он был моим учеником. И я чувствую обязанность. Обязанность учить. Даже если мне придется учить тебя.

Итачи нечего было сказать на это. Хотя он и сказал. Но на ругательства и даже слезы вечно-невозмутимого гения клана Математик Боя обратил внимания столько же, сколько на стрекозу, жужжащую в десятке метров.

— Все вы — гении, — фыркнул он. — Клан одаренных. Одаренных, которые не могут победить.

Так и началось его обучение. Не техникам, не приемам и даже не тактикам и стратегиям. Лишь искусству. Искусству побеждать.

С ним обучалась Омо. Она была старше, но на ее личной силе это сказывалось мало. Да, она умела создавать гигантские конструкты, но Итачи всего за пару месяцев подобрал к ней ключик. И, наверное, так они и подружились, объединенные общей компанией, почти что возрастом и, конечно, искусством, уроки которого почти ежедневно получали от величайшего в мире знатока.

А жить и справляться со всем этим им помогали Ловен и Сашими, верно следующие за своим предводителем.

— Никак вы не научитесь, — пробурчал Сенсома-сенсей, поворачиваясь спиной. — За столько-то времени.

— Два года, — тут же вторил своим мыслям Итачи. — Уже два года.

— Целых два года… — покачал головой шиноби. — Мда.

* * *

Целых два года они искали, и целых два года их поиски венчались неудачей. Сенсома видел, как растет молодая Омо, превращаясь из забитой девочки в красивую девушку. Видел, как меняется Итачи, и читал, как меняются его письма семье, которые он регулярно отправлял.

И скрипел зубами, не имея возможности видеть все остальное.

Ни Ошими, ни Орочимару, ни Шоурая. Да даже Изуна с Карумой будто бы провалились под землю! О, конечно, их присутствие чувствовалось — наемные убийцы, ловушки, покинутые убежища — враги никуда не делись, просто… они легли на дно. Вероятно, у них даже началось нечто вроде соревнования — кого Сенсома найдет последним.

Кого он последним достанет…

Математик Боя не отчаивался, как и его отряд. Вместе они досконально проверили Молнию, Мороз, Горячие Источники, Волны, Лапшу и часть Воды. Не спеша, давая врагам самим показаться на свет. Сенсома знал, чувствовал — ему готовят ловушку, теплый прием и настоящий бой. Возможно, все они действуют сообща. Может и нет. В любом случае, они бездействуют внешне, только для того, чтобы потом начать действовать резко и решительно.

Этого он и ждал. Этого и добивался, не спеша обходя все встречные Страны, заходя в каждую столицу. Он показывал себя, открывался для ловушки. Даже обременил отряд балластом из Омо и Итачи, которых обучал, поначалу, просто от скуки. Впрочем, совсем скоро дети показали свой потенциал, и скука сменилась интересом.

Математик Боя нашел новых перспективных учеников. И они даже перестали быть балластом.

— Затишье, — довольно выдохнул Ловен, лежащий рядом и наблюдающий за тренировкой детей.

— Тебе это нравится? — выгнул бровь Сенсома. — Я считаю это тратой времени.

— Видит Автор, нельзя потратить время, — маг зевнул. — Вернее, нельзя потратить его бессмысленно. Или наоборот — осмысленно. Все зависит от точки зрения. Фаталисты не видят смысла ни в чем, а оптимисты готовы каждую травку сделать Богом.

— Мы плавно переходим к разговору о смысле жизни.

— Совсем и не плавно. Резко. Но, если спросить меня, смысл жизни в том, чтобы ее прожить. Как ты говоришь — потратить все время, что отпущено тебе на страницах Автора. А уж как это сделать — зависит от того, какой ты персонаж.

— И каким персонажем я буду, если потрачу все оставшееся время на бессмысленные поиски?

Ловен заворочался, с характерным звуком откупорил пробку от бутылки вина и с подобным же звуком всосал в себя половину содержимого той бутылки. Потом неспешно закрыл ее и, потянувшись, сел.

— Ты, Сенсома, — сказал он, взглянув перерожденному прямо в глаза. — Всегда будешь главным персонажем. Так уж написана эта книга.

И Сенсома не стал спорить. Знал, что это бесполезно.

К вечеру того же дня Сашими получила письмо. Характерная роспись на его конверте была уже хорошо узнаваема всеми членами отряда. Это было письмо лично для Сенсомы. От старшего сына.

Молча прочитав его, перерожденный шумно выдохнул. Итачи, Омо и Сашими заинтересованно смотрели на него, гадая о причинах и сути письма, а Ловен, пьяно икнув, просто прошел мимо и вырвал лист ровно в тот момент, когда Сенсома дочитал. И широко улыбнулся, потрясая письмом у глаз вздрогнувших товарищей. Он верил, что если смог сделать что-то подобное, то на это была воля Автора.

— Нас приглашают в Песок, — пояснил Сенсома спутникам, проигнорировав хамство Архимага. — Вернее — зовут меня, но я же знаю, что от вас не отделаюсь.

— И зачем мы идем? — спросила Сашими.

Сенсома вновь тяжело вздохнул и посмотрел на небо в привычном для одного старого математика жесте.

— Мне пришла пора, наконец, встретиться с мамой Шиццу.

* * *

— Деградации не вижу, коллега, — поделился мыслями Кей Учиха.

— И я не вижу, — ответил ему Узумаки Сайшо. — Более того, коллега, мои фуин тоже не засекли даже малейшей деградации.

— Если вы говорите «малейшие», может ли быть место прогрессу?

— Оно, определенно, есть.

Обито заворчал, но смолчал, дожидаясь окончания совещания двух светлейших голов Конохи. Если быть точным, то Узумаки Сайшо в Листе был гостем и послом от Узушио, а Кей Учиха слыл большим специалистом лишь в области Шарингана и Мангеке Шарингана, однако, конкретно сейчас и конкретно для Обито именно эти двое были самыми важными учеными в целом мире.

— Итого, Обито-сан, — вздохнул Сайшо, заметив нетерпеливость парня. — Ты здоров. Свыше — твое тело полностью приняло части, хм… Зецу, как ты говоришь. И эти самые части дают тебе ограниченную власть над Стихией Дерева, хотя в них и нет ДНК клана Сенджу, мда… В свою очередь, Мокутон дает твоему телу интересную регенерацию. Интересную потому, что она полностью перекрывает деградацию твоего Мангеке Шарингана. Коллега, прошу вас.

— Истинно, — вторил ему Кей Учиха. — Твоя ситуация, Обито-кун, уникальна. Из-за того, что глаз у тебя только один, твои чакра и мозг справляются с его поддержанием в полностью рабочем состоянии куда дольше обычных, известных нам, случаев. А прижившийся Мокутон позволяет полностью исключить какую-либо деградацию глазного яблока. Правда, работать это будет только до тех пор, пока ты задействуешь только один глаз. К прочему стоит отнести невозможность активации Сусаноо — нет никаких подтвержденных случаев использования этой техники с