Руэл, родители Кейвара, были ксенобиологи. — Рассказывал Ош. — Они часто покидали Корту, останавливались на различных, в том числе и так называемых «свободных», терминалах, имели дело с разными существами, и для Сихтэ — впрочем, тогда никто не знал, что это они, — было достаточно просто заполучить их на самое короткое время. Изучая этот вопрос, кипы раскопали, что на одном из свободных терминалов выяснилось, будто команда корабля, на котором летали Руэлы, подхватила какой-то вирус, и они прошли курс лечения — считается, что это и был тот самый момент, когда с ними были произведены все необходимые манипуляции. Но мероканские врачи всегда были одними из самых лучших в Известной Вселенной, особенно в том, что касается аллергий, инопланетных вирусов и тому подобного; когда Руэлы прошли повторный курс на Корте, оказалось, что их подвергли каким-то генетическим изменениям. Но леди Кеа была уже беременна, и прерывать беременность не захотела. Даже когда стало ясно, какого ребёнка она носит.

— Это произошло на последних месяцах. — Поправил его Кейвар. — Я тоже интересовался этим вопросом. Руэлы — Кровь Мессейс; мать Лавайра была Руэл. Поэтому сложно было сразу понять, что ребёнок — не просто родственник, но почти двойник, созданный в результате искусственного вмешательства. Окончательно это выяснилось только после родов.

— Никто не знал, — молчаливо согласившись с ним, продолжал Ош, — кто и зачем это сделал; розыск на терминале ничего не дал. Доктора, проводившие лечение, были мертвы. Кипы поспешно обследовали женщин, забеременевших в этот период и побывавших перед этим в космосе, и обнаружили пятерых мероканок и двух кортианок с похожими следами вмешательства. Все они от детей избавились, совершенно добровольно — никто не хотел быть матерью самого гнусного негодяя в Известной Вселенной… Прости, Кейв, ничего личного.

Кейвар никак не отреагировал. Они ели десерт, и он делал это красиво, даже изящно, не дрогнувшей рукой, словно речь шла и не о нём вовсе. Рокел, и тот реагировал более эмоционально.

— Кинтана специфично относится к родству; но скандала не было. Может, из-за того, что через полгода после рождения ребёнка произошёл скандал с моим отцом, тогдашним лордом Ошем, оказавшимся как нельзя кстати.

— Ты циничен. — Спокойно заметил Кейвар.

— Это защитная реакция. — Так же невозмутимо парировал Ош. — Ты предпочёл бы, чтобы я впал в пафос?

— Извини. — Говорили они все по-мерокански, причём Ош чисто, а Кейв — с сильным акцентом, для уха Анны звучавшим, как немецкий, что очень ему шло. Речь Рокела была проще, с массой слов — паразитов и жаргонных словечек, с заметным своеобразным, наверное, местным, выговором.

— Принято. — Согласился Ош и продолжал:

— Мы, кипы, часто влюбляемся в мероканок. Это что-то вроде болезни роста; наши леди относятся к этому, как к возрастному заболеванию, и не обижаются. Так как мероканки нам взаимностью не отвечают, это и проходит, как всякое заболевание, со временем, совершенно бесследно. Но женщина, которую полюбил мой отец, взаимностью ему ответила.

— Он был мужем сестры леди Факиа. — Вмешался Рокел. — Священный Остров предоставил его в качестве телохранителя Рэа Лите, тогдашней главе мероканского Высокого Совета; теперь-то это просто Совет Общины и глава его — моя бабка, судья Таш. Высоких Домов-то нет больше, потому и Совет уже не Высокий. Но моя бабка — Кровь Высокого экстравертного Дома.

— Они влюбились друг в друга, — продолжил Ош, — И стали открыто жить вместе, не смотря на то, что у неё были муж и дочь, а у него — жена и сын. Помимо того, что это вообще было скандалом само по себе, вмешались и кастовые соображения. Мероканцы считают нашу аристократию ровней лишь своим Старшим Домам, Волкам и Ортодоксам…

— Это так и есть. — Заметил Кейвар, и Анна впервые за весь вечер заметила блеск какого-то чувства в его глазах.

— Не аксиома. — Дёрнул светлой бровью Ош. — А свои Высокие Дома, Реалистов и Мистиков, ставят выше всей Вселенной. Рэа Лита была чистокровная Озакх, из домероканского Высокого Дома Мистиков, и мероканская Община впала в панику: такой позорный мезальянс! Всего лишь кинтанианин, сын покойного лорда Понтифика, зять действующего, муж сестры Леди Факиа — какой позор!

— Не аксиома! — Очень похоже передразнил его Рокел и подмигнул Анне, которая усмехнулась, но глянула на Оша, и сдержалась.

— Скандал требовал вмешательства кинтанианских леди, и старшая из сестёр леди Факиа, леди Арина, моя тётя и золовка моего отца, прилетела на Гешт, где к тому моменту, послав к маре и Совет, и Общину, Рэа Лита проживала вместе со своим возлюбленным. Ничего не вышло… Кроме того, что леди Арина, познакомившись с членами Высокого Совета, подружилась с леди Кеа. Это, кстати, пока единственный случай дружбы между женщинами наших рас. Они поддерживали отношения, обмениваясь посланиями, посылочками и стихами в прозе, которые обе сочиняли весьма не дурно; леди Кеа к тому же создавала картины из песка, раковин и морской соломы, у нас в кинтанианском доме есть несколько, как память. Так получилось, что младшая из четырёх сестёр леди Факиа, леди Ронна, была замужем за лордом Орином, Наместником Понтифика на Корте. Она заболела редкой формой аллергии, и решилась улететь на Гешт, к мужу — Гешт, как ты, Анна, возможно, знаешь, спутник Трефа, четвёртой планеты системы Ларсии, солнца Корты, где живут кинтаниане. Мы не выносим кортианский климат и условия жизни в кайнозойских ландшафтах. Но на Геште нам нравится; я был — очень даже гламурно. Там её наблюдали и лечили мероканские врачи, и там её частенько навещала леди Арина, которая таким образом встречалась с подругой — мероканкой не реже, чем раз в полгода. Ты ещё не запуталась в наших родственных связях?

— Кажется, нет. Есть четыре сестры: супруга Понтифика, твоя мать, леди Арина и леди Ронна, жена лорда Орина?

— Есть две сестры. — Поправил её Ош. — Леди Факиа и леди Арина. Но раньше их было четверо, ты права. Так вот… Всё это продолжалось почти четыре года. Когда лорд Ош был убит…

— Убит?! — Вздрогнула Анна. Ош кивнул:

— Мой отец был убит, вилла разгромлена, Рэа Лита бесследно исчезла. Доказательств, что это сделал Л: вар… прости, Кейв — Лавайр Мессейс, — у Общины не было, но все были уверены, что это его рук дело. Точнее, киборга, который убивал для него по всей Вселенной. Леди Арина прилетела на Гешт как раз перед тем, как Высокие Дома и их Кровь, Волки, практически в полном составе собрались в большом Зале Совета на Геште, чтобы решить, как поступить. Покушение на домероканскую древнюю высшую Кровь было святотатством, с этим следовало что-то делать. Естественно, чета Руэлов тоже