— Съешьте их на ужин, на завтрак и на обед. Не забудьте. В воде замков живут некоторые существа, которые вас съедят изнутри за несколько дней. Это лекарство от них. Достаточно одного шарика, но лучше съесть три. Два запасных.

На улице действительно стоял поздний вечер. Охрана терпеливо грелась у огня и даже как-то ухитрилась сделать нашу одежду теплой. Ох, какими же круглыми глазами они на нас смотрели! Я не стал держать их в неведении и сказал, что город надо переносить, так как это болото отравляет город и вообще место гиблое, что нам очень убедительно продемонстрировали.

Охранники меня удивили тем, что дружно поддержали, сказали, что здесь они действительно постоянно болеют животами и даже никакое кипячение воды не помогает.

Ва уже была дома. Увидев нас, она принялась ругаться последними словами, сказала, что мы больны тремя кишечными инфекциями и ещё паразитов понабрали. Я показал ей шарики, которые дала нам Морелина. Ва повертела один, понюхала, сказала, что ничего не может сказать без дополнительного изучения у себя в лечебнице. А пока посадила нас на диету из каши и запретила с кем-либо целоваться, даже друг с другом. После того, как мы приняли по лечебному шарику, Ва осмотрела нас ещё раз и сказала, что инфекции шарик правда снял, но паразиты остались. Похоже, Морелина сама о них не знала.

Я «обрадовал» жрицу тем, что ей придётся осматривать женщин подземного народа на предмет женского здоровья перед работой в публичном доме. Ва идея публичного дома не понравилась настолько, что следующие полчаса она несла нас самым художественным образом, рассказала, куда нам идти с этой идеей, какую форму ей придать и в какое место засунуть, и сколько раз. Ва бушевала и не хотела останавливаться, кричала, что этих бедных женщин заразят таким и в таком количестве, что их потом вообще будет не отчистить никогда. Ангеле это надоело:

— Ну, и как им сделать ребенка, предложи свою идею? Кочевники вниз точно никогда не сунутся. У них предание, что подземный народ у них детей ворует и женщин тоже.

— А ведь это может быть правдой. Те люди, которых мы видели, выглядели свободными и весёлыми. Но кто знает, может быть и так, что их предки были рабами и украденными детьми, — предположил я.

Ва подумала, ничего не придумала и предложила укладываться спать.

Я сказал, что я на них сегодня обижен и сплю отдельно, на полу. Раз вы не хотите позволить себя обнять, то я хоть один день хочу выспаться. Так и улеглись: Ва с Ангелой на большой кровати, Мира на маленькой, а я на полу.

Ух, как же я хорошо выспался! Никто не бил меня коленками в живот, можно было вертеться с боку на бок, сколько хочешь, а главное — никто не будил меня ночью никакими соитиями. Поутру я почувствовал, что кто-то целует и лижет меня в щёку. Не открывая глаз, я потянулся поцеловать в ответ… И набрал полный рот собачьей шерсти. Така, чтоб её, псина моя драгоценная! До этого она обычно спала на коврике у порога, а тут решила, что если я сплю на полу, то можно поделиться со мной своей жизнерадостностью.

Раздалось тихое хихиканье. Ва и Ангела с интересом наблюдали за этой сценой. Мира ещё спала.

Я зарычал и скомандовал подъем. Перед выездом Ва, вышедшая первой, не стала садиться в седло и дождалась меня.

— Господин… Подойди, пожалуйста. Прости меня. Если хочешь обнять меня и что-нибудь сказать, я всегда к твоим услугам.

Я не стал заставлять себя упрашивать дважды, ласково сграбастал двести пятую и завопил ей в ухо шёпотом:

— Ва, восхитительная, умница, ладная красавица, заботливая и добрая, отрада глазу и восхищение сердцу! Ты такая крепенькая, такая ладная, такая львица с блестящей шкурой! И при этом сокровище лучших человеческих качеств! Вот как посмотрю на тебя, так в сердце теплеет! Вот и всё, что я хотел сказать. Просто у меня был приступ нежности. Простой искренний приступ радости деревенского мальчишки.

Ва молчала. Я немного отодвинулся, чтобы посмотреть на лицо. Глаза у девушки были закрыты.

— Ещё, — сказала Вастараба.

— У меня больше слов нет. Я все сказал, что знал, могу повторить только.

— Повтори.

Я повторил, только назвал её «черной львицей». Ва плотно прижалась и не отпускала.

— Знаешь, ты вот сейчас нисколько мужской силы не излучал, но я получила столько целительской энергии, сколько за три раза не получаю. Какое-то тепло через сердце прошло.

— Ну, вот и у меня при взгляде на тебя тоже тепло в сердце появилось, так приступ нежности и случился. Если тебе это помогает, могу тебя обнимать и говорить разные слова много раз на дню.

Вастараба потёрлась о мою щёку и взлетела на коня. Я обернулся. Оказывается, все уже были в сёдлах и, позевывая, ждали нас. Неужели мы так долго обнимались?

* * *

Господин Ирма был в шоке:

— Как переносить город? Вы знаете, чего нам стоило построить все эти здания?

— Представляю. Но обстановка вокруг города очень нездоровая. А с появлением насекомых и открытием окружающих болот здесь жить станет совсем невозможно. Можно оставить те селения, которые находятся выше по течению верхней реки. Всех остальных придётся срочно убирать в Первый Город. Здания разобрать на брёвна, перевезти в первый город. Все селения придётся собрать в укреплённые городки со стенами. Ни одного дома поодиночке остаться не должно. И надо готовиться к вторжению волколюдей. Мало того, путь им прокладывают оборотни. Они могут придти в город днём, а ночью вырезать стражу и открыть ворота.

— Так… Придержи коней. Давай разбирать проблемы по очереди. Город точно надо переносить?

— Да.

— Вторжение волколюдей — это точная информация?

— Источник достоин недоверия. Но то, что он поделился этим секретиком, хотя мог бы не делиться, следует считать особой милостью с его стороны.

— Не расскажешь поподробнее об источнике?

— Подземный народ.

Ирма подпрыгнул на месте, члены руководства и администрация города, сидевшие по периметру зала государственного совета, зашевелились, переспрашивая друг у друга, то ли я сказал, что они услышали.

— Здесь есть подземный народ?

— Подземный народ есть везде. И они, кстати, настроены торговать. А ещё они потеряли несколько обширных подземных селений от совместных действий волколюдей и оборотней.

— У молодого жреца Радо голова перегрелась от подвигов, — не удержался заместитель Ирмы по кузнечному делу, а по совместительству глава одного из крупных племен кочевников.

— Простите, уважаемый, но весь мой отряд и я лично видели, как молодой господин встречался с представительницей подземного