возвестил профессор Флитвик, быстрыми пассами убирая последствия чар с красной от напряжения гриффиндорки, грязь с поднявшейся слизеринки, да и сам дождь с громом и молниями. Палочки обеих учениц сами собой оказались у декана в левой руке. — Да, мисс Преддек, вы были ближе к победе, нежели мисс Грейнджер, но палочки выронили вы обе. Я так понимаю, что Очищающими чарами вы хотели добиться именно такого эффекта?

— Да, профессор, — Элли, уже чистая, но по-прежнему мокрая, морщась, опиралась о борт телеги. Левый рукав мантии оказался порван. Волосы слизеринки, обычно тщательно уложенные, свисали мокрыми растрёпанными прядями.

— Очень хорошо, неожиданная, но вполне рабочая тактика! Возможности бытовых чар многие склонны недооценивать, иногда слишком поздно понимая… Простите, я ударился в воспоминания, — улыбнулся полугоблин. — Мисс Грейнджер, я гляжу, вы не изменяете себе? Учебник за третий курс?

Грейнджер, красная и тяжело дышащая, с видимым трудом сглотнула и несколько раз выдохнула, прежде чем смогла ответить.

— Да, профессор Флитвик. Миранда Гусхоух, «Стандартная…»

— Я знаю название, — профессор остановил гриффиндорку до того, как она начала рассказывать, на какой именно странице начиналось описание заклинания Притяжения. — Тоже очень хорошо. По три балла Слизерину и Гриффиндору. Через пять минут я жду Риверса и Томаса!

Элли посмотрела на Грейнджер и, после непродолжительных раздумий, кивнула сопернице:

— Это был хороший урок. Благодарю вас.

Та, стиснув зубы, молча кивнула в ответ. Промывка рта, носа и горла чистящим средством, пусть даже и волшебным, не способствуют продолжительным беседам.

Поддержать Грейнджер, как ни странно, спустились Поттер, Невилл, Уизли и Джейн Ранкорн. Рональд язык за зубами держать не стал — эльфы, в прошлом году отправившей его в нокаут, больше рядом не было.

— Ха! Поглядите на неё! В таком виде тебе действительно, только в грязи валяться!

— Грязью, Уизли, — подошедшая Панси, даже будучи ниже ростом, чем рыжий гриф, ухитрялась смотреть на него будто сверху вниз. — Грязью забросать можно каждого…

— Но не каждый из грязи поднимется в князи[70]! — заметила Куинни, ожидаемо вызвав у Рональда острый приступ ненависти. По цвету лица и яростному пыхтению он сразу оставил Грейнджер далеко позади.

— Всего хорошего, джентльмены, мисс Ранкорн, — Элли с приличествующим достоинством отвесила грифам короткий поклон и, в сопровождении подруг, направилась в спальню. В том, что ходить по школе с разорванным рукавом неприлично, она была с Рональдом Уизли согласна.

За спинами грифов Гермиона Грейнджер быстро провела по торчащей из телеги жердине носовым платком. Убедившись, что по белой ткани расплылась красная полоса, гриффиндорка ловко завернула платок в вощёную бумагу и спрятала свёрток в карман.

Вечером привычно недовольный профессор Снейп довёл до сведения Элли, что лорд Эндер Преддек ожидает её после ужина в кабинете главы Дома Слизерин. Причина отцовского визита была слишком очевидной, чтобы спрашивать о ней и девочка, с тяжёлым сердцем, направилась в покои декана. Сам же профессор Снейп демонстративно напросился с визитом к декану Спраут, обсуждать грядущий урожай редких растений.

Лорд Преддек вопреки ожиданиям, сидел не за столом, а в одном из кресел «для гостей», как про себя называла их Элли. Пять дней, прошедшие между проступком и его визитом недвусмысленно указывали на степень его недовольства.

И тяжесть возможных последствий.

— Алларг?

— Да, отец, — Элли покаянно склонила голову.

Коротким жестом Эндер Преддек приказал дочери сесть напротив.

— Ты понимаешь, к каким последствиям привела твоя выходка?

— Полагаю, не в полной мере. Не могли бы вы просветить меня?

Лорд Преддек устроился поудобнее. Амулет из нескольких вложенных друг в друга резных костяных шаров лежал на журнальном столике рядом с его креслом.

— Пропуск уроков без уважительной причины. Пьянство. Участие в спаивании первокурсников. Нарушение распорядка. Участие в распространении порнографии среди несовершеннолетних. Я ничего не упустил? Для исключения ученика этого более чем достаточно. И это если не будет упомянуто о предшествующих практиках магии крови, организации несанкционированного ковена до эмансипации и последующими экспериментами в области танатологии.

— Но…

— Не надо рассказывать мне, что степень конкретно твоей вины незначительна. Помещение, где вы устроили вечеринку, и в которое нельзя попасть иначе, как с твоего ведома и согласия, было любезно предоставлено директором в полное твоё распоряжение. Без каких-либо дополнительных условий — о чём он мне поведал с весьма правдоподобным сожалением. Но, конечно, он был готов пойти навстречу такой, без сомнения, талантливой ученице и оставить эту — Пристройку Номер Тринадцать, верно? — в твоём пользовании.

— Он… Он знал!

— Разумеется, нет, — лорд Преддек не повысил голос ни на пол тона, но Элли чувствовала, насколько он зол. — Он ждал. Ждал, когда ты — именно ты! — решишь, что можешь игнорировать школьный устав. Когда поверишь, что профессора и сам директор дают слабину. Когда возомнишь себя хитрее самого дьявола.

Элли сидела, сжав кулачки, полностью погружённая в свои мысли.

— И… И что теперь? — спросила она в конце концов.

— Ничего, — пожал плечами отец. — Просто до тех пор, пока упоминания о твоих текущих проступках не перестанут иметь значение — то есть, до принятия решения о твоём переходе на следующий курс — любое телодвижение в сторону директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора будет встречено Верховным чародеем Визенгамота с большим непониманием.

Эндер Преддек устало вздохнул и помассировал лоб.

— Вопрос о снятии Дамблдора и назначении на пост директора заместителя МакГонагалл я планировал поднять перед попечителями в марте.

— А её бы кто заменил?

— Августа Лонгботтом. И как глава Дома Гриффиндор, и как временный профессор Трансфигурации. С известной тебе мисс Снайд в качестве помощницы — как утешительный приз бывшим прихвостням Риддла в Совете.

— Чтобы она подала в отставку с должности судьи Визенгамота?

— Внук для мадам Лонгботтом намного важнее карьеры, — заметил лорд Преддек.

— Я поняла, — задавать вопрос, в пользу кого именно должна была уйти из Визенгамота бабушка Невилла, было бессмысленно. — А в следующем году?

— В канун Бельтайна директор Хогвартса, в соответствии с традицией, насчитывающей уже семь веков, направит приглашения директорам Академии магии Шармбатон и Института Дурмштранг. Мне нужно объяснять причину?

Элли задумалась.

— Турнир Трёх Волшебников? — неуверенно предположила она. — Его же не проводили с прошлого века…

— Министерствами Британии, Франции и… ещё одним было принято решение о возрождении этой полузабытой традиции, — холодно произнёс лорд