Не будь мой желудок давно и безнадёжно пуст, опустел бы немедленно, а так дело обошлось парой болезненных спазмов. Вот до чего же раздражала эта постоянная реакция на любые запахи! Как теперь с зельями работать вообще?

Тряхнув головой, я не удержалась от кривой улыбки. Честное слово, нашла о чём переживать. На запахи рано или поздно реагировать перестану, беда только в том, что случиться это может уж слишком рано. Потому что Шолтан явно что-то натворил, и именно об этом надо сейчас волноваться, а не о гипотетических зельях.

— Это то, о чём я подумал? — напряжённым голосом поинтересовался Шимус, подходя к дверям, но явно не решаясь их открыть.

— Боюсь, что да, — вздохнул Рэйн, поднимаясь и протягивая руку мне.

— Проверим?

— Выйти придётся так или иначе.

Прежде чем шагнуть за порог, я прикрыла лицо рукавом. Особо не помогало, да и к вони притерпелась уже, просто на всякий случай. Спрятаться вообще тянуло, и не только за собственную руку и широкую спину Шимуса.

Шолтан стоял на коленях посреди коридора, опустив голову, будто увидел на полу что-то невероятно интересное. Но вообще поза наводила на мысль, что вряд ли он в сознании. На покойника не походил, правда, трудно даже сказать, к счастью или к сожалению.

Двери перед ним были теперь распахнуты, чёрные ветви исчезли. Арин присвистнул, я тоже впечатлилась. Неспроста Иллару, выходит, пели столько славословий. Провернуть такое в одиночку — это уметь надо. Силы и таланта у него хватало, в общем, что да, то да. Жаль не хватало ума понять, к чему их применять не стоит.

— Шолтан? — негромко спросил Рэйн, останавливаясь шагах в пяти.

— Видишь? — спросил тот, не открывая глаз. — Я нашёл. Отдай ключ.

— Ты спятил, — покачал головой Рэйн. — Ключ остался в Азрии.

— Ты врёшь. Меняю ключ на камень, и можете уходить.

Я чуть не хмыкнула. Подозрительно, прямо скажем, щедрое предложение. А уходить куда, интересно знать? Если артефакт вырвется на свободу, долго ли мы будем в безопасности? Серые Земли догонят нас и там.

— Ты спятил, — поддержал мою мысль Рэйн. — Давай просто уйдём отсюда. Все.

— Нет, — мотнул головой Шолтан. — Разве ты не видишь? Вот он, перед нами.

— Вижу, — согласился Рэйн. — Не пойму только, с чего ты решил, что справишься с ним.

— Я понял, — отозвался Шолтан как-то отстранённо, поднимая голову, но не глядя на нас. — Понял, где ошибся его создатель.

— И где же, интересно? — не утерпел Шимус.

— Он думал, что живой человек может управлять смертью. Но смерть прошла сквозь него и вырвалась на свободу. Власть над ней имеют только мертвецы.

Наконец-то он повернул голову. Позади меня раздался сдавленный стон, переходящий в хрип. Чьё-то тело шумно рухнуло на пол. Я не стала оглядываться и смотреть, кто из наёмников оказался столь слабонервным, только плотнее прижала рукав к лицу, чтобы не вдыхать наверняка облаком взвившуюся пыль.

Это был не первый лич на моём жизненном пути, но определённо самый свежий. Предыдущий успел высохнуть почти до состояния скелета. Как-то до отвращения чётко вспомнился стук костей по каменному полу храма.

А вот глаза были точно такие же, совершенно белые и пустые. И нити черноты под истончившейся кожей тоже. Насколько же нужно было спятить, чтобы сознательно и добровольно совершить такое с самим собой? Неужели власть, сколь бы велика она ни была, может того стоить?

— Уходите, — тихо сказал Рэйн. — Вниз, готовьте круг.

— Ты… — начал было Шимус, но осёкся.

— Я заберу камень и приду.

— Нет! — запротестовала я, не удержавшись.

Это было глупо, чего там. Без последнего камня нам всё равно не выбраться, а создать новый эта тварь не позволит. Можно, конечно, попытаться с ней разделаться, но не так-то это просто. И обязательно будет стоить много сил, которые сейчас лучше поберечь, на портал ведь их нужно тоже ой как немало.

Глаза жгло, а слёз не было. Хотелось бы сейчас заплакать, но нет, куда там. Правда, если бы даже и смогла, что с того? Ничего бы не изменилось. И глупо было надеяться, что обойдётся, что мы просто выберемся отсюда и вернёмся домой.

— Что, — спросила я глухо, — опять не пообещаешь, что всё хорошо будет?

— А нужно?

Я покачала головой. Нужно было, но совсем другое. Подумать только, я всё ждала откровения какого-то, момента понимания. И, кажется, дождалась. Только вот иначе я себе это представляла.

— Приходи, — почти прошептала я. — Пожалуйста.

Правда состояла в том, что теперь я больше не представляла себе жизнь после. Точнее не совсем так — представить могла, но это слишком пугало. И это не было страхом не справиться. Это было страхом потери.

— Приду, конечно. Как же мы без камня?

Столько всего стоило бы сказать, а слов не находилось. Да и бежать стоило прямо сейчас, пока ещё не поздно. У Шолтана времени теперь полно, чего о нас не скажешь. Но ждать, пока мы тут наговоримся, он не станет всё равно. И вот ведь какая незадача — теперь ему, гаду такому, и сдохнуть-то желать глупо, он уже…

— Вперёд, — скомандовал Шимус, оборвав мою последнюю, недодуманную мысль.

-41-

К чёрной лестнице мы не пошли. С этой стороны она выходила только на кухню, так что пришлось бы обходить по улице всю громадину, чтобы попасть в подвал. Проще было проскочить мимо сейчас, пока Шолтан не успел ещё восстановить силы и вряд ли мог напасть на всех нас сразу.

Так мы и сделали. И он даже головы не повернул в нашу сторону, продолжил смотреть перед собой. Не удержавшись, я глянула, чем же негодяй так залюбовался. Лучше бы этого не делала, едва с лестницы не полетела, оступившись. Спасибо Шимусу, успел поймать.

Посреди пустого зала, стены которого терялись в темноте, стоял саркофаг. Ну, именно на него больше всего походил каменный ящик, украшенный неразличимыми в полумраке надписями. Пол вокруг сплошь покрывали ветви, похожие на те, что прежде были на дверях, только не чёрные. Точнее, может и чёрные, но в темноте они светились, тускло и мертвенно, как гнилушки, и в этом свете саркофаг казался не совсем реальным. Этакой иллюзией, которая вот-вот дрогнет и