— Хотите ненадолго остаться один? — спросил он.

Я кивнул. Доктор удалился, прикрыв за собой дверь. Явзглянул на свою руку. Она дрожала, и я сжал пальцы в кулак. Я больше нечувствовал зябкого холода этой комнаты, не слышал криков, проникавших сквозьстены. Я только понимал, что мне не хватает воздуха и мне необходимо выбратьсяиз этого места.

8

Доктор Санхуан нашел меня в ресторане гостиницы «Лаго». Ясидел у камина над нетронутой тарелкой. В зале больше никого не было, кромедевушки, обходившей пустые столы и тряпочкой натиравшей до блеска приборы,расставленные на скатертях. За окнами сгустились сумерки, и неторопливо падалснег, похожий на голубую стеклянную пыль. Доктор приблизился к моему столику иулыбнулся.

— Так и думал, что встречу вас здесь, — сказалон. — Все приезжие в итоге останавливаются в этой гостинице. И я тожепровел тут первую ночь, когда приехал десять лет назад. Какой номер вам дали?

— С видом на озеро. Вроде бы номер для новобрачных.

— Это сомнительно. Так всем говорят.

За пределами цитадели санатория и без белого халата докторСанхуан выглядел более непринужденным и приветливым.

— Без униформы я вас с трудом узнал, — осмелилсявысказаться я.

— Медицина сродни армии. Какой монах без сутаны, —отозвался он. — Как вы себя чувствуете?

— Неплохо. Бывало и хуже.

— Да уж. Я огорчился, когда не застал вас, вернувшисьза вами в кабинет.

— Мне нужно было выйти на воздух.

— Понимаю. Но я надеялся, что вы окажетесь менеевпечатлительным.

— Почему?

— Потому что вы нужны мне. Вернее, вы нужны Кристине.

Я проглотил комок в горле.

— Наверное, вы сочли меня трусом, — заметил я.

Доктор отрицательно покачал головой.

— Как долго она находится в таком состоянии?

— Несколько недель. Фактически с тех пор, как появиласьздесь. С течением времени ей становится хуже.

— Кристина осознает, где она?

Доктор пожал плечами:

— Трудно сказать.

— Что с ней произошло?

Доктор Санхуан вздохнул.

— Четыре недели назад ее нашли неподалеку отсюда, надеревенском кладбище. Кристина лежала на могиле отца. Она замерзала и бредила.Кристину доставили в санаторий потому, что один из жандармов вспомнил ее. Онпознакомился с ней в прошлом году, когда она жила тут несколько месяцев,ухаживая за отцом. Очень многие в поселке ее знали. Мы поместили ее к себе иобследовали в течение пары дней. Она страдала обезвоживанием и, возможно, неспала много дней. Порой к ней возвращалось сознание. Когда это происходило, онаговорила о вас. Она утверждала, что вам угрожает серьезная опасность. Оназаставила меня поклясться, что я никому не стану сообщать о ней, ни мужу, ниединой живой душе, пока она сама не сможет дать о себе знать.

— И все же почему вы не поставили в известность Видаляо том, что с ней и где она?

— Я бы так и поступил, но… Вам это покажется абсурдным.

— Что именно?

— У меня возникло ощущение, что она пытается скрыться,и я подумал, что мой долг помочь ей.

— Скрыться от кого?

— Точно не знаю, — сказал он со значением.

— На что вы намекаете, доктор?

— Я всего лишь врач. Некоторые вещи находятся запределами моего понимания.

— Какие вещи?

— Кристина считает, что нечто или некто вселился в нееи стремится ее уничтожить.

— Кто?

— Мне известно только, что, по ее мнению, это связано свами, а также то, что нечто или некто внушает ей ужас. Вот почему я думаю, чтоникто больше не в состоянии ей помочь. И поэтому я не известил Видаля, какследовало бы. Я не сомневался, что рано или поздно вы приедете к нам.

Он посмотрел на меня со странной смесью жалости ираздражения.

— Мне она тоже дорога, сеньор Мартин. За те месяцы, чтоКристина провела тут, навещая отца… мы с ней стали близкими друзьями. Полагаю,она вам обо мне не рассказывала, да и с какой стати ей было это делать. Ейприходилось очень тяжело в то время. Она многое поведала мне, и я ей тоже —вещи, которых не поверял прежде никому. Более того, я предложил ей выйти заменя замуж, так что, как видите, мы, врачи, здесь тоже немного чокнутые.Конечно, она мне отказала. Не понимаю, зачем я вам говорю об этом.

— Но она придет в себя, правда, доктор? Кристинапоправится…

Доктор Санхуан перевел взгляд на огонь в камине и печальноулыбнулся.

— Я надеюсь, — ответил он.

— Я хочу забрать ее.

Доктор вскинул брови.

— Забрать? Куда?

— Домой.

— Сеньор Мартин, позвольте говорить начистоту. Помимотого, что вы не являетесь кровным родственником, а также мужем пациентки, что,в сущности, лишь формальность, Кристина не в том состоянии, чтобы ехать скем-то куда бы то ни было.

— Ей лучше оставаться в больнице с вами, привязанной ккреслу и накачанной лекарствами? Только не говорите, что вы снова готовыпредложить ей замужество.

Доктор пристально посмотрел на меня, пытаясь пережитьоскорбление, которое я, несомненно, нанес ему своими словами.

— Сеньор Мартин, я рад, что вы здесь, посколькурассчитываю, что вместе мы сможем помочь Кристине. Надеюсь, ваше присутствиепозволит ей выйти из гипотетического убежища, где она ищет спасения. Я верю вэто, поскольку единственным словом, которое она произнесла за последние двенедели, было ваше имя. И что бы с ней ни произошло, мне кажется, это имеетотношение к вам.

Доктор посмотрел на меня, словно ожидая от меня чего-то, чтодало бы ответ на все вопросы.

— Я считал, что она бросила меня, — началя. — Мы собирались в путешествие, планировали уехать в другую страну. Явышел на минуту купить билеты на поезд и уладить финансовые дела. Яотсутствовал не больше полутора часов. Когда я вернулся домой, Кристина ушла.

— Ничего не произошло перед ее уходом? Может, выпоссорились?

Я прикусил губу.

— Я бы не назвал это ссорой.

— А как вы назвали бы?

— Кристина рылась в моих рабочих бумагах. Я застал ееза этим занятием. Думаю, ее обидело то, что она могла расценить как недоверие смоей стороны.

— Бумаги были важными?

— Нет. Всего лишь рукопись. Черновик.

— Можно узнать, какого рода рукопись?