Потом звуки начали удаляться, стихать. Словно тварь, оглядевего, уступила дорогу. Потом она позвала кого-то еще. Кто-то ответил. К ихразговору присоединился третий, четвертый. Потом взревели пятый и шестой. Гагары…ага? Голоса стали удаляться (медленно, степенно) на север. Но хуже всего былото, что вокруг в тумане Луис почувствовал какое-то движение. Тише… тише… и все,наконец, смолкло.

Луис мог идти дальше. Его плечи и спину свело от напряжения– все это время он стоял неподвижно, изо всех сил прижимая к себе труп Гаджа,словно боялся, что неведомые существа отберут то, что по праву принадлежалоему. От пота его нижнее белье промокло насквозь. Первые в этом году москиты,только народившиеся и голодные, обнаружили его и облюбовали, признав в Луиселегкую добычу.

«Вакиньян… Боже правый, это был Вакиньян… это существо,которое бродит по северным лесам, существо, которое, коснувшись, можетпревратить вас в каннибала. Вот так. Вакиньян прошел в каких-нибудь шестидесятиярдах от меня».

Сказав это себе, Луис отнюдь не нашел это забавным. Как всвое время не вызвали у него смеха странные идеи Джада насчет того, что можноувидеть и услышать на этом странном болоте, по ту сторону Хладбища ДомашнихЛюбимцев… тут были гагары, Огни Святого Эльма… а сам он скоро окажется вНью-Йорке в камере предварительного заключения, с обвинением по делу оразграблении могил. Пусть все, что угодно, только не те существа, которыепрыгают, ползают, скользят и тащатся, волоча ноги между мирами живых и мертвых.Пусть придет Бог, наступит утро, рассеется туман. Наступит воскресное утро,заулыбается епископ… только не надо темных, подкрадывающихся в ночи страхов.

Луис пошел дальше, и скоро земля у него под ногами сталатверже. Через несколько мгновений он подошел к упавшему дереву, крона котороготерялась в тумане и казалась огромной тряпкой, которую уронила гигантскаядомохозяйка. Дерево оказалось… расколотым… сломанным, и его желто-белаясердцевина истекала соком. Когда Луис коснулся места разлома, кровь дерева показаласьему теплой… а с другой стороны дерева оказалась яма. Дальше начиналисьприземистые кусты можжевельника, словно втоптанные в землю. Луис не могзаставить себя поверить, что это всего лишь следы ног. Конечно, он могоглянуться и попытаться определить их форму, но вместо этого он пошел дальше,полез вверх. Он шел дальше. Ему было холодно. Во рту пересохло и хотелось пить.Сердце едва не выскакивало из груди.

Скоро грязь перестала хлюпать и под ногами снова зашуршалисосновые иголки. Потом появились первые камни. Луис почти добрался до цели.

Тропинка быстро пошла наверх. Луис больно ободрался окамень. Но это была не просто скала. Неуклюже вытянув руку, он дотронулся доскалы.

«Вот и ступеньки, вырезанные в скале. Надо идти дальше.Скоро-скоро доберемся мы до вершины. Мы будем там!»

Когда Луис начал подъем, усталость вернулась. Особенносильно болела спина… но осталось совсем немного. Мысленно отсчитывая ступени,Луис поднимался все выше и выше, дрожа от холода, словно боролся с могучимвоздушным течением, которое постепенно становилось все сильнее, рвало с негоодежду, дергало края брезента, в который был завернут Гадж, отчего брезентхлопал, словно выстрелы из пистолета, так порой хлопают приспущенные, но незарифленные паруса.

Оглянувшись, Луис увидел до безумия ярко горящие звезды. Внебе не было созвездий, которые он мог бы узнать, и он снова оглянулся,забеспокоившись. Рядом была отвесная скала, но не гладкая, а расколотая, ввыбоинах, раскрошившаяся; тут напоминающая лодку, там барсука, тут лицочеловека, набросившего капюшон и нахмурившегося. Только ступени были гладкими.

Поднявшись на вершину, Луис остановился, опустив голову,качнулся, восстанавливая дыхание. Луис чувствовал болезненные уколы в легких –словно щепка впивалась ему в бок.

Ветер ерошил ему волосы и ревел в ушах, словно дракон.

Ночь выдалась светлой. Разве в тот, первый раз было облачно,или это ему только сейчас казалось? Теперь не важно. Но Луис хорошо виделиндейское кладбище, и от этого зрелища холодок пополз у него по спине вдольпозвоночника.

Как тут все было похоже на Хладбище Домашних Любимцев!

«Конечно, ты же знал это, – мысленно прошептал он так, когдаувидел, что пирамидки камней располагаются спиралью. – Ты знал это.., илидолжен был знать это.., не концентрические круги, а спираль…»

Да. Здесь на краю каменного стола, повернувшегося кхолодному звездному свету, к черному пространству между звезд, была выложенаогромная спираль. Но это же не настоящие пирамидки! Только теперь Луис увидел ипонял это. Это не те пирамидки, под которыми лежали вернувшиеся к жизни существа.Те пирамидки рассыпались от ударов изнутри… из-под земли… когда те, кто былпохоронен, вылезали на свет божий. А обломки скал и камни из рассыпанныхбывшими покойниками пирамидок сами по себе падали так, что сложились в спираль.

«Интересно, кто-нибудь до меня видел это пятно в воздухе?» –подумал Луис, а потом он подумал о той пропасти, что разделяет различныеплемена индейцев. «Видел ли это кто-нибудь из индейцев? А если они видели,интересно, как они это объясняли?»

Преклонив колено, Луис опустил тело Гаджа на землю совздохом облегчения.

Наконец, он начал приходить в себя. С помощью карманногоперочинного ножа, он срезал ленту, удерживающую кирку и лопату у него заспиной. Зазвенев, они упали на землю. Луис повернулся и на мгновение прилег, словноорел, разбросав крылья. Луис слепо уставился на звезды.

«А что же было там, на болоте? Луис, Луис, неужели ты насамом деле думаешь, что вздремнуть в таком месте хорошая мысль? Можно ведь и непроснуться».

Поздно было поворачивать назад, пора было браться за дело.

«Ладно, – сказал Луис сам себе. – Все может получиться какнадо. Ни одно дело не выходит, если не рисковать. А риска нет без любви. Сюдабы мой саквояж! Не тот, что внизу, а тот, что наверху, в ванной, на верхнейполке; тот, за которым я послал Джада, когда у Нормы случился сердечныйприступ. Шприцы на тот случай, если что-нибудь пойдет не так… что-нибудь плохоеслучится… Ведь никто точно ничего наперед не знает…»

Потом мысли Луиса стали совершенно путаными. Монотоннобормоча что-то себе под нос, Луис взялся за кирку. Стоя на коленях, он принялсярыть землю. Каждый раз вытаскивая кирку из земли, он наваливался на рукоять,как старый римлянин наваливается на рукоять меча, высвобождая его из животаварвара. Медленно-медленно яма приобретала форму, становилась все глубже иглубже. Луис выкатывал комья земли, камни; большую часть камней простоотшвыривал в сторону, а часть откладывал…

…для пирамидки.

Речел хлопала себя по щекам, пока лицо не начало зудеть, ноей удалось отогнать сон, во всяком случае, на какое-то время она проснулась.Сейчас она была уже в Питтсфельде. Все пункты оплаты проезда остались позади.Ей до смерти надоели внимательные контролеры, чьи глаза сверкали холодным,голодным пламенем. Но теперь все они остались позади вместе с многочисленнымипунктами оплаты проезда. «Чеветта» катила все дальше и дальше.