– Только поверьте… только поверьте… только поверьте!

И я верил. Я не отвлекался. Через девять минут после начала второго тайма я забил гол, благодаря которому счет стал 2:2. Я завладел мячом, отвел его назад и подкатил снаряд Хаби Алонсо, который нашел Питера Крауча. Крауч, воспользовавшись своим ростом – около двух метров, – подпрыгнул и головой сбросил мяч по направлению ко мне, как делал уже не раз. Мяч подпрыгнул раз, потом второй. Он остановился – один-одинешенек, – и я резко вогнал его в верхний угол с той не требующей усилий мощью и техникой, которую ощущаешь в себе, когда тебе двадцать пять и ты непобедим.

Фанаты «Ливерпуля» позади ворот взорвались мощной красной волной. Я развернулся и побежал. Левую руку я вытянул, а правой стучал по эмблеме «Ливерпуля» на своей груди. От восторга я высунул язык. Быть может, перед игрой я и чувствовал себя тронутым от уверенности, зато теперь у меня просто сорвало крышу.

Это был очередной образцовый гол, какой я воображал себе еще на Айронсайд-роуд. И он был реальным – очередная мечта, словно из комикса, сбылась. Вот это день! Вот это финал!

Волшебство Кубка Англии вызывало у меня гораздо меньший восторг, когда на шестьдесят четвертой минуте Пол Кончески, мой будущий товарищ по команде, но убежденный, сумасшедший фанат «Вест Хэма», на всех парах примчался с левого фланга линии обороны. Я изо всех пустился следом за ним. Вытянув ногу, я уже был готов вот-вот остановить его, когда он выполнил старый добрый сокрушительный удар. Я все еще не уверен, планировал ли он поперечную передачу или удар, но Кончески-«молотобоец» отправил его со злостью. С дальнего расстояния мяч перелетел через голову Рейны. «Вест Хэм» – 3, «Ливерпуль» – 2.

Близилось компенсированное время, и тут Сиссе упал. Скалони выбросил мяч за пределы площадки. Жест был благородный, но матч был почти окончен. Мы выполнили вбрасывание и были вынуждены тоже проявить благородство, вернув мяч Скалони. Должно быть, его привела в замешательство такая благородная игра, потому что он выбил снаряд прямиком на меня.

Когда прошло ровно 90 минут матча, я контролировал отданный мне Скалони мяч. Я откатил его на левый фланг, Джону Арне Риисе, и как раз в этот момент на стадионе объявили, что добавлено четыре минуты. Я услышал. Этот раскатистый голос сложно не услышать, но меня схватила судорога. Под конец этого длинного жаркого дня ноги мои свело. Но я все равно говорил себе, что чувствую в себе силу. Я все еще чувствую себя непобедимым. Колченогим, зато непобедимым.

Риисе, закрутив, отправил мяч в штрафную «Вест Хэма». Фернандо Морьентес вышел в нападение в ожидании навеса, но Дэнни Габбидон победил в этом противостоянии и выбил мяч головой. Мяч упал далеко от ворот, подпрыгнул раз, потом второй. Снаряд, словно намагниченный, по дуге полетел в моем направлении. Я был в тридцати пяти метрах от него. Я слишком устал, чтобы вести мяч и совершать рывок к воротам. Повинуясь внутреннему голосу, я решил сразу пробить. Я поймал снаряд на подъеме, направив остатки своей энергии на то, чтобы напрячь правую ногу, и, нанеся сокрушительный удар, запустить мяч. Не удар, а мечта. Я следил за его размытой траекторией. Удар был столь безупречным, что его было непросто проследить в полете. Мяч все летел и летел. Это продолжалось несколько секунд, а потом… бамс!

Сетка «Вест Хэма» заколыхалась и затряслась от удара. Мне пришлось взглянуть еще раз. Неужели мне и правда удалось? Гол! Трибуны «Ливерпуля» всколыхнула мощная огненно-красная волна. 3:3. Я сравнял счет в компенсированное время – и это лучший гол в моей карьере.

Я был потрясен, измотан, и мой торжествующий пробег был более сдержанным, чем после предыдущего гола. Товарищи нагнали меня, а я лишь улыбнулся. Риисе, рыжый здоровяк, ухватил мое лицо руками. Он смотрел так, словно глаза у него вот-вот выскочат из орбит от удивления. Он что-то бормотал в изумлении. Я не слышал ни единого слова. Я все еще был в оцепенении, и, едва Рыжий отпустил меня, я пошел, похлопывая по надписи у себя на спине. ДЖЕРРАРД.

Этот гол был мой. Я сделал это. Матч перешел в дополнительное время. Мечта все еще была жива. Следующие изнурительные полчаса я помню плохо, запомнилось лишь то, что Пепе Рейна выполнил невероятный сейв и предотвратил удар Рео-Кокера, а Марлон Хэрвуд едва не забил с отскока. Началась серия пенальти, и я уже даже не нервничал. Во мне струилась та же уверенность, что охватила меня в раздевалке, пока я натягивал бутсы с именами Лилли-Эллы и Лекси. Я все еще чувствовал себя невероятно. Я знал, что мы выиграем Кубок.

Первым вышел Диди Хамман и забил. Сами Хююпия промахнулся со второго пенальти, зато мы с Рыжим забили оба своих. Сорокалетний Тедди Шерингем хладнокровно отправил в ворота свой пенальти за «Вест Хэм». А вот удары Бобби Замора и Кончески были отбиты Пепе, нашим блестящим голкипером.

Так что, когда Антон Фердинанд вышел, чтобы забить четвертый пенальти «Вест Хэма», счет был 3:1 в пользу «Ливерпуля». Он должен был забить, но Пепе оформил очередной великолепный сейв. Все было кончено. Кубок Англии был наш. «Вест Хэм» играли великолепно, но это был наш день. Это был мой день. Я навсегда запомнил, как фанаты «Вест Хэма» стоя аплодировали «Ливерпулю» и мне. Футбол бывает жесток, но в нем много и прекрасного. Я поднял руки к болельщикам «Вест Хэма». Когда меня назвали «Лучшим игроком матча», награду мне вручал принц Уильям. Я высоко поднял ее, и «Ливерпуль» всколыхнулся фейерверками, шипением и ревом, и игроки, и все 35 000 наших фанатов на трибунах слились в единую, непобедимую толпу.

Спокойным и хладнокровным оставался лишь Рафа Бенитес. Угасающее солнце не могло растопить этого ледяного человека. Позже, на вечеринке для тренеров, игроков, наших жен и подружек, я подошел к Рафе. Втайне я надеялся услышать «Молодец, Стиви», но Рафа зашел еще дальше. Он пожал мне руку и завел привычные свои разговоры:

– В следующем сезоне нам надо добиться еще большего в чемпионате.

В это мгновение Рафа мне почти нравился. Его цель была моей целью, его надежды – моими. Он не говорил ни о моих голах, ни о том, как сыграла команда. Вместо этого он меня легонько пожурил, напомнив, что в начале сезона поставил мне задачу – двадцать пять голов. После пары забитых в финале Кубка я был близок к цели, но, по словам Рафы:

– Ты так и не дошел до двадцати пяти. Не хватило двух.

Но тут – совершенно невероятно – Рафа улыбнулся. Это была не улыбка, а похвала. В ней была почти теплота, он признавал мои заслуги.

– В следующем сезоне, босс, – улыбнулся я в ответ, – я попробую снова…

Я и Рафа, огонь и лед, пожалуй, в конце концов, были не такие уж разные. Даже в один из величайших для нас дней, после того как нам оставалось навечно бережно сохранить в памяти финал Кубка Англии, мы оба верили, что и мне, и «Ливерпулю» есть над чем поработать. Мы оба были поглощены мыслью завоевать титул Премьер-лиги.

Этого так и не произошло, и, оглядываясь назад, я понимаю, что в тот день достиг своего высочайшего, сверкающего пика. Помимо голов и голевой передачи, я показал такую игру, что все встало на свои места. Если бы мне пришлось выбрать один матч, чтобы сказать: «Посмотрите, вот что я некогда мог делать на футбольном поле», то это был бы именно этот: финал Кубка Англии 13 мая 2006 года.