– Завтрак на столе. – Заслышав шаги, Жанна поднимает голову и кивает на стол у окна, где под льняным полотенцем прячутся миски.

Бенда благодарит. Позавтракав в задумчивости, направляется к дверям. Девушка загораживает Бенде дорогу:

– Прости, что говорю об этом, но все же, наверное, не стоит разбрасываться золотом. Мне не жалко денег, но люди – они не привыкли к внезапному богатству. Поверь, нищему мальчишке лучше дать медяк или мелкое серебро, и он уже будет счастлив. Очень прошу, будь осторожен.

Бенда, кивнув, выходит. Жанна смотрит вслед с огорчением, потому что, судя по виду Бенды, ее слова не были услышаны, и возвращается к мытью пола.

В дверь постучали.

– Да! – Жанна отерла пот со лба.

Чуть приоткрыв створку, в щель протиснулся старик в поношенном, местами порванном кафтане.

– Простите, Бенда, который вчера раздавал золото, тут живет? Я хотел бы попросить, если господина Бенду не затруднит, чтобы он дал мне от щедрот своих хотя бы на новый теплый плащ. А то на дрова денег не хватает, и уголь тоже не по карману бедному старику, так чтоб хоть по ночам было чем укрыть старые кости, которые и солнцем-то не прогреть...

Жанна вздохнула. Чего-то подобного она и ожидала.

– Бенды нет, недавно вышел, когда вернется – не сказал. Да вы проходите, садитесь, дедушка. Хотите поесть? Подождите, может, Бенда скоро будет.

– Ничего-ничего, я на улице дождусь. – Старик попятился, но девушка схватила его за руку:

– Что вы, садитесь!

– Нет-нет! – Старик вырвался. – Я по рынку пройдусь, а там и вечер. К ночи зайду – ничего?

Дверь за ним закрылась.

– Конечно, заходите, – вздохнула девушка, берясь за тряпку.

Бенды не было весь день. За это время, как показалось Жанне, в трактир заглянула половина города. Кое-кто оставался подождать, и к приходу Бенды зал оказался почти полон. Жанна успела сбегать в город, и теперь между посетителями суетилась чистенькая молоденькая девушка, а у плиты орудовала краснолицая стряпуха. Жанна разрывалась между залом, кухней и задним двором, где уже деловито сновали несколько куриц и в грязной соломе посреди загона нежилась толстая свинья.

Когда появляется Бенда, все встают, приветствуя хором. Бенда раскланивается, проходит к столу, садится и смотрит на присутствующих. За ним в дверь влезает толпа оборванных детей, но Жанна гонит их полотенцем:

– А ну, куда со своими грязными ногами, бегом через задний двор сразу на кухню!

– Мне бы вот... – К Бенде приближается старик, показывает свой драный кафтан. – Хоть бы на новый теплый плащ, а то на дрова денег нет, на уголь опять же, по ночам даже летом так холодно, так кости ломит...

Бенда дает старику два золотых, и тот, кланяясь и благодаря, уходит задом.

В зале оживились. К Бенде потянулись люди, каждый со своими немудреными проблемами и с просьбой денег. Последний ушел около полуночи.

Плиту давно погасили, служанка спит в клетушке рядом с хлевом, стряпуха ворочается на тюфяке около печи. В зале догорает третья свеча. Жанна, положив голову на руки, дремлет за столом. Бенда будит ее и, поддерживая, ведет наверх, в ее комнату.

* * *

Утром, стоит Бенде выйти из трактира, его окружает стайка нищих детишек.

– Дяденька, подари золотой! – кричат они.

Бенда каждому дает по монете. Тут же подходят взрослые – подмастерья и бедняки, обычные горожане. Сквозь толпу проталкивается стражник:

– Разойдись! Разойдись! – Дойдя до Бенды, он хмуро оглядывает невысокую фигуру с головы до ног. – Деньги раздаем? И по сколько на рыло? Мне вдвойне!

Бенда оглядывается:

– Всем только золота надо? А полечить никого не требуется?

– Полечи сам себя! – Стражник выразительно стучит себя по лбу и протягивает руку: – Ну?

Когда Бенда возвращается, в трактире не протолкнуться. Многие стоят или сидят на полу. Но Бенде освобождают скамейку, после чего окружают со всех сторон. Первым опять дедок в разодранном кафтане. От него несет вином, он плохо держит голову, однако, расталкивая просителей, лезет вперед, приговаривая:

– Мне бы новый плащ, теплый, а то на дрова денег не хватает, на уголь тоже, а старые кости так ломит...

– Да ты бы постеснялся, прошлого дня ведь уже клянчил! – взывает из толпы пожилая женщина. – Оставил бы другим!

– Ты откуда знаешь, карга? – огрызается старик. – Сама вчера, небось, тут же и была!

– Ну и была! – запальчиво кричит женщина. – Да я на другое просить пришла!

Кругом смеются.

– Берите, берите. – Бенда сыплет золото в протянутые руки. – Купите себе и плащ, и вина, и что хотите. Не стесняйтесь, берите...

– Да кто стесняется?! – орет та же тетка.

Все снова смеются.

* * *

На следующий день Бенда спускается в полный зал, так что не удается и позавтракать. До самой ночи Бенда раздает деньги.

C утра у трактира теснится толпа, люди волнуются и ждут, покрикивают, заглядывают в щели запертых ставен, стучат.

– Они скоро снесут двери, – озабоченно встречает Бенду Жанна. – Что делать? Не могу же я брать с них деньги. А из-за них не приходят нормальные посетители.

– Скажи, что меня нет. – Бенда, прихватив краюху хлеба, скрывается в кухне – выходит через задний двор, узким переулочком.

Жанна уставилась на дверь. Сказать? Им? Она подошла к окну, открыла ставни – и отскочила: в проем ввалился лысый мужик с кучерявой рыжей бородой.

– Просим прощений, мадам. – Упавший поднялся, отряхнулся, надел и снял войлочную шляпу, поклонившись. – Затолкали. Мне бы господина Бенду увидеть, если не возражаете.

– Я не возражаю, только Бенды нет, он ушел с утра пораньше.

– Как нет? – удивился рыжебородый. – Я с самой ночи караулю – мимо меня и муха не пролетела, клянусь мамой!

– Можете проверить. – Жанна махнула рукой в глубь трактира.

Лысый двинулся к лестнице, по дороге заглянул на кухню.

Девушка подошла к окну, в которое с улицы смотрели, прислушиваясь к разговору, несколько человек, высунулась поверх их голов и крикнула:

– Бенды нет! Он ушел рано утром! Будет только вечером!

Возмущенный гул был ей ответом.

Появился рыжебородый и, приподняв шляпу, улез в окно, отодвигая других.

– Запирайте ж, мадам, пока я их держу, а то ж так и попрут. – И сообщил в толпу: – Нету, нету его!

Жанна захлопнула ставни. Снаружи толпа волновалась и шумела. К полудню большая часть разошлась, но все вернулись к вечеру, когда хозяйка отперла двери. Девушка целый день отмывала зал после прошлых посещений. Пол был заплеван, кругом валялись огрызки, обрывки одежды, клочья волос. Вдвоем со служанкой Жанне удалось привести трактир в приличный вид.