Лэнгдон вспомнил о трагической дате в истории тамплиеров,несчастливой пятнице 13-го числа 1307 года, когда папе Клименту удалосьуничтожить тысячи рыцарей-тамплиеров.

– Но в таком случае могил рыцарей должно быть великоемножество.

– А вот и нет! – воскликнул Тибинг. – Многие изних были сожжены на столбах, а затем тела несчастных без всяких церемонийсбрасывали в Тибр. Но в нашем стихотворении говорится о могиле. И могила эта вЛондоне. А в Лондоне похоронено всего несколько рыцарей. – Он замолчал изаглянул Лэнгдону прямо в глаза, словно надеялся, что тот за негопродолжит. – Ну, Роберт, ради Бога! Церковь, построенная в Лондоне военнымподразделением Приората! Церковь ордена тамплиеров!

– Церковь Темпла? – удивленно протянул Лэнгдон. –Но разве там есть склеп?

– С десяток самых мрачных могил, какие вам только доводилосьвидеть.

Лэнгдон никогда не бывал в Темпле, хотя и неоднократносталкивался с упоминаниями об этой церкви, работая над историей Приората. Этацерковь, некогда являвшаяся в Соединенном Королевстве эпицентром всех активныхдействий Приората и тамплиеров, была названа Темплом в честь храма царяСоломона (Solomon's Temple). Отсюда же произошло и название рыцарского ордена,из-под развалин этого же храма им удалось извлечь документы Сангрил, дававшиевласть над Римом. Существовало немало легенд о том, как в Темпле рыцариисполняли странные тайные ритуалы, ничуть не похожие на христианские.

– Так церковь Темпла находится на Флит-стрит?

– Да нет, довольно далеко от Флит-стрит. НаИннер-Темпл-лейн, – ответил Тибинг. Глаза его лукаво искрились. –Хотелось бы, чтоб вы попотели еще немного, прежде чем я расскажу.

– Спасибо.

– Кто-нибудь из вас хоть раз там бывал?

Софи и Лэнгдон ответили отрицательно.

– Что ж, я не удивлен, – сказал Тибинг. – Этуцерковь найти не так-то просто, она прячется за более высокими домами. Лишьнемногие знают, где она находится. Странное местечко, доложу я вам! Прямо морозпо коже. И архитектура типично языческая.

– Языческая? – удивилась Софи.

– Да это пантеон язычества! – воскликнул Тибинг. –Церковь круглая. При строительстве тамплиеры пренебрегли традиционной дляхристианства крестообразной формой и построили церковь в виде правильногокруга. Это символизировало солнце. И не где-нибудь там, в Риме, что было бы ещепонятно! В самом центре Лондона!

Софи не сводила с Тибинга глаз.

– Ну а остальные строки стихотворения?

Тут энтузиазма у историка поубавилось.

– Не знаю, не уверен. Непонятно. Во всяком случае, нампрежде всего следует самым тщательным образом осмотреть каждую из десяти могил.Если повезет, на одной мы должны увидеть место, где прежде был шар.

Только теперь Лэнгдон почувствовал, как они близки кразгадке. Если отсутствующий шар подскажет им ключевое слово, они смогутоткрыть второй криптекс. Он не представлял, что же там внутри.

Лэнгдон снова взглянул на стихотворные строки. Напоминаюткроссворд. Слово из пяти букв, говорящее о Граале?.. На борту самолета ониперепробовали немало слов и вариаций этих самых слов: «Граал», «Граль»,«Мария», «Иисус», «Сарра», но цилиндр так и не открылся. Нет, все они слишкомочевидны. Вероятно, существует какое-то иное слово из пяти букв, и связано онос Розой и осемененным чревом. Сам факт, что загадка поставила в тупик такогоспециалиста, как Лью Тибинг, уже говорил о многом.

– Сэр Лью? – обратился к хозяину Реми. Он смотрел наних в зеркальце заднего вида. – Вы вроде бы говорили, что Флит-стритнаходится неподалеку от моста Блэкфрайарз?

– Да, поезжай по набережной Виктории.

– Извините. Но я не уверен, что знаю дорогу. Ведь мы обычноездим только в больницу.

Тибинг выразительно закатил глаза и тихо проворчал:

– Нет, ей-богу, иногда я чувствую себя нянькой при маломребенке. Прошу прощения. – С этими словами он оставил Софи и Лэнгдона иначал неуклюже пробираться к водительскому месту, чтобы поговорить с Реми черезопущенную перегородку.

Софи обернулась к Лэнгдону и тихо заметила:

– А ведь никто не знает, что мы с вами в Англии, Роберт.

Лэнгдон понимал, что она права. Полиция Кента проинформируетФаша, что в самолете беглецы не обнаружены, и тогда тот будет думать, что они осталисьво Франции. Мы теперь невидимки. Благодаря трюку, придуманному Тибингом, ониполучили самое драгоценное – время.

– Фаш так легко не сдастся, – продолжала меж темСофи. – Слишком зациклился на вашем аресте.

Лэнгдон старался не думать о Фаше. Софи обещала сделать все,что в ее силах, чтоб доказать невиновность Лэнгдона, когда все это закончится.Но он уже начал опасаться, что дело совсем не в ложных обвинениях. Фаш вполнеможет оказаться участником этого заговора. И хотя Лэнгдон представить не мог,какая связь существует между судебной полицией Франции и поисками Грааля, ончувствовал: слишком много было сегодня совпадений, указывающих на личнуюзаинтересованность и осведомленность Фаша. Фаш очень религиозен. И он хочетповесить эти убийства на меня. Но Софи спорила с Лэнгдоном, доказывая, что Фашзаинтересован лишь в его аресте. Ведь, в конце концов, против него немало улик.Мало того, что имя Лэнгдона было выцарапано на полу в Лувре, мало того, что овстрече с ним упоминалось в календаре Соньера. Выяснилось также, что Лэнгдонсолгал о своей рукописи, а потом еще и ударился в бега. Между прочим, попредложению Софи.

– Роберт, мне действительно жаль, что вы оказалисьзамешанным во все это, – сказала Софи и положила ему руку наколено. – И все же я рада, что вы здесь.

В последнем комментарии усматривался скорее прагматический,нежели романтический оттенок, но Лэнгдон вдруг ощутил, что их связывает нечтобольшее, и устало улыбнулся Софи.

– От меня больше проку, когда я как следует высплюсь.

Какое-то время Софи молчала.

– Мой дед велел доверять вам. Я рада, что хоть разпослушалась его.

– Но мы с ним даже не были знакомы.

– Это не важно. Мне кажется, вы сделали для меня все, о чемон только мог мечтать. Помогли найти краеугольный камень, объяснили, что такоеСангрил, рассказали о смысле того ритуала в подвале. – Она на секундуумолкла. – И знаете, сегодня я вдруг почувствовала себя ближе к деду, чембыла все эти долгие годы. Он очень бы этому порадовался.