— Проклятие?! — не сразу дошло до меня. — Так, боженька, с этого места, пожалуйста, поподробнее.

Черный Дракон запнулся на полуслове. С юмором глянул на меня, на Лиссу и весело выдал:

— Ну, если кратко, так эта недоросль красноглазая посчитала, что смерть — слишком простое для тебя наказание, а вот… внезапно обнаружить себя женщиной для брутального героического красавца, кронпринца к тому же, это будет воистину страшным ударом. Вот и кинула в тебя таким подарочком. По ее расчету, ты сейчас должна с корнем выдирать свои длинные волосы, в праведном бешенстве рычать на бледных безутешных дев, что с нетерпением ждали твоего возвращения из великого похода, и рубить огромным сверкающим двуручником вековые сосны в лесу, чтоб пар спустить. Ну а годков через пять и вовсе в петлю влезть по причине непроходимого отчаяния и непримиримости к жизни такой. — Под конец монолога Гозар вовсю демонстрировал мне внушительный, предельно довольный оскал на широкой морде.

Словами не передать, как он смаковал каждое слово. Злорадное удовольствие так и сочилось из него, невольно передаваясь и мне. Ну, если учесть, сколько Гаада нам кровушки попортила…

— Расскажешь потом, чем у вас там дело кончилось? — попросила я его, делая такие же огромные глаза, как и та лиса, что сейчас уписывает за обе щеки очередную порцию угощения.

— Приходи в гости, двери храма всегда распахнуты, там мно-о-огое открывается… избранным… — с подначкой протянул ящер, довольно щурясь.

Внезапно он снова оживился и спросил:

— Мари, ты ведь так и не ответила, как поступим с Лиссой. Ты согласна забрать ее отсюда или мне на колени встать? Учти, я стар, так что и развалиться могу!

Ну, что вы думаете? Конечно же я согласилась! С великой любовью взяв на руки перепачканное пушистое чудо, я горячо прижала его к сердцу и без всякого сомнения ответила:

— Я буду очень рада, если это прожорливое милое сокровище вернется ко мне. Без нее Таинар — не Таинар! — За что получила ласковым, чуть шершавым языком в щеку. Потом в ухо, потом куда придется. Как же мне не хватало этой непосредственной непоседы!

Сердце наконец отпустили тиски, сжимающие его с момента ухода Лиссы. Все будет хорошо!

Помимо всего прочего, Гозар признал, что, отправляя меня в поход, на победу особо и не рассчитывал — понимал, что вздорная девчонка стала слишком сильна, впитав энергию множества миров. Но накануне к нему заглянул его старший друг — огненный бог Валлодар, у которого хитрый Дракон и умыкнул некогда мою душу. Ой, как неудобно получилось!

Пропажу тот обнаружил и пришел за своим — морду ящеру начистить до блеска и меня забрать, но когда понял, что толкнуло Гозаригорра на воровство, да на проделки Гаадькины посмотрел — тут же посуровел и посоветовал коллеге выпустить меня на врага с мощным артефактом наперевес. Его заповедник — Земля. Там собраны самые сильные, яркие и талантливые души. Шанс на жизнь у Таинара был только один — я. И Гозар поспешил разыграть эту карту. А о возврате… Узнав, что на Таинаре я обрела свою истинную пару, Валлодар просто съездил со всей дури дракону по морде и, развернувшись, ушел, бросив на прощанье:

— В расчете.

Шикарный мужик. Это мое мнение.

Гозар задумчиво потирал челюсть, а заодно негромко рассказывал мне обо всем. Лисена то весело скакала вокруг, то умильно выпрашивала у туманного бога очередную вкусняшку, а то и вгрызалась острыми зубками в чешуйчатую лапу или хвост. Эх, измучается бедолага с этой непоседой, когда еще мы с Валом себе деточку организуем. Вон уже и веко нижнее подергиваться начало… Может, не стоит пока с детьми торопиться?

Мы еще долго говорили с Черным Драконом. Он рассказал, а потом и милостиво показал мне то, что я упустила, валяясь в полной отключке на руках у своего нервного супруга.

Оказалось, что после активации Десницы создателя разлом между мирами бесследно исчез. Открыть его вновь более невозможно. Ни-ко-му.

После исчезновения Белой Богини из магиполя Таинара ее жрецы оказались отрезаны от силовой подпитки и превратились в обычных магов-недоучек. Естественно, их сил теперь не хватало на поддержание чар паутины Гаады, поэтому она распалась, а сами старцы остались с пустым магическим резервом.

Именно в это время передовые силы союзной армии — драконы и те двуликие, что имели возможность летать, как горговаты или орланы, сумели добраться до разлома. Издалека многие воины видели, как разрасталась паутина Гаады, как чужая богиня являет этому миру свой страшный лик и как я активирую Десницу.

Так что тут нам ничего приукрашивать уже не нужно — свидетели сами об этом позаботятся и расскажут любопытным гражданским ушкам и ушам всю правду о «последнем сражении у разлома».

Кроме того, некоторые воины заметили, как из сужающейся щели межмирового портала в мою неподвижную фигуру летел светящийся черно-красным цветом шар. Как выглядит черное проклятие, любой дракон хорошо знает, их в академиях годами учат. Знают и то, что снять его практически невозможно, а уж божественное… Короче говоря, все дружно решили, что лисенку тут пришел красивый конец, и очень огорчились. Причем настолько, что за полчаса выжгли, вытоптали, разорвали все оставшееся воинство Гаады. Благо жрецы теперь мало чем отличались от тех же кутов.

Четверо драконов из команды лорда Валдора удалились тихо, тяжело хлопая крыльями и скорбно унося в лапах тело принца, завернутое в белую ритуальную ткань. Каждый из двуликих воинов провожал их груз взглядом, исполненным печали и благодарности, почтительно прижав к груди правую руку и встав на одно колено. Народ дуо в один день потерял своего принца и обрел великого героя.

То, что после попадания шара-проклятия тело наследника всего лишь приняло изящные женские формы, не увидел никто. Выбравшийся из паутины лорд-дракон страшно бесновался, громогласно рычал и одновременно заворачивал бессознательное тело любимой супруги сначала в собственный плащ, а затем в большую белую скатерть, положенную в наши котомки заботливыми гномочками еще в пещерах. Ее дыхание он расслышал — это главное, а с ожогами потом Дрей поработает. И пусть только попробует что-нибудь упустить.

Битва за Таинар завершилась. Наши победили.

— Дети — наше главное и самое ценное сокровище. И все это знают. Словно прекрасные цветы, они преображают мир своей чистой и искренней любовью. Обижать и обманывать их нельзя ни в коем случае. — Я медленно выдохнула и прикрыла глаза, начав мысленно считать до десяти. Не помогло. Собственно, с Лиссианой этот метод вообще никогда не работал. А потому окончание моей речи звучало уже куда как менее оптимистично для нашей любимой дочурки.

— …А вот учить и воспитывать эти цветочки жизненно необходимо. Иначе ягодки вырастут волчьими. Лиссиана ван Шарот! А ну, марш к деду прощения просить!

В нашем уютном замке сейчас царил полнейший бардак — вещи разбросаны, мебель поломана и местами обуглена, изящная лепнина на потолке обвалилась, стены пошли трещинами. Дедуля Саннар постарался.