Нда, будет однозначно весело.

— Мне ведь со своими тоже нужно будет попрощаться! Рассказать им наконец правду. Надолго планируешь здесь остаться?

— Несколько дней мы точно заслужили вдали от Адальфивы, — улыбнулся Скальде. — Хочу поближе познакомиться с этой твоей жизнью и твоим миром.

Отлично! Значит, время есть. Надо будет по-быстрому смотаться к бабке Казимире, вернуть ей зачарованный камушек и попросить отвадить от Фьярры Александра. Уверена, она что-нибудь придумает. Не хочу, чтобы он крутился возле этого тела. Да и мама опять будет нервничать. А у меня вообще сейчас такое настроение, когда хочется, чтобы все были счастливы.

За исключением разве что Талврина и Хентебесира. Их обоих, как сказал Герхильд, ждёт пожизненное заключение. Первого — в Салейме, второго — на вершине башни одной богами забытой крепости.

Но о них я сейчас точно не буду думать. Лучше сосредоточусь на своём ледяном счастье и развлекательной для него программе.

— Предлагаю, после того как огорошим маму с бабушкой, махнуть на каток!

Тальден закатил глаза, всем своим видом показывая, где он видел этот мой каток.

— И на Красную площадь обязательно сходим, пофоткаемся. О! А потом на ночной сеанс в кинотеатр! На какой-нибудь 3d-блокбастер. Уверена, тебе понравится.

Вот только не уверена, что он понял хоть слово из всего мною сказанного.

— Я с вами! — вызвался Лёшка.

— В кинотеатр? — хором переспросили мы со Скальде.

Надо же, вот так сразу запомнил.

— Везде, — напыжился Воронцов, а потом стал уменьшаться под всё тем же коронным взглядом иномирного драконоимператора. Добавил чуть слышно: — Если втроём расскажем твоей матери, она тогда нам точно поверит. Я вам нужен. А вот это нужно тебе. — С этими словами Лёшка поднялся и, выудив из букета лишнюю лилию, протянул его тальдену.

Скальде вопросительно изогнул брови.

— Лёш? — кашлянула я, стараясь подавить рвущийся наружу смех.

Поняв, как это выглядит со стороны, Воронцов нервно объяснил:

— Я имел в виду, тёще своей подаришь. Маме Ани. Чтоб цветы зря не пропадали. Нашей тёще, — уточнил вполголоса.

— Нашей? — недобро сощурился Герхильд, и Лёшка нервно сглотнул.

Нет, какой же всё-таки ревнивец и собственник. Ещё даже не успел познакомиться с тёщей, а она уже вся его.

— Ладно, пойдёмте! — снова вмешалась я. — К мдаооней маме. У неё в холодильнике уж точно найдётся что-нибудь вкусненькое.

«А главное, съедобное», — добавила про себя.

Выхватила из рук Воронцова цветы и побежала расчёсываться.

Уже садясь в чёрную тонированную машину, оснащённую, само собой разумеется, водителем и даже баром, Скальде заявил:

— Согласен на этот ваш блок… бастер, но может, обойдёмся без катаний?

Вот ведь упрямец.

— Но ты просто обязан научиться стоять на льду, потому что в прошлый раз Ваше Великолепие каталось отвратительно. А нашим детям нужен будет учитель.

— Или учительница, — не сдавался Герхильд.

— Даже не надейся отвертеться!

— Как и ты больше не надейся отвертеться от этого!

Не обращая внимания на недовольное сопение сидящего на переднем сиденье Воронцова, меня схватили в охапку, притянули к себе властно и поцеловали по-настоящему: до бабочек в животе, звёздочек перед глазами и хмельного головокружения, когда от счастья забываешь не только своё имя, но и в каком из миров находишься.

Три года спустя

День накануне Снежного бала выдался пусть и морозным (а других дней зимой в Хрустальном городе просто быть не может), но ясным и солнечным. Мы не стали упускать столь редкую в последнее время возможность полюбоваться чистым небом, пожмуриться на солнце и вышли прогуляться по парку. Сбежали ото всех в тишину заснеженных тропок, терявшихся среди затянутых льдом, будто стеклянных, ветвей деревьев. От суеты слуг, что украшали замок магическими огнями и волнами гирлянд, от гостей, явившихся в Ледяной Лог к празднику.

Поначалу мне было сложно привыкнуть к саду без ледяных цветов и статуй, ему как будто чего-то не хватало. Поэтому было решено построить несколько фонтанов, добавить беседок из светлого камня, а главное, оставить место под детскую площадку с качелями для будущих наследников, одним из которых я тогда уже была беременна.

Так вот, сбежали мы сразу после завтрака, пока старейшины ещё не успели составить для своих любимых правителей насыщенную программу. Мы — это я, Его вечно занятое, но сегодня решившее увильнуть от дел государственных Великолепие, Снежок и наша малышня. Ну как наша. Вот тот мальчуган двух лет от роду, что вовсю эксплуатирует Снежка — стопроцентно мой и Герхильда. Мориэн восседал на кьёрде, заменявшем ему пони, и, воинственно размахивая деревянной сабелькой, призывал сразиться с ним «тлусливых таглов». Позади, неловко топоча ножками и протягивая свои маленькие ручки к нервно подёргивающемуся хвосту кьёрда, бежала годовалая малышка Риан. Это уже золотоволосое счастье Ариэллы и Хильдебальда. Ну и моё, в общем-то, тоже, потому что я стала для Риан названной матерью. Крёстной, другими словами.

Девчушка радостно завизжала, когда ей всё-таки удалось ухватиться за кончик котячьего хвоста, и от души потянула его на себя. Мориэн, возмущённый внезапной остановкой, развернулся с самым недостойным будущего дракона намереньем: собирался стукнуть подружку игрушечной сабелькой.

К счастью, я успела подхватить малышку и строго посмотрела на сына:

— И что это вы, молодой человек, тут удумали?

— Она мешает нам воевать с таглами! — взмахнул своим оружием мой маленький бесстрашный дракон.

Снежок выразительно фыркнул, как бы говоря, что мы в принципе все его уже достали, и что он предпочел бы в данный момент греть пузо возле камина, а не выгуливать малолетнего рыцаря и охотницу за хвостами.

— Я с ней не иглаю! — насупился малыш.

Риан скорчила рожицу, недовольная тем, что её оторвали от любимой пушистой игрушки, а я, отвлёкшаяся на детей, не заметила исчезновение тальдена. Только когда мне в мягкое место врезался мастерски слепленный снежный снаряд, вскрикнула и обернулась к беспредельщику.

— А ты что творишь?!

— Показываю сыну, как надо играть с девчонками. Что скажешь, устроим им, Мориэн? — азартно выкрикнул Его Великолепие своей мини-версии: сероглазой, темноволосой и такой же упёртой, и Мориэн, скатившись с кьёрда, радостно помчался к отцу лепить снежки.

— Давай-ка, милая, сейчас мы с ними разберёмся. — Опустив малышку на землю, я зачерпнула пригоршню снега.

Риан же попросту погрузила руки в варежках в ближайших сугроб и выдала что-то совершенно непонятное (она ещё толком не умеет изъясняться), но вполне себе довольное и радостное.