он побывал в драке: на опухшей скуле кровь, руку держит под неловким углом, словно она болит.

Айша заставила себя стоически выдержать его взгляд, даже когда он сморщился, а у нее сжалось сердце. После этого она сосредоточила внимание на лампе, которую Омар держал в другой руке.

Этот предмет не говорил с ней так, как это делали реликвии, и в то же время у нее создалось впечатление, что лампа живая. Живая и очень недовольная.

Омар остановился перед купцом.

– Полночный Купец, – сказал он.

Лули обожгла его взглядом.

– Как вижу, ты к своим достижениям добавил отцеубийство.

– Тебе никак не удаются приветствия, да?

Он махнул Тавилу, и тот опустил лук и встал позади Мазена. Затем он посмотрел на Айшу и быстро указал на купца.

«Он командует тобой, как собакой», – отметила Воскреситель.

Айша безмолвно отступила от Кадира и схватила купца. Джинн с тревогой смотрел, как она волочет Лули прочь. Айше удалось оттащить ее на пару шагов, но тут купец вырвалась, развернулась и задела ее кинжалом.

Айша попятилась. Увидев красные капли на коже, она прерывисто вздохнула.

Не важно, что ее вернула к жизни ифрит: она по-прежнему человек. Она – это она, и она не позволит хитроумной джинне собой манипулировать.

Воскреситель вздохнула. «Ты обманываешь только саму себя, человечка».

Айша нахмурилась: в голосе ифрита звучала жалость. Она заставила себя сосредоточиться на Омаре, который опускался на корточки перед купцом.

– Надеюсь, с Имадом ты была такой же милой, – проговорил он непринужденно. – И, кстати, должен поблагодарить тебя за то, что ты с ним разобралась. К тому моменту, как я понял, что он представляет собой угрозу, ты уже превратила его в труп.

Айша подумала, что купец, будь она джинной, своим гневным взглядом уже испепелила бы Омара.

– Так вот что ты делаешь с теми ворами, которые попались? Убиваешь, чтобы уничтожить свидетелей убийств, которые совершались по твоему приказу?

Улыбка Омара погасла.

– О! Боюсь, что в этом я пошел по стопам моего уважаемого покойного отца. – Он отошел от них. – Он говаривал: «Когда речь идет о джиннах, всегда бывают потери». Реликвии повелителей – это тщательно охраняемая тайна монархов; нельзя, чтобы кто-то выживал.

Айша сцепила руки за спиной и тихо выдохнула. Эта история никогда раньше ее не волновала. Так почему же она выбивает из колеи сейчас?

«Потому что ты поняла: мертвые все-таки говорят, – объяснила Воскреситель. – Даже когда они уходят, они говорят через близких, которые остались жить».

Айша посмотрела на купца. На ссутулившиеся плечи и пылающие яростью глаза.

– И ты убил мое племя, потому что оставить их в живых было неудобно?

По лицу взглянувшего на нее Омара пробежала тень.

– Не всем удается умереть мучениками. Для большинства смерть – это просто случайность. Ты считаешь себя какой-то особенной, аль-Назари? Думаешь, твое племя было особенным? Вы все – обычные люди. Слабые, ошибающиеся и смертные. – Его глаза сверкнули. – Ахмед тоже мнил себя непобедимым. И это убеждение стало для него роковым.

Купец напряглась, а ее лицо стало опасно бесстрастным.

– Что ты сделал с Ахмедом?

– Вали оказался чересчур любопытным. Он решил полазить по моему дворцу и помешать моим планам. Он был близок к цели. – Омар вздохнул. – Но даже охотника можно завалить.

Айша, поглощенная своими мыслями, слишком поздно заметила движение купца.

Лули бросилась на Омара с ярко пылающим кинжалом, сделала выпад и…

Ударила принца в плечо.

Айша окаменела от изумления. Огонь лизнул одежды ее Короля и лицо. Он посмотрел на клинок, вонзенный ему в руку. А потом улыбнулся.

И исчез.

«Реликвия? – подумала Айша, а Королева одновременно сказала: – Его серьга. Это – магия ифритов».

Купец упала, продолжая сжимать кинжал, которым ударила Омара в плечо. Айша развернулась на голос Омара, который теперь раздался справа от нее.

– Скажи мне, телохранитель. Ты – тот повелитель джиннов, на поиски которого я отправлял моих воров столько лет назад?

Принц стоял перед Кадиром, совершенно невредимый. Айша недоуменно смотрела на него.

Кадир не стал отвечать словами. Его глаза загорелись алым, и он разрезал воздух рукой.

И поджег принца.

На этот раз Айша увидела, как Омар перед исчезновением пошел рябью, словно вода. Она вздрогнула, когда он возник подле нее.

– Впрочем, не важно. – Он улыбнулся. – Тогда мои воры меня подвели, но сейчас я твою реликвию получу.

Одним движением он извлек из рукава кинжал и провел по своей ладони, пустив… Черную кровь?

Ей вспомнилось, как черная кровь сочилась из раны принца Мазена. Тогда он находился в теле Омара. Айша решила, что это побочный эффект от ношения реликвии, но на руке Омара, прижавшего окровавленную ладонь к лампе, браслета не было.

Наступило мгновение тишины, за которым последовала волна сильнейшего жара. Айша постаралась встать потверже, когда из лампы вырвался густой дым, пронесшийся по тому месту, где они стояли. Она почти ничего не видела, едва могла дышать. Однако за треском молний она услышала голос Омара.

– Повелитель джиннов! – проорал он. – Ты привязан ко мне и будешь мне служить!

Дым тут же рассеялся. Жадно втягивая в себя воздух, Айша подняла взгляд.

Существо, стоявшее рядом с Омаром, было дымным силуэтом, его черты оставались неопределенными, за исключением глаз – лазурно-голубых, сверкающих словно бриллианты. Его тело состояло из колышущихся грозовых туч, а пульсирующий под кожей огонь напоминал разряды молний.

Айша решилась посмотреть на остальных. Купец и принц казались очарованными – смотрели на ифрита с разинутыми ртами.

Тавил был потрясен не меньше.

– Перевертыш! – прошептал он.

От этого слова у Айши по коже побежали мурашки: она узнала это именование.

Омар повернулся к Кадиру, который уже встал на ноги и вытаскивал из себя стрелы Тавила. Серебряная кровь лилась из его ран, которые уже начали заживать.

– Риджа, – тихо сказал он.

«Риджа». Голос Воскресителя прозвучал печальным эхом: ее горе было раной у Айши в сердце.

Дымная масса содрогнулась при этом имени.

– Джинн лампы, – сказал Омар. – Приказываю тебе убить повелителя джиннов, стоящего передо мной.

Существо тут же превратилось в пантеру, и та, рванувшись, сбила Кадира на землю. Кадир схватил нацелившуюся на его горло пантеру за челюсти, однако руки у него дрожали, а лицо побледнело от ужаса.

Купец с трудом встала и бросилась к нему. Не задумываясь, Айша погналась за ней. Проще было действовать, чем думать. Проще следовать плану, не сомневаясь в нем.

Голос Воскресителя коснулся ее пустого разума. «А мне казалось, ты вернулась к жизни, чтобы проложить свой собственный путь».

– Мой, а не твой! – отрезала Айша.

Вор догнала купца и смогла схватить ее сзади. Она приставила ей к горлу клинок. Лули попыталась вырваться, но у нее ничего не получилось. Они вместе смотрели, как Кадир сражается с собратом-ифритом. Когда Кадир создал стену огня, джинн лампы прошел через нее в виде огромной огненной птицы, нацелившись когтями Кадиру в лицо. Тот вскинул руку, отбрасывая Риджу порывом ветра, и птица громко завопила.

– Сдавайся, купец, – прозвучал у нее за спиной