Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы очень умны и наблюдательны, Дмитрий Алексеевич, — кисло улыбнулся Сотников. — Прямо не знаю, что же с вами делать?
— А вы со мной ничего и не сможете сделать, — так же криво улыбнулся я, внутренне готовясь включить «темп», потому что в обычном режиме неминуемая схватка могла иметь разные результаты, учитывая кондиции лейтенанта.
— Хорошо, — вдруг примирительно сказал он. — Давайте обойдемся без грубостей. Да, у меня здесь действительно есть интерес, и он заключается в поисках и доставке одного артефакта господину Берову. Деньги, особенно хорошие деньги, еще никому не помешали. Ничего личного, Дмитрий Алексеевич. Просто отдайте мне находку и делайте дальше что хотите. Я пойду своей дорогой, вы — своей.
— А как же присяга? Верность порученному делу? — язвительно поинтересовался я, по-прежнему следя за каждым его движением и намерением. Непрост, ох непрост был лейтенант! Он и не собирался отпускать нас на все четыре стороны. Он лишь выжидал момент, когда можно будет напасть и разом покончить со мной. А потом и с Дюхой, и со Степаном. Тайга все спишет!..
— Бросьте! — поморщился (слишком театрально!) Сотников. — Оставьте эти идеалистические бредни подрастающему поколению, — кивнул он на Степана. — Предлагаю последний раз: разойдемся по-доброму?
— Не получится, лейтенант, — сказал я и вошел в «темп». Вовремя! Сотников тоже бросился в атаку. Он тоже был отлично тренирован и, наверное, даже был физически сильнее меня, но он явно не ожидал, что я владею такими приемами боя. «Что же это вы, господин из органов, не удосужились „пробить“ клиента на предмет его подготовки?» — успел подумать я, легко уходя с линии атаки Михаила и нанося ему первый, проверочный удар сбоку в голову. Он среагировал, но, конечно, с опозданием и получил нокдаун. Однако достаточно быстро сориентировался и изменил схему боя, быстро отпрыгнув в сторону. Теперь уже мне пришлось ускориться почти до предела, чтобы остаться вне поля его зрения. Я не собирался калечить или тем более убивать сотрудника госбезопасности, хотел только выключить его на время, обезвредить, но тут появились новые участники драмы.
Из-за дальнего угла скита вдруг вышел здоровый бородатый мужик в брезентухе, сапогах и с ружьем наперевес, и недвусмысленно навел стволы на ошалевшего от происходящего Степана. Пришлось отвлечься на стрелка и, конечно, в следующую секунду Сотников меня засек. Я успел добраться до мужика, одним длинным движением вывернуть ружье из его рук и на развороте нанести ему выключающий удар локтем в висок, но на большее меня не хватило. Я почувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, перед глазами возникла тонкая красная пелена, и я не вышел, а выпал из «темпа» рядом с рухнувшим на землю бородачом. Сердце било молотом в грудную клетку, не давая толком дышать, руки и ноги мелко дрожали и сделались неуклюжими и слабыми. Красная пелена неохотно растворялась, и сквозь нее я увидел, как Сотников идет ко мне, вытягивая на ходу руку с большим черным пистолетом.
Я ничего временно сделать не мог. «Темп» — это еще и всегда жесткая расплата за использованные ресурсы организма. Я мог только смотреть. И я смотрел. Лейтенант шел ко мне с пистолетом, а сзади его стремительно нагонял опомнившийся Степан с большим суком в руках. А из палатки наконец (показалось, через тысячу лет!) выбрался Дюха с ружьем и обалдело уставился на поле боя.
Дальше действие развивалось в лучших традициях голливудских боевиков. Сотников то ли почувствовал, то ли услышал движение за спиной. Он начал разворачиваться назад, но не успел. Степан изо всех своих невеликих сил ударил его суковиной. И попал. Как раз по плечу руки с пистолетом. Лейтенант все же сумел нажать на курок, прежде чем его табельное оружие улетело в траву. Пуля ушла в землю. Степан замахнулся снова, но Михаил кувырком увернулся и попытался подобрать свое оружие. И тут на сцену вступил Дюха. Он вполне профессионально вскинул ружье и взял прыткого лейтенанта на мушку.
— Стоять! Руки в гору! — рявкнул мой друг так, что даже я вздрогнул. — Не дури, Сотников, я же из тебя дуршлаг сделаю.
Лейтенант замер на полушаге, затем медленно выпрямился и расслабился. Андрей мелкими шажками двинулся к нему.
— Осторожно, Дюха! — просипел я. От могучего выброса адреналина, неизбежно сопровождающего переход в «темп», в горле пересохло. — Не подходи к нему ближе, он опасен.
— Ты как? — спросил меня Андрей.
— Нормально. Просто отходняк после драки… Степа, забери второе ружье, — попросил я. — Вон оно, в траве возле сруба.
— А там еще кто отдыхает? — Дюха разглядел тело бородача, продолжающего лежать ничком.
— Видимо, напарник нашего незадачливого лейтенантика.
— Господа, — спокойно заговорил Сотников. — У нас патовая ситуация. Вы не можете убить меня, я не могу убить вас. Пока. Но если вы меня отпустите, мне придется это сделать. А не отпустить вы тоже меня не можете без тяжелых для вас последствий в будущем. Нападение на офицера госбезопасности при исполнении — как минимум, пять лет строгого режима.
Я почувствовал наконец себя лучше и встал, разминая отяжелевшие мышцы. Обошел по дуге Михаила и присел на пень возле кострища, положив ларец рядом на утоптанную траву. Степан встал рядом, держа ружье стволом вниз.
— Никакого пата нет, лейтенант, — так же спокойно сказал я. — Мы сейчас грохнем тебя из ружья твоего напарника, потом пристрелим его из твоего пистолета и вложим вам оружие в руки. Всё. Финальные титры!
Сотников заметно побледнел, но продолжал хорохориться.
— Вы этого не сделаете. Вы же гуманисты, интеллигенты. У вас кишка тонка — убить человека! Да еще при свидетеле.
— Степан?.. Ну, думаю, после того, что он сегодня увидел и услышал, парень не станет сильно переживать, что парой нехороших дяденек на свете станет меньше. А, Степа?..
Парнишка недобро усмехнулся.
— У меня есть предложение получше, дядя Дима. Давайте свяжем их и оставим тут.
— Это их надолго не задержит, — вздохнул я. — Дядю Мишу наверняка ведь учили, как распутывать самые разные узлы? Он освободится и освободит помощника, и они непременно захотят с нами поквитаться. Да, Миша?..
— Непременно! — хищно кивнул тот.
— Я — за твой вариант! — нехорошо улыбнулся Дюха. — Картечь надежнее.
— Они не успеют освободиться, — покачал головой Степан. — Мойпар придет за ними раньше. Он очень голоден, и ему нужны силы для завершения перехода.
— А ты, оказывается, кровожаден, мой юный друг?! — Я невольно посмотрел на парня с изумлением.
— Хрень какая-то! — взорвался Андрей, но ружье не опустил. — Сотников, давай, вяжи своего орангутанга, — он кинул ему рулончик скотча. — Только как следует!
— Молодец, Дюха! От этого, пожалуй, будет освободиться потруднее.
Михаил медленно направился к начавшему ворочаться бородачу. Куваев двинулся за ним, сохраняя дистанцию. Я почувствовал, что организм полностью успокоился и готов к новым подвигам, подобрал ларец, снова его осмотрел и вдруг меня осенило: «А ведь если там действительно проклятый амулет, превращающий человека в этого… Хозяина урмана, то унеся его отсюда сегодня, я прерву ужасный процесс и спасу Сашку! Он останется человеком!» От этой мысли у меня аж ладони вспотели и я едва не выронил ларец.