поднялся на ноги и прислонился спиной к мачте. Хорошо, что руки у него связали не за спиной, а впереди. Когда погонщик с кнутом в руках проходил мимо него, Амени схватил его сзади за шею и сдавил со всей силы. Погонщик захрипел, дернулся несколько раз и затих. Юноша нащупал у него за поясом большой нож, достал и быстро перерезал путы.

Солнце показалось над горизонтом огромной красной дугой, туман нехотя стал расходиться, и неожиданно, прямо перед грабителями обрисовалась корма барки, трюмы которой наполнены сокровищами. Все закричали и спешно готовились к бою. Нос корабля ощетинился длинными жердями с крючьями на концах. Никто из разбойников не заметил, как сбоку из тумана вынырнул боевой корабль. Таран с бронзовой шакальей головой на конце с громким треском проломил борт. Вода хлынула в пробоину. От удара многие попадали. Амени еле удержался на ногах. Разбойники кинулись в атаку на военный корабль, но наскочили на лес копей. Кое-как нескольким самым отчаянным удалось пробиться на вражескую палубу, но их тут же закололи.

Корабль с пробитым бортом быстро тонул. Гребцы молили о спасении и тщетно пытались выдрать из палубы цепи, к которым были прикованы. Амени удалось опрокинуть двух копьеносцев и прорваться на военный корабль. Он увидел на корме расписной шатер, над пологом которого развивался стяг с изображением анха. Забыв про все опасности, он бросился к шатру, но его тут же сбили с ног и оглушили.

Бородатые воины связали всех пленных и поставили на колени. Военачальник в кожаных доспехах, украшенных медными пластинами, презрительным взглядом окинул кучку оставшихся в живых грабителей и громко спросил:

– Вы на кого решили напасть, вонючие шакалы? Вы хоть знаете, чей это корабль, грязные гиены?

– Мы простые торговцы, – пролепетал жалостно главарь разбойников. – Можешь у любого спросить. Я торгую в Библе. Плыл в Угарит за товаром.

– А почему преследовал нас?

– Я не преследовал, просто мы плыли за вами. Ведь вы тоже идете в Угарит?

– Зачем же кинулись на нас с оружием?

– Мы подумали, что вы разбойники.

– Плохо умеешь врать! – Бородатый военачальник не верил ни еденному слову главаря. – Где ты видел разбойников под знаменами Йота, выродок свиньи? – Подвесить его на крючьях и сдирать кожу тонкими полосками, пока он все не расскажет.

– Я расскажу! Все расскажу! – испуганно завыл главарь. – Это все он! – разбойник показал на Амени. – Он сообщил нам о золоте, которое вы везете.

– Ты кто? – Военачальник пнул носком сапога юношу в бок. Но Амени молчал. – На крючья его!

Двое здоровенных воинов оторвали Амени от палубы и подвели к мачте. Сверху свисали два медных, потемневших от крови крюка. Несчастным протыкали ключицы крючьями и в таком состоянии подвешивали, пока смерть не освобождала их от мучений.

– Остановитесь! – услышал Амени за спиной, и сердце его чуть не разорвалось. Он не мог ошибиться. Голос Меритре он узнал бы из тысяч. – Отпустите его. Это мой рисут.

– Его пленили среди разбойников, госпожа, – возразил несмело военачальник с поклоном.

– Скольких твоих воинов он убил? – спросила Меритре.

– Никого не убил. Но главарь разбойников утверждает, что твой слуга рассказал о золоте, которое мы везем, и подговорил напасть на караван.

– И ты веришь этому грязному шакалу?

– Я бы предостерег тебя, госпожа…

– Довольно! – властно прикрикнула Меритре. – Я приказываю освободить моего рисута, одеть и накормить. С остальными можешь поступать по своему усмотрению.

– Я прах у ног твоих, – покорно склонил голову военачальник. – Сделаю, как велишь.

Амени выдали грубую льняную рубаху до колен, без рукавов, шерстяной плащ и высокие кожаные сапоги с загнутыми кверху носами. Юноша разыскал среди оружия разбойников хороший острый тесак и заткнул его за широкий кожаный пояс.

Стражники пропустили Амени в шатер. Меритре сидела на высоком стуле. Ее нежное лицо осунулось и побледнело. Юноша мысленно сравнил ее с Исидой, сошедшей со стенной росписи храма, до того она была прекрасна в тонкой длинной одежде нежно-розового цвета. Из-под головного убора в виде золотого лебедя свободно спадали темные локоны до самого пояса. Оголенные руки увивали серебряные браслеты. На высокой тонкой шее покоилось золотое ожерелье.

При виде Амени ее взгляд потеплел, а в уголках рта промелькнула невольная улыбка. Она приказала служанкам удалиться. Юноша опустился перед ней на колени.

– Зачем ты здесь? – упрекнула его девушка. В ее голосе прозвучала печаль. – Мне без того больно, а теперь, когда ты рядом – хоть вены вскрывай.

– Я сбежал из темницы, спешил сюда, чтобы освободить тебя.

– Поздно. Я поклялась на анхе именем Йота.

– Зачем ты это сделала! – простонал Амени.

– Чтобы спасти твою жизнь.

– Мне не нужна такая жизнь вдали от тебя.

– Перестань! Не говори так. У меня сердце разрывается, – взмолилась Меритре. – Нам не суждено быть вместе. Мы долго обманывали судьбу, но она, в конце концов, нас наказала. Ничего нельзя исправить, и никто нам не поможет. – Меритре долго молчала, затем тихо, чужим твердым голосом произнесла: – Скоро мы пристанем к берегу. Ты сможешь проводить меня только до стен Керкемиша, затем – возвращайся в Кемет. Если мы будем далеко друг от друга, рана на сердце постепенно затянется, останется только шрам. Отныне у нас разные пути. Я – жертвенная птица на закланье ради спасения Кемет. Моя боль – это моя боль. Твоя судьба – это твоя судьба. Ты найдешь на берегах Хапи другую девушку и назовешь ее сестрой.

– Не смогу, – промычал Амени. – Лучше я стану чистым жрецом и больше не прикоснусь ни к одной женщине.

– Как знаешь. Ты давал мне клятву: по первому зову прийти ко мне на помощь и защитить.

– Я помню.

– Освобождаю тебя от клятвы. А теперь – уходи, иначе я расплачусь.

В Угарите остановку не делали. Ночью миновали порт. Караван вошел в устье Оронты и направился вверх по течению. Там, где река делала поворот на юг широким изгибом, корабли причалили к берегу. До Керкемиша оставалось несколько дней пути по суше.

На Амени жалко было смотреть. Он осунулся и сильно похудел. Его угнетала мысль о скором расставании с Меритре. Он с ужасом ждал этого рокового дня. Сама Меритре крепилась, как могла, но лила слезы по ночам, отчего ее черные глаза потускнели, а румянец почти сошел со щек.

Военачальник, возглавлявший охрану, занервничал, когда обнаружил, что берег в условленном месте оказался пуст: ни почетной охраны, ни повозок для сокровищ. Он не мог ошибиться – именно здесь должны их ожидать. Сам правитель Керкемиша обещал прибыть с вельможами для торжественной встречи драгоценной невесты. Что же могло случиться? Неужели он причалил не к тому месту. Нет, сомнений быть не может: изгиб реки, дорога, ведущая в Керкемиш, пограничные каменные изваяние львов – все правильно. Возможно, вестовой, которого он выслал с донесением еще в Угарите, не поспел вовремя, или что-нибудь с