Сэм рассеянно кивнул, уже принявшись обдумывать выход.

– Передай Кейну, я отвечу через час.

– Он знал, что ты это скажешь, – Клоп ухмыльнулся. – Видишь, какой он умный? Не пойдёт, Сэм, ты должен передать свой ответ через меня. Так что не разводи канитель. «Да» или «нет»?

Сэм покосился на колокольню, жалея, что Астрид не с ним. Вот кто дал бы сейчас дельный совет.

Соглашаться было нельзя. Сэм мог голову прозакладывать, что даже если он победит, и Кейн каким-то чудом признает поражение, Дрейк просто так не уйдёт. Следовательно, придётся сражаться не только с Кейном, но и с Дрейком.

В голове роились тысячи мыслей, сердце обуревали тысячи страхов. Клоп же не сводил нетерпеливого взгляда, ему не терпелось пуститься в обратный путь. Обдумать всё досконально времени не было. Даже сносный план составить не получалось. На что и рассчитывал Кейн.

– Передай ему, я согласен, – Сэм сразу как-то поник.

– Хорошо, – кивнул Клоп.

Похоже, заявление Сэма волновало его не больше, чем, например, сообщение, что на обед будет курица.

«Хамелеон» слился с окрестностями, практически исчез. Сэм наблюдал, как он убегает, – словно рябь прошла по картинке. Вскоре различить его стало невозможно.

– Астрид, пора! – Сэм нажал на кнопку уоки-токи.

Эдилио, наблюдавший за происходящим из хозяйственного магазина, выбежал наружу.

Сэм постарался успокоиться и придать лицу непроницаемое выражение. На него смотрело слишком много глаз. Слишком много людей верили ему.

Тогда, в школьном автобусе, никто ничего не замечал до тех пор, пока Сэм не вскочил и не схватился за руль. Быть героем на виду у всего мира оказалось куда тяжелее.

Он кратко рассказал Астрид и Эдилио об ультиматуме Кейна.

– Времени нет. Кейн наверняка вновь отправит «хамелеона» следить за нами, едва тот передаст ему моё согласие. Мой брат медлить не будет, он не даст нам подготовиться.

– У тебя есть план? – спросила Астрид.

– В некотором роде. Так, намётки. Надо потянуть время. Давайте прикинем: Клоп пересказывает мои слова Кейну, тот отсылает его обратно, на всё про всё положим пять минут. Или больше? Мы же не знаем, где засел Кейн. Клоп должен проследить, как мы исполняем ультиматум. Все ли вышли на площадь, собрались ли в церкви мутанты. Потом вновь доложить об этом Кейну.

– Выходит больше, чем пять минут, – согласилась Астрид. – Нам тоже спешить не резон. Не исключено, что придётся кого-нибудь заставлять или уговаривать, верно? Ты прав. Кейн не придёт, пока не убедится, что всё сделано по его воле.

– Если повезёт, у нас будет полчаса, – подвёл итог Эдилио, пытаясь разглядеть в быстро наступающих сумерках циферблат своих часов.

– Ладно. До сих пор я только лажал. Сразу скажите, если я опять затею какое-то безумие.

– Ты – наш парень, так что не дрейфь, – сказал Эдилио.

Астрид сжала ладонь Сэма.

– Тогда вот как мы поступим…

Мэри читала детям сказки. Мэри пела им песенки. Только что чечётку не отплясывала.

Короче, из кожи вон лезла, лишь бы отвлечь и подбодрить перепуганных детей. Но те с ужасом следили за каждым шагом Дрейка, не сводя глаз с руки-бича.

Кое-кто из койотов уснул, другие смотрели на детей голодными взглядами, иначе описать их Мэри не могла. Ей бы не помешала таблеточка диазепама… А ещё лучше – три. Или десять. Руки у неё тряслись, живот болел. Мэри нужно было в уборную, но она не могла оставить детей.

Джон привычно менял подгузники, вот только губы у него кривились и дрожали.

– «Кто будет зелёный омлет с колбасой? – Я не буду, – ответил Сэм. Ай да Сэм! – Я не буду зеленый омлет с колбасой, не буду его совсем…» – читала Мэри, а в голове крутилась безумная карусель мыслей, которую никак не удавалось унять: «Что же делать? Что я буду делать, если… Что делать, когда… Что мне делать?»

– Мама Мэри! – Джексон поднял руку. – А собачки плохо пахнут.

– «Может, съешь его там, под крышкой? Может, съешь его вместе с мышкой?» – продолжала бубнить Мэри.

Джексон был прав. Воняло гадостно. Комната полнилась густым звериным смрадом, отдающим падалью и мускусом. Койоты то и дело мочились на ножки столов и кроваток или гадили в углу, где стояли одёжные шкафчики.

Зверям здесь тоже было не по себе. Им не нравилось закрытое помещение и общество людей, они нервничали, взлаивали, Вожак порыкивал на своих, но и сам явно был на взводе.

Один Дрейк находился в своей стихии. Развалившись на кушетке, на которой Мэри порой укачивала младенцев или давала им бутылочку, он зачарованно разглядывал свою новую руку: сворачивал её, разворачивал и опять сворачивал.

«Что же мне делать? Спасать малышей? Спасать Джона? Самой спасаться? Что я буду делать, когда они начнут убивать?»

Внезапно посреди комнаты появилась девочка. Тейлор!

– Приветик, я принесла вам поесть, – сказала она.

В её руках был пластмассовый поднос из «Макдоналдса», на котором лежали сырые гамбургеры. Койоты так и запрыгали вокруг, щёлкая зубами. Дрейк, похоже, расслабился, и дальнейшее захватило его врасплох.

Тейлор со всего маху швырнула поднос о стену, разделявшую садик и магазин. Котлеты шмякнулось о выкрашенный золотистой краской бетон. Дрейк щёлкнул «бичом», но Тейлор уже след простыл.

Койоты, мгновенно опомнившись, накинулись на мясо. Они рычали, тявкали, жадно вырывали друг у друга куски, устроив настоящую кучу-малу.

– Вожак! – Дрейк вскочил с кушетки. – Прищеми им хвосты!

Однако Вожак сам присоединился к пирующей стае, яростно показывая, кто тут хозяин, и отбирая свою долю нежданного угощения.

Затем случились сразу два события. Стена пошла трещинами, а ближайшие к ней койоты взлетели к потолку, бессильно когтя лапами воздух.

– Декка, – рявкнул Дрейк.

Полыхнула ослепительная зеленовато-белая вспышка. В бетонной стене образовалась дыра двух футов в поперечнике, – словно пламя газовой горелки прожгло салфетку. Дыра находилась довольно высоко над полом, как раз на уровне парящих койотов. Вспышка зацепила одного из них, перерезав зверя надвое. Половинки тела летали, щедро рассыпая вокруг алые капли. Дети завизжали, Джон тоже. Дрейк шарахнулся от стены, чтобы не попасть в зону невесомости.

– Мэри! – в дыре возникла голова Эдилио. – Ложись!

– Все на пол! – завопила она.

Джон упал, прикрывая собой попытавшегося уползти малыша.

– Сэм, давай! – крикнул голос Эдилио.

В бетоне на уровне груди появилась новая дыра. Лучи пронизали комнату, круша стены с развешанными на них выцветшими рисунками и поджигая койотов, летавших будто диковинные воздушные шары на параде Мейси.