тоже было больно. И должна заметить, меня несколько задевают ситуации, когда из-за нарушения школьных правил страдают мои друзья. А моих друзей задевает, когда страдаю я.

Слова «задевают», «друзья» и «больно» были чётко выделены.

— Когда эти чары спадут, гадина, и тогда!..

— Боюсь, мистер Уизли, Вечное Приклеивание не просто так называется вечным, — к чести профессора Снейпа, он попытался скрыть своё удовлетворение произошедшим с гриффиндорцами несчастьем.

Фред и Джордж побледнели.

— Вечное Приклеивание?

— В смысле — реально?

— Погоди, но ведь…

— …это значит…

— …что мы с этими мётлами…

— Друг-знаменосец! — довольно продекларировала Панси Паркинсон.

— Скорее всего, придётся резать…

— Не дожидаясь перитонитов! — радостно уточнила владеющая медицинской терминологией Куинни Смит.

— Мне очень нравится ход твоих маленьких паршивеньких злобных мыслей! — гротескно-ехидное выражение на лице Панси явно что-то означало. И, судя по тому, как расхохоталась Куинни, бросив взгляд на лицо подруги, это снова была шутка, понятная лишь этой парочке.

— Но мы полностью уверены, что мадам Помфри — одна из лучших в своём деле…

— И самое большее через месяц вы уже сможете спать не только на животах!

— Ведь мистер Уизли-младший и мистер Поттер не могли сами купить петарды в «Магазин волшебных шуток Гэмбола и Джейпса», поскольку ваших имён в расчётной книге владельцев не было? Но там были имена Фреда и Джорджа Уизли, купивших три ящика тех самых петард мистера Филибустера…

— Это нарушение правил, — медленно, обдумывая каждое слово, произнёс Оливер Вуд. — Результат матча не будет засчитан.

— Будет, — злорадно ухмыльнулся Седрик. — Со стороны Хаффлпаффа нарушений не было. В нашей команде никто не знал о том, что у Гриффиндора будут проблемы. И приклеивание к мётлам никоим образом не мешало игре. Наоборот, его можно было бы счесть нечестным преимуществом как раз команды Гриффиндора, Оливер! Если бы игроки не начали дёргаться, они бы не заметили неприятных ощущений. Ну, в теории.

— А сейчас, когда вы лично убедились, насколько неприятными могут быть последствия ваших собственных действий, джентльмены, — Элли отвесила короткий поклон, — я предлагаю считать имевший место инцидент с котлом мистера Гойла исчерпанным с обеих сторон.

Под смешки барсуков, оседлавшие мётлы гриффиндорцы полетели к замку.

— Это было… ПОДЛО! — выпалила Кэти Белл.

— О, мисс Белл, — Элли мгновенно погрустнела. — Мне жаль, что из-за произошедшего пропал втуне ваш героический прорыв к кольцам Хаффлпаффа — те, кто разбираются в игре, говорят что он был просто великолепен! Но, хотя мы и испытываем радость от того, что часть ваших сокомандников получила по заслугам — к самому инциденту мы непричастны.

Сказать, что оставшиеся у палатки игроков — как гриффиндорки, так и хаффлпаффцы — были удивлены, значило не сказать ничего.

— Вы хотите сказать, что это — случайность, мисс Преддек? — недоверчиво спросила профессор МакГонагалл.

— Случайности не случайны, — многозначительно констатировала Элли.

— Мисс Патил называет это «кармой», — пояснила Эрин. — Тех, кто совершает плохие поступки, наказывает само Провидение! А вообще я уверена, мы с вами вполне можем стать очень хорошими друзьями!

— Это вряд ли, — мрачно заметила Анджелина Джонсон. — Девочки, пойдёмте!

— Всего вам самого лучшего!

— А вас, мисс Преддек, — осадила разошедшуюся слизеринку профессор МакГонагалл, — я жду в моём кабинете через десять минут!

В кабинете главы Дома Гриффиндор Элли оказалась впервые. Надо признать, его обстановка больше соответствовала представлениям девочки о кабинете профессора, нежели у декана Снейпа или директора Дамблдора. Встроенные книжные шкафы как естественное продолжение стен, отделка красного дерева и морёного дуба в том количестве, которое ещё не раздражает выставленным напоказ традиционализмом, обойные панно серо-зелёно-красного тартана. Рабочий стол в отдельной нише с аккуратно разложенными пачками ученических эссе и расставленными по порядку учебниками на встроенной полке. Стеклянная люстра, напоминавшая резное закруглённое ведёрко, свисающее на тонкой бронзовой ручке. Ничего лишнего, но в то же время и ни тени австрийской «абсолютной красоты» утилитаризма или функционализма немецкого веркбунда, высоко ценимого последователями Геллерта Гриндевальда. Элегантность и простота, с оттенком шотландских традиций.

С точки зрения слизеринки, единственным чуждым элементом в кабинете был директор Альбус Дамблдор.

— Профессор МакГонагалл, — короткий, приличествующий обстановке, поклон главе Дома Гриффиндор. — Директор Дамблдор.

— Добрый день, Алларг, — директор сидел так, что солнечные лучи скрывали его глаза за блестящими стёклами очков. — Присаживайся, пожалуйста. Полагаю, наш разговор займёт какое-то время.

Стул с обивкой из светлого кардиффского твида оказался даже удобнее, чем кресла профессора Снейпа.

— У директора Дамблдора возникли некоторые подозрения относительно происшествия с мётлами сборной Гриффиндора. Он хотел обсудить их с нами. Нами обеими.

В отличие от директора и девочки, профессор МакГонагалл предпочитала стоять у окна. Витражное стекло с гербом её Дома было единственным видимым указанием, кому именно принадлежит кабинет.

Девочка повернулась к профессору всем корпусом.

— Могу я узнать, в чём именно нас подозревают?

Элли улыбалась настолько открыто, что профессор МакГонагалл замешкалась с ответом. Подобное случалось редко, но сейчас был именно такой случай.

В то, что одна из самых хитропопых слизеринок — заместитель директора предпочитала не употреблять столь вульгарное слово, но Элли Преддек точнее всего характеризовало именно оно — не имеет отношения к катастрофе гриффиндорской команды, Минерва МакГонагалл не верила. Зато в том, что второкурсница ухитрилась оказаться не замешанной напрямую, сомнений больше не осталось.

— Мисс Преддек, вы знали, что должно было произойти во время игры? Я имею в виду что-то, выделяющееся из обычного для школьных игр.

— Вы имеете в виду то, как Оливер Вуд, Фред и Джордж Уизли, а также Гарри Поттер приклеились к своим мётлам?

— Или другое, аналогичное происшествие, — подумав, уточнила профессор МакГонагалл. — Столь же странное и необычное.

— Нет, — слизеринка продолжала улыбаться.

— Вы знали, что хоть что-то произойдёт во время игры?

— Ну-у-у… Иногда команды нарушают правила. В прошлом году мистер Мессер рассказывал нам про игру в марте пятидесятого, когда команда Слизерина использовала зелья на плащах барсуков. Мистер Финниган и мисс Грейнджер тогда тоже были с нами, они наверняка могут вспомнить детали, если нужно.

— Я имела в виду иное.

— Я переформулирую. Нет, я не знала, что во время сегодняшней игры кто-то попробует подставить команду Гриффиндора, профессор.

— А кого-то из игроков?

— Или кого-то из игроков команды Гриффиндора. И, забегая вперёд, я не знаю