В первую очередь Бисмарку надо было обезопасить свое детище от внешних и внутренних угроз. Великие державы встревожило появление новой Германии. Дизраэли, выступая 2 февраля 1871 года с передней скамьи оппозиции, заявил:

...

Франция и Австрия могли бы не согласиться с тем, что Англия, не потерпевшая поражение от Пруссии, прежде всего пострадает от перемен, но в своей оценке последствий Дизраэли был прав. Он разглядел опасность, которую рано или поздно поймет весь мир. Политика Pax Britannica (панбританизма) основывалась на европейском равновесии сил. Меттерних совместно с лордом Каслри в 1814–1815 годах позаботился о том, чтобы на поражении Наполеона не нажилась сверх меры ни одна из великих держав. Бисмарк нарушил равновесие. В период между 1871 и 1914 годами Германская империя превратится в мощную экономическую сверхдержаву. Она будет производить угля, железной руды и стали больше, чем все остальные континентальные страны, вместе взятые. В 1871 году население Германии и Франции было примерно равным. К 1914 году в Германии проживало в полтора раза больше людей, чем во Франции, и более образованных, дисциплинированных и трудоспособных, чем в какой-либо другой стране мира. Германия лидировала в науке и передовых технологиях, в химической индустрии, электротехнике, оптике, металлургии и многих других отраслях. Штамп «сделано в Германии» означал самое высокое качество. К 1914 году рейх уже располагал самой могущественной в Европе армией и вторым по масштабности военно-морским флотом. Германия достигла превосходства, каким обладала какое-то время Французская империя Наполеона, но у нее имелась более мощная индустриальная и технологическая база.

Бисмарк объяснял Леопольду фон Герлаху, что невозможно играть в шахматы, если заранее заблокированы 16 из 64 клеток. Политика, как искусство возможного, подразумевает гибкость. Пример такой гибкости нам подал Бисмарк при подписании Пражского мира в 1866 году. Отказавшись поддержать притязания короля на территориальные уступки и проведение парада победы в Вене, Бисмарк благоразумно сохранил потенциал для примирения с монархией Габсбургов. В 1879 году примирение переросло в альянс. С другой стороны, он повел себя подчеркнуто жестко в мирных переговорах с Францией, потребовав аннексии Эльзаса и Лотарингии. В данном случае даже кронпринцесса, обычно его осуждавшая, соглашалась с таким решением. Еще в декабре 1870 года она писала королеве Виктории:

...

Какими бы ни были расчеты Бисмарка, он теперь не мог вести шахматную игру на всех клетках. Во Франции он не найдет союзника до тех пор, пока Германия удерживает в своих руках ее территории. В основе французской внешней политики лежал один мотив – мщение и одна цель – вернуть утерянные земли. Новая Германия, слабая и неустроенная, как считал Бисмарк, безусловно, нуждалась в союзниках. Но какая из стран могла им стать? Англия? Вряд ли. Традиционное недоверие Англии континентальной Европе, которое и сегодня присутствует в ее скептическом отношении к Евросоюзу, никогда не позволило бы ей занять позиции подлинного союзника. Выходило так, что защититься от мести французов Германия могла только одним способом: воссоздать старую коалицию консервативных монархий, выпестованную Меттернихом, – «Союз трех императоров», русского царя, императора Габсбургов и императора Гогенцоллерна. В семидесятых годах Бисмарк в основном и занимался решением этой задачи.

Характер второй части выдающейся карьеры Бисмарка значительно отличается от первого, короткого и преимущественно героического периода в восемь с половиной лет. В международных делах возобладал мир. На отечественном фронте консерватизм уступил лидирующую роль либерализму. Как и в дипломатии, так и во внутренней политике по мере нарастания проблем детали становятся все более запутанными и все менее ясными. Эту картину отражают и традиционные источники информации о жизнедеятельности Бисмарка. Редакторы «Нового издания» его сочинений (Фридрихсру), начавшие публиковать труды в 2004 году, обратили внимание на следующий факт: в первоначальном издании собрания сочинений из девятнадцати томов, вышедших в свет между 1924 и 1934 годами, пять томов (2860 страниц) посвящены восьми годам борьбы за объединение Германии и лишь в одном томе (449 страниц) освещены внутренние события двух последующих десятилетий. Редакторы оригинального собрания сочинений тогда заявили, что они хотят «возвести монумент, которым Германия обязана человеку, основавшему рейх в самые тяжелые для страны времена»3. Возможно, по этой причине и не вошли в собрание документы, показывающие Бисмарка в неприглядном свете.

Начиная с 1871 года Бисмарк постепенно терял свое политическое влияние. Он не мог в одиночку управлять современным государством, но по-прежнему не допускал к рулям других людей. Даже «комбинации» в международных делах не могли сдержать нарастание национализма и общественного давления на правительство. Образ Геркулеса, побивающего всех и вся, впечатляет, но не проясняет сложные условия, мотивы и характер его действий. Повествование о событиях 1871–1890 годов разбито нами на два периода. Первый этап, либеральный, определяется борьбой против Римской католической церкви и окончательным разрывом с протестантскими друзьями-консерваторами. В 1873 году началась Великая депрессия, принявшая особенно острый характер к концу десятилетия. В 1878–1879 годах происходит «великий поворот», когда Бисмарк бросает либералов-союзников, заключает мир с Римской католической церковью, нападает на социалистов и вводит систему социального страхования. В этой главе освещаются события до конца семидесятых годов.

К тем силам, которые при всем желании не мог подчинить себе Бисмарк, относился прежде всего избиратель. Первые выборы в рейхстаг состоялись 3 марта 1871 года. В них участвовало чуть больше половины лиц мужского пола, имевших право голоса, – 51 процент: 18,6 процента избирателей проголосовали за партию Центра, которая получила 63 депутатских места и сразу же стала второй крупнейшей партийной группировкой в нижней палате. К 1874 году ее численность возросла до девяноста человек, и она превратилась в монолитный антибисмарковский блок. Из 382 депутатов двести два считались либералами. Национал-либералы, получившие сто мест и 30,2 процента голосов, первенствовали в рейхстаге. 23 процента голосов, отданных за консерваторов, разделились между партией «Кройццайтунга» (14,1 процента) и пробисмарковской имперской партией (8,9 процента)4. Среди 37 депутатов имперской партии оказались Роберт Люциус фон Балльхаузен, избранный от Эрфурта, и сотрудник Бисмарка Роберт фон Койдель, избранный от округа Кёнигсберг-Ноймарк и присоединившийся к имперской партии. Узнав об избрании сотрудника, Бисмарк сказал ему: «Мне безразлично, в какую фракцию вы войдете. Я знаю, когда надо, вы проголосуете за меня»5. На вершине своего могущества и славы Бисмарк мог опереться на поддержку лишь мизерной части электората – 8,9 процента. На всех выборах в период между 1871 и 1890 годами партия Бисмарка только один раз – во время панических выборов 1878 года – достигла показателя, состоявшего из двух цифр: получила 13,6 процента голосов и 56 депутатских мест. После этого ее популярность неуклонно падала, а на выборах в феврале 1890 года, за месяц до вынужденной отставки Бисмарка, она набрала всего лишь 6,6 процента голосов и получила в рейхстаге только двадцать мест. Невелика благодарность основателю рейха.