– Неофитка, – раздраженно бросил декан. – Студентка. Вам-то какое дело?

– Вот он, – Киллер указал на огра, – ее папа. Как нам отыскать дочурку?

Гоблин выпучил глаза:

– Ведь он... Эйнита – женщина из людского племени!

– Ну и что? – Сильвер пожал плечами. – Генетика сейчас творит чудеса, порой необъяснимые. Так как ее найти? Декан скосил глаза на телефон.

– В общежитии, где же еще. Второй корпус, старшекурсники.

– Большое спасибо, вы нам очень помогли. – Сильвер направился к двери. – Надеюсь, мы вас впредь не побеспокоим.

– Да уж, – буркнул декан, возвращаясь к отброшенному бланку. – Я надеюсь не меньше.

Они вышли в коридор.

Киллер чувствовал некоторый душевный подъем, хотя многое было неясно. Что такое, к примеру, этот ритуальный поединок? С кем Эйнита будет сражаться? Хорошая ли она студентка, или ее прикончат в первом раунде?..

Если сам ректор велел показать приказ, стало быть, что-то во всем этом было. Возможно, надежда.

– Что натворила моя дочурка? – ухмыльнувшись, поинтересовался Хугин. – Кажется, я имею право знать.

– Мне известно не больше тебя, – ответил Сильвер, спускаясь по мраморным ступеням. – Завтра в полдень состоится ее поединок. С кем – неизвестно. Нюхом чую, это наш единственный шанс.

– Почему?

– Ни один из здешних сопляков добровольно не бросит учебу. Сами слышали, они никого не исключают. Ждать выпуска некогда, да и рабочие места уже распределены.

– Все надежды – на человеческую самку?

– Я даже не видел ее, Хугин. – Сильвер поднял голову, вновь поглядев на пустотелую драконью тушу. – Возможно, мы уедем уже сегодня. В этом случае тебе, скорее всего, придется что-нибудь взорвать.

Огр промолчал. Эльф спиной почувствовал, что его сообщение не вызвало особого энтузиазма. Странно. «Возможно, – решил киллер, – черное пламя просто не разгорелось как следует. Время покажет».

Они вышли из здания Университета; дракон вторично подмигнул Сильверу красным стеклянным глазом.

Юнцы продолжали тусоваться возле входа.

Сильвер принял решение. Как бы ни не хотелось ему ввязываться в колдовские разборки, делать было нечего. Раз уж Судьба подсунула ему Эйниту Хейган, следовало взглянуть на подарочек.

– Эй, где здесь второй корпус общаги?

Поток шуток, перемежаемый взрывами хохота, мгновенно иссяк.

– Там, – молоденький гоблин махнул рукой, – за поворотом, сразу после первого. Только вас туда не пустят.

– Это мы еще посмотрим.

Сильвер прошел вперед, где его могли видеть бортовые камеры Крошки, затем, когда Мориарти завел мотор, двинулся в указанном направлении. Металлический зверь послушно катил следом.

За громадой Университета действительно стояли два невзрачных трехэтажных здания, построенных из бетонных плит. Неподалеку на разрушенном фундаменте громоздились груды битого камня – все, что осталось от старых общежитий.

В холле второго корпуса, сидя за столом, скучали два дюжих студента человеческой расы. Сильвер шагнул через порог, намереваясь продолжить путь, когда парни, вскочив, загородили путь.

– Вам сюда нельзя, господин, – сказал один.

– Почему? – удивился эльф.

– Это женское общежитие, – пояснил второй. – Мужчинам вход воспрещен.

Сильвер нахмурился. Он мог бы собственноручно убрать эту парочку с дороги, даже не запыхавшись, но это привело бы к непредсказуемым последствиям.

– Нас пригласили. – Киллер ткнул пальцем в Хугина. – Вот он – отец Эйниты Хейган.

– Он?! – Студенты выпучили глаза. – Он ведь... огр!

– Хотите сказать, – темный эльф прищурился, – поэтому он не может испытывать отцовские чувства?

Тут Ксуру приспичило закурить, после чего он потушил спичку голыми пальцами.

Студенты сглотнули.

– Полагаю, может, – медленно ответил один. – Проходите.

– Мои соболезнования, – сказал второй. – Эйнита уже не жилец, только сама этого не понимает.

Сильвер лишь хмыкнул. Сам он никогда не разбрасывался подобными фразами. Отрезал языки – это было.

Тем не менее фраза студента дала ответ на один из вопросов: поединок завершался чьей-либо смертью. Не оставлял сомнений также характер поединка: вряд ли колдуны станут мутузить друг друга в спортзале.

Проходя мимо списка жильцов, киллер бегло проглядел имена, обнаружив, что Эйнита занимала сорок вторую комнату на втором этаже.

По обе стороны коридора уходили ряды одинаковых черных дверей. На сей раз, поколебавшись, темный эльф постучал и по привычке отступил к косяку (мало ли что могло взбрести в голову неофитке, загнанной в угол).

Дверь открыли далеко не сразу. Когда это произошло, на пороге стояла молодая человеческая самка – лет двадцати пяти, не старше. Густые золотистые волосы обрамляли овальное лицо, которое вполне можно было назвать красивым, если бы не густая россыпь веснушек, вздернутый носик и резко очерченные скулы. Росту девушка была ниже среднего, киллер был выше ее на голову. Черный брючный костюмчик ладно сидел на худощавой стройной фигурке.

Сильвер видел таких тысячи. На улицах Торментора он, конечно, прошел бы мимо, позабыв о ней через секунду. У Судьбы, несомненно, есть чувство юмора. Эльфу пришлось бы задействовать собственное обаяние на полную катушку, окажись Эйнита неимоверной уродиной. Но то, что он видел, оказалось далеко не худшим вариантом.

Впрочем, Сильвер не собирался с ней спать.

Даже если бы она сама попросила.

Приглядевшись, киллер понял, что девушку одолевала жуткая депрессия. Из красных опухших глаз изливалась горькая усталость; лицо было заметно бледнее, чем у большинства самок этого возраста.

– Добрый вечер, – поздоровался Сильвер. – Мы можем войти?

Девушка воззрилась сперва на темного эльфа, затем перевела взгляд на огромных субъектов, молча возвышавшихся у него за спиной. Если первый был, безусловно, благовиден, то остальные выглядели отпетыми уголовниками. Киллер укорил себя за невнимательность: бандитские рожи компаньонов, гордившихся своими шрамами, самого его ничуть не волновали, однако могли сразу же внушить Эйните недоверие.

– Кто вы такие? – спросила девушка.

– Мы те единственные, – ответил Сильвер, мягко отодвигая Эйниту с порога, – что помогут вам пережить завтрашний день. Насколько я понял, больше заинтересованных нет.

Все четверо вошли в комнату, Ксур закрыл дверь.

Киллер огляделся. Поиски стула заняли всего лишь мгновение: кроме него меблировку комнаты составляла кровать, табурет и крохотный письменный стол. У окна находился тонкий «аппендикс» – кухня и ванная, совмещенные в единое целое.