Кеорт глубоко вдохнул и сошёл с асфальта на минное поле.

…Руки достают из мешка толстый тяжёлый диск, осторожно опускают его в вырытое углубление в земле. Диск небольшой, он почти идеально ложится в углубление. Руки засыпают диск землёй. Где именно это было?

Каждый шаг мог оказаться последним. Нужно ступать точно туда, куда ступала она. Если только он не разглядит её следы в грязи, если ошибётся…

«Как это будет нелепо – подорваться на минах, которые сам же заложил. Надо вспомнить – теперь это надо уже не кому-то, а мне».

Вот здесь. Это было здесь. Здесь зарыта мина из брезентового мешка. Теперь нужно выбрать место для следующего шага.

В грязи смазанный след от рубчатой подошвы большого мужского ботинка.

Она совсем близко. Нужно сделать всего два шага.

Один след хорошо виден. А где второй?

Второго следа нет. Или она сделала очень широкий шаг, или след просто не видно в мокрой грязи. Кеорт бегает глазами по земле, пытаясь то ли увидеть, то ли вспомнить.

«Где я зарыл эти чёртовы мины?!»

Морин стоит к нему спиной, её лица не видно. Она едва заметно дрожит. Мокрые волосы прилипли к шее, кожа покрыта испариной.

Он делает последний шаг наугад. Ничего не происходит. Он чувствует, как по виску катится крупный пот.

– Я здесь. Успокойся.

– Не надо было приходить.

Её глаза круглые, огромные. В них обречённость, смертный ужас и что-то ещё.

– Я пришёл. Захочешь… уйти – убьёшь нас обоих.

– Не надо было приходить за мной.

Мина у неё под правой ногой. Нужно откопать мину. Чем?!

Он оборачивается, следя за тем, чтобы ноги не сдвинулись ни на сантиметр. Протягивает руку.

– Брось мне нож!

Артон смотрит на них. Пару долгих секунд раздумывает, потом выхватывает нож и без замаха бросает. На миг Кеорту кажется, что нож летит ему прямо в лоб.

Рукоятка ложится точно в его раскрытую ладонь. Присев, он начинает осторожно копать.

– Только не шевелись, – говорит он. – Я скажу, что делать.

– Мне страшно. Я думала, я смогу, но я боюсь умереть.

– Я тоже не хочу, чтобы ты умерла, – сейчас не время об этом думать. Неважно, что ей говорить.

– Я не…

– Молчи.

– Я не могу. – Её голос дрожал. – Я думала, что так будет лучше. Что лучше я сама всё сделаю, а не он… Только не он.

Кеорт наконец откапывает мину. Чтобы обезвредить взрыватель, нужно выкрутить винт. На грязной поверхности ничего не разобрать.

Винт в верхней части, прямо рядом с подошвой ботинка Морин. Кончик ножа погружается в грязь и безошибочно находит винт, хотя Кеорт по-прежнему ничего не видит в грязи. Кеорт надавливает на нож и пробует провернуть.

Винт не поддаётся. По ноге Морин пробегает короткая судорога. Она дёргается, подошва едва не отрывается от земли. Кеорт чувствует, как футболка под бронёй моментально промокает насквозь. Он давит на нож, но винт не идёт.

От Морин исходит жар. Её ногу бьёт крупная дрожь.

Можно отпрыгнуть. Его в худшем случае только ранит, если он бросит возиться с винтом и отпрыгнет, сожмётся на земле, закрыв руками голову и раскрыв рот. Его только контузит. Это её разорвёт на части.

Кеорт надавливает изо всех сил и со скрипом проворачивает винт. Он не понимает, что скрипнуло – металл или его собственные зубы.

Он аккуратно вывинчивает взрыватель. Делает наконец глубокий выдох, затем такой же глубокий вдох. Успокаивается колотящий в висках пульс. Нормальное течение времени восстанавливается.

– Всё, – сказал он Морин. – Можешь убрать ногу.

Она всхлипнула, отдёрнула ступню, будто наполовину откопанная мина была раскалена добела. Развернулась и, прежде чем Кеорт успел что-нибудь сказать, побежала обратно.

Слова застряли у него в горле. Он только обречённо смотрел, как она бежит, и в любой момент ожидал взрыва. Он думал только, как глупо всё получится, если она всё же наступит на другую мину.

Ничего не случилось. Морин безошибочно попадала на бегу в свои же следы настолько точно, что если бы она попыталась проделать такое не в шоковом состоянии, то у неё бы не вышло.

Она добежала до асфальта, но и там не остановилась. Эйди схватила её, прижав к себе. Было отчётливо видно, как Морин колотит крупная дрожь. Эйди говорила ей что-то успокаивающее, Морин тоже лепетала что-то, но Кеорт не слышал. И не слушал. Он был всего в метре от другого края заминированного участка.

Человек в конце дороги по-прежнему был там. Он ждал.

Кеорт посмотрел на Морин в объятиях Эйди, на Артона и на молчаливого сотрудника со шрамом на виске. Потом поглядел в другую сторону, туда, где ждал человек с белёсым лицом. Несколько секунд он выбирал, потом лёгким прыжком преодолел последний метр заминированного участка и быстро пошёл к фигуре в тумане. Человек развернулся и начал быстро удаляться.

На то, что с другой стороны заминированного участка ему кричат и просят вернуться, Кеорт не обращал внимания.

«Энигма». Центр стратегического планирования первого уровня в юго-восточном регионе.

Закруглённые стены поднимались ввысь, как и прежде. Просторный вход, обрамлённый колоннами, был свободен. От оборонительного периметра не осталось почти ничего, только насыпи из обломков и искорёженного металла, и Кеорт прошёл его беспрепятственно, следуя за бледным человеком. Нужно было идти за ним, но Кеорт некоторое время постоял у большого здания, некогда помпезного и величественного. Раньше один его вид вселял уважение и гордость за… он уже не помнил, за что. Это было давно. Когда-то. Он опустил голову и прошёл через высокие двери, в которых скрылся бледный человек.

Внутри всё было совсем не так, как раньше. Куполообразная крыша провалилась внутрь, обрушив все перекрытия, и всё это засыпало первый этаж. Теперь здание изнутри напоминало древний амфитеатр – стены высотой в несколько этажей и круглая арена внизу, сейчас заваленная обломками. В стенах зияли сквозные проломы, и от этого сходство только усиливалось.

Кеорт начал пробираться через завалы. Мокрый бетон, ржавый металл, серый свет из проломленной крыши – ни следа былого сдержанного великолепия. Он шёл осторожно, тщательно высматривая безопасные места. Здесь можно пройти – если сумел тот бледный человек, то и он сумеет. Кеорт знал, куда тот пошёл – к центральной лестнице, ведущей вниз. Больше здесь идти некуда.

Лестница оказалась свободной от обломков, только потолочная балка лежала на ступенях, выставив наружу арматурные внутренности. Ступени уходили в темноту, на десятки метров в глубь, к семи подземным этажам. Кеорт перелез через балку и начал спускаться.

Внизу было пыльно и непривычно пусто. Каждый шаг отзывался коротким эхом. На минус первом этаже потолок не выдержал давления сверху и в некоторых местах опасно просел, вспучившись пузырями. Двери минус второго были наглухо закрыты. Сюда уже не добирался уличный свет, и Кеорт достал из кармана пиропатрон – было слишком темно даже для модифицированных глаз.