Было бы здорово отправиться к морю с Поней. Наверняка девочка была бы в восторге.

Но мечты мечтами, а делу – время. Полезные занятия позволяли чувствовать себя нужной.

Сегодня Тиса была приятно удивлена – учитель соизволил похвалить ее, когда она вышла из пятого по счету поиска и в подробностях описала, какие колбы в данный момент изучает Клара. Кстати, после той ночи, проведенной в поисках Арины Гавриловны, меж видящей и брюнеткой установился худой мир.

– Вы изменились в лучшую сторону, – Климентий Ложкин одарил видящую улыбкой, – наконец-то я наблюдаю в вас усердие.

– Я на самом деле хочу освоить дар, – прилежно кивнула Войнова.

– Похвально. Неужели все же решили выбрать стезю искуна? – Вопрос с ноткой иронии.

– Не дождетесь, – фыркнула ученица. – Я просто хочу быть готовой помочь людям, если представится случай.

– Так это и называется работа искуном, уважаемая Тиса Лазаровна.

– Нет, Климентий Петрониевич, – покачала она головой. – Я никогда не буду заниматься поиском на службе империи или какого-нибудь противного толстосума, подобного Аристарху Фролову. – Видящая не удержалась от нотки презрения в голосе. – Мой поиск если и будет кому служить, то только простым людям. Лишь по сердцу и безвозмездно. Помните высказывание Ликардия Фоля? «Настоящий искун обязан видеть еще дальше. Он должен читать лица людей, подобно умелому физиономику, дабы не стать орудием в руках лжеязыкой корысти». Я хочу помогать людям, далеким от корысти.

– Вы упрямая, – усмехнулся блондин, не сводя глаз с девушки.

– Вы тоже.

За эту неделю отношения с учителем стали более открытыми и приветливыми. Иногда Климентий даже выделял время и провожал девушку до ворот школы. Затем долго глядел ей вслед. Она никогда не оборачивалась, чтобы заметить это.

Сегодняшний урок окончился, и Ложкин впервые за все время знакомства подал ей пальто. Девушка не выказала удивления и поблагодарила.

– Значит, вы уже справились с непрошеными видениями того человека? – осведомился блондин несколько сухо. Видящая замерла, забыв застегнуть верхнюю пуговицу. Затем подняла глаза на учителя.

– Не совсем. Они иногда посещают меня, – ответила она. – Но теперь я могу выходить из них, когда пожелаю.

– Это, несомненно, успех.

– Он достигнут благодаря вам.

Перед выходом Тиса заглянула в опытную и помахала рукой Строчке, кивнула неразговорчивой Кларе. Странно, что Люся еще не появилась в клубе. Климентий попрощался с ученицей, затем вернулся к расчетам, которые обещал предоставить Мо Ши этим вечером.

Войнова вышла на крыльцо общежития и вдохнула свежего морозного воздуха. Учитель, сам того не ведая, вызвал в ней новую череду воспоминаний. В задумчивости девушка по привычке свернула на тропинку, ведущую к главному зданию школы, когда ее нагнал стон Манилы. Снова мольба и легкое дуновение в шею, от которого по телу бегут беспощадные мурашки.

– Помоги мне, Тиса… – шептал еле слышно призрак. – Поднимись сюда…

Видящая остановилась и обернулась. Вгляделась в серое здание с трещиной, что просвечивалось сквозь черные деревья сквера. А ведь уже не ощущается то притяжение, что влекло раньше. И голос привидения стал будто тише. Наверное, стоило бы радоваться, да только она все продолжала стоять, не в силах тронуться с места.

– Молю, поднимись ко мне! – шелестело едва.

Скоро Манилу изгонят из здания, вспомнила Войнова слова Мо Ши, что теперь частенько заходил в Увлеченный клуб справиться об успехах видящей. Заведующий договорился с потусторонником. Призрак исчезнет из этого места, перестанет досаждать своими мольбами ей и Люсе. И больше не будет мучить выбор – отправиться на помощь или пройти мимо. Странно, но почему-то именно эта мысль стала решающей сегодня. И не было рядом Люсеньки, чтобы уволочь ее к воротам. Однако стоило Тисе сделать несколько шагов к трещине, как на ее сердце легла уверенность в правильности своих действий. Она больше не боялась принимать решения.

Войнова, увязая в снегу, приблизилась к черному зданию. Лаз в заборе нашелся не сразу. Девушка протиснулась в него, подбирая подол юбки. Даже окрик за спиной, похожий на Люсенькин, уже не мог ее остановить. Видящая уверенно вошла по сбитому из неотесанных досок мостку в трещину. Тьма навалилась на нее. Только страха нет. Ничуть. Она ведь всегда была не такая, как все. Ее поступки с самого детства часто осуждались обществом. Подумаешь, плюс один в кучу. И еще… теперь она снова слушала сердце. Оно подсказывало: вперед.

Глаза привыкли к темноте, и Тиса огляделась. Она оказалась в большом помещении, которое некогда служило парадной общежития. Гнилые половицы были усыпаны отсыревшими обломками кирпичной кладки. Окна забиты досками, затянуты густой сетью паутины. Со стен свисали лохмотья, в которых с трудом угадывалась бывшая тканевая обивка. Девушка обошла валяющийся стул, где-то потерявший одну ножку в этом хаосе. Под ботинком хрупнул грязный осколок блюдца. Лестница, что вела на этажи, выглядела не менее удручающе. Деревянные ступени прекрасно послужили бы дровами для костра, но не для подъема по ним. Сырые, кривые, местами проваленные. А перила! Лучше их вообще не трогать. Войнова подняла глаза и оценила предстоящий нелегкий путь наверх.

– Да-а, – проворчала, – ну, коли рухну здесь, то придется Мо Ши заплатить потустороннику вдвое больше, чтобы тот выгнал сразу обеих. Ладно, раз решила, значит, надо идти, – подстегнула она себя.

Первый шаг по ступеням ознаменовался протяжным скрипом. И второй тоже, и следующий. В этом месте даже лестницы стонут. Слава Единому, до второго этажа она добралась без происшествий и воспряла духом.

«А Манила какова, – продолжала сетовать себе под нос девушка, двигаясь осторожно дальше. – Хоть бы встречать вышла, хозяйка! Нет, тащись к ней под самую крышу… Никак тоже благородных кровей в прошлом была? Хотя вряд ли, какой благородный будет жить в школьном общежитии».

Какая-то мягкая грязь, прилипшая к ботинку, заставила ее брезгливо очистить подошву о ребро ступени. Раз земледрожание случилось спустя несколько лет после войны, значит, этой пыли уже больше полувека? Боже, дай добраться живой и невредимой до этого изнаньего четвертого этажа!

Последний пролет светился прорехой на месте второй и третьей ступеней, и Тиса на несколько секунд застыла, наблюдая пропасть глубиной в неполные четыре этажа. Это уже слишком!

– Манила? – несмело позвала она привидение. – Я дальше не пойду, слышишь? – крикнула в пустоту.

Гул сквозняков, что пронизывали старое здание при порывах ветра, был ей ответом.

– Либо говори сейчас, что ты от меня хочешь, либо я ухожу! – на сей раз более уверенно заявила видящая. – Ну как хочешь.

Войнова напоказ медленно развернулась, и в тот же миг в ужасе вскрикнула. Призрачная женщина стояла прямо перед ней, в нескольких шагах, перекрывая обратный путь. Красавицей ее при всем желании нельзя было назвать. В ночной сорочке до самых пят, белая ткань которой постоянно колыхалась, будто ее овевал сильный ветер. Босые ноги. На мертвенно-сером лице – черные провалы глаз. Стянутый в нитку рот. Изломанные брови. От виска к затылку тянулась страшного вида рана цвета бурой запекшейся крови. За спиной Манилы змеей развевалась длинная полураспущенная коса.