмешку её вдруг окатило настоящим душем из осколков стекла и извёстки.