Психолог знал, что бюрократических, осмотрительных формулировок, которые принято писать в отчетах, будет недостаточно. Поэтому для пущей уверенности сопроводил заключение устным комментарием.

– Мерфи опасен. Он параноик, который в любой момент может сорваться и прибегнуть к насилию.

Ему не поверили. Настолько, что это даже пугало.

– Да брось ты, ну, пошутил человек неудачно. С кем не бывает! Джо Мерфи – важная персона, Анди. Назначь ему какой-нибудь… психоанализ, что ли.

– Психоанализ ему не поможет… Да он и сам вряд ли согласится.

– И что же ты предлагаешь? У тебя есть рекомендации?

– Возможно, стоит попробовать церковь. Позвоню отцу Жилю из Епископского прихода и узнаю…

– Церковь-то тут при чем?

Он помнил, как лишь скорбно пожал плечами и отделался банальной фразой:

– Рискую показаться некомпетентным, но религия порой выручает там, где психология бессильна.

Терлоу вздохнул. Отец Жиль, разумеется, ничего не добился.

«Какого черта? Сколько можно торчать в этом доме? – Он открыл было дверцу, но передумал. – Ладно, дам ей еще пару минут. Внутри вроде спокойно. Наверное, непросто все упаковать. Рут… Рут… Рут…»

Помнится, она восприняла его заключение куда серьезнее чиновников. Профессионально подкованная в таких делах, она и сама подозревала у отца психические отклонения.

Тогда, после первого осмотра в Службе пробации, Терлоу сразу же поехал в больницу. Рут встретила его с отсутствующим и немного испуганным видом. Они прошли в почти безлюдный буфет, взяли кофе и сели за столик в углу. Он до сих пор помнил запах столовской кухни с легким душком антисептика, застарелые кофейные пятна на покрывающей стол клеенке под мрамор и нервное стаккато чашки, когда Рут опускала ее на блюдце.

Какое-то время они сидели молча. Терлоу понимал, что ей необходимо переварить услышанное.

Наконец она кивнула.

– Я знала… догадывалась.

– Рут, я сделаю все, что в моих…

– Не надо. – Она заправила выбившуюся прядь рыжих волос под шапочку. – Ему разрешили позвонить мне из тюрьмы… прямо перед твоим приходом. Он был вне себя от ярости, кричал, что не согласен ни с одним твоим словом.

«Видимо, ему передали мое заключение», – решил тогда Терлоу, а вслух сказал:

– Конечно, ведь он больше не сможет притворяться нормальным.

– Анди, а ты… уверен?

Рут накрыла его ладонь своей. Терлоу сжал ее чуть влажную от пота руку, думая о том, что их пот перемешался и что это странным образом их сблизило.

– Вижу, что уверен, – вздохнула она. – Да я и сама не удивлена. – Новый вздох. – Ты еще не знаешь о Рождестве.

– О Рождестве?

– Я тогда поздно вернулась из больницы, у меня было вечернее дежурство, помнишь? Отец бродил по дому и бормотал себе под нос… жуткие слова в адрес матери. Я слышала, как она плакала наверху. Я… кажется, я на него накричала, обозвала вруном. – Рут судорожно перевела дыхание. – Он… меня ударил, я отлетела к елке… все упало… – Рут закрыла лицо руками. – Он никогда раньше меня не бил, всегда был против телесных наказаний. Ему в детстве здорово доставалось.

– Почему ты ничего не сказала?

– Мы тогда… Я… Мне было стыдно. Я думала, если мы… – Она передернула плечами. – Я обращалась к доктору Вейли, а он сказал, что… ссоры, конфликты – нормальные явления в семейной жизни…

– Я другого и не ожидал. А как отреагировала твоя мать?

– Она слышала потасовку, слышала, как он потом выскочил на порог и с размаху хлопнул дверью. До утра не возвращался. Это в Рождественскую-то ночь! Мама… спустилась, помогла мне навести порядок.

– Жаль, я ничего не знал, когда говорил с…

– А что бы это изменило? Его вечно все выгораживают, даже мать. Знаешь, что она сказала, когда мы вместе убирались? «Твой отец очень болен, Рути». Она его оправдывала!

– А твоя соседка Сара Френч? Она…

– Тоже. Они с мужем не раз слышали ссоры. Сара… считает, что отец болен. А доктор Френч…

– Так раз она знает, то, может…

– Она подразумевает не психическое расстройство. Доктор Френч полагает, что у отца прогрессирующий склероз, но папа наотрез отказывается ложиться на обследование. Вот что она имеет в виду. Больше ничего!

– Рут… – Терлоу на мгновение умолк, обдумывая свои следующие слова. – Рут, тяжелые заболевания вроде склероза Менкенберга часто сопровождаются изменениями личности. Ты этого не знала?

– Я… он сопротивляется, не желает обращаться к врачам. Я говорила с доктором Френчем… с Вейли. Все без толку. И маму предупредила о вспышках агрессии…

– Не лучше ли ей…

– Пойми, они двадцать семь лет женаты. Я не могу убедить ее, что он опасен.

– А то, что он ударил тебя, сбил с ног?

– Она считает, что я его спровоцировала.

Воспоминания, воспоминания – пропахший антисептиком угол больничной столовой запечатлелся в памяти, стал таким же осязаемым, как и темная улица перед домом, где Рут жила с Невом. Да, в свидетельствах помешательства Джо Мерфи недостатка не было, но мир оказался неготовым это понять и обезопасить себя от безумия.

Терлоу оглядел дом: оттуда не долетало ни звука, сквозь дождь тускло поблескивали окна. Вдруг из-за соседнего дома появилась фигура в плаще. Доктор сначала принял ее за Рут и открыл дверцу машины, однако в свете фонаря увидел пожилую даму в дождевике, накинутом поверх халата. На ногах у нее были тапочки, хлюпающие по мокрой траве.

– Эй! – крикнула она, помахав Терлоу.

Он вышел под дождь; по волосам и лицу потекли холодные капли. Сердце сжалось от предчувствия какой-то страшной беды.

Женщина остановилась в нескольких шагах; ее седые волосы намокли и прилипли к плечам.

– У нас отключили телефон, – сказала она запыхавшимся голосом. – Муж побежал к Иннессам, чтобы позвонить от них, но я подумала, вдруг телефоны ни у кого не работают, поэтому выскочила…

– Зачем вам понадобилось звонить? – Терлоу едва узнал собственный голос.

– Мы соседи, – указала она. – Из нашей кухни виден дворик Хадсонов. Он там лежит… я спустилась посмотреть… он мертв…

– Рут… миссис Хадсон?

– Нет, мистер Хадсон. Я видела, как она входила, а потом исчезла. Надо вызвать полицию.

– Да, да, конечно.

Терлоу направился к дому.

– Говорю вам, ее там нет. Я прошла по всем комнатам.

– Возможно, вы не заметили…

– Послушайте, произошел несчастный случай. Она, наверное, побежала за помощью.

– Несчастный случай? – Терлоу замер и обернулся.

– Он споткнулся, упал на стеклянную дверь. Похоже, перерезана артерия. Миссис Хадсон наверняка пошла за помощью.

– Но ведь я… был здесь…

Слева из-за угла, мигая красными огнями, выехала патрульная машина и остановилась за фургоном Терлоу. Из нее выскочили двое полицейских. Одного он знал – Мейбек, Карл Мейбек, костлявый, узколицый мужчина с тонкими запястьями. Полицейский зашагал через лужайку прямо