Сажин и Усенцев подняли руки, приготовившись принять клеть. Ковалев тоже нетерпеливо следил за разгрузкой. «Осталось выгрузить еще две бочки, на этот раз с настоящей соляркой, и сухогруз покинет эту чертову платформу. Потом мы так же разгрузимся на третьей и четвертой, а дальше можно будет отойти на безопасное расстояние и нажать заветную кнопку в моем черном чемоданчике».

Сейчас Ковалев ощущал себя обладателем ядерной кнопки. Перед ним в капитанской рубке стоял пульт дистанционного подрыва всех четырех зарядов. И хотя этот пульт не имел ничего общего с президентским чемоданчиком, а больше напоминал старый радиоприемник, для Ковалева это не имело никакого значения. Тем более что масштабы задуманной им диверсии были вполне соизмеримы с результатами применения тактического ядерного оружия. «Одно движение пальца, и вместо нефтяных платформ в небо взметнутся четыре огненных факела», – представил Ковалев. Ему уже не терпелось воочию увидеть нарисованную воображением картину.

Приближаясь к палубе, клеть начала замедлять движение. «Похоже, крановщик на этот раз решил быть осторожнее», – подумал про себя Ковалев. Когда клеть опустилась до уровня капитанской рубки, Ковалев увидел за пустыми бочками силуэт человека в десантном комбинезоне. Человек возник так неожиданно, что в первую секунду Ковалев даже не понял, что произошло и откуда вообще появился этот человек. В следующее мгновение что-то разбило стекло в капитанской рубке, и весь мир исчез в ослепительной вспышке света.

…Петр Звягин сжался между пустыми бочками в опускающейся клети. Все его внимание было приковано к капитанской рубке. В руке Звягин сжимал светошумовую гранату. Он видел, как клеть приближается к палубе, и старался определить, через сколько секунд она окажется напротив окон капитанской рубки. Клеть стала замедлять свое движение. До палубы оставалось не более трех метров. Звягин выдернул чеку: «Еще секунда. Пора!» Десантник распрямился подобно пружине, как делал это на тренировках, и швырнул гранату в стекло капитанской рубки. Он точно рассчитал время броска. Практически сразу вслед за звоном разбитого стекла раздался взрыв. Звягин мгновенно перехватил свой «АКСУ», который держал за цевье левой рукой. Рукоять автомата привычно легла в ладонь. Взглядом Звягин искал цель, а палец уже выбрал свободный ход спускового крючка. Ковалева он узнал сразу. Тот выглядел именно так, как на фотографии. В правой руке у Ковалева был пистолет, а левой он интенсивно тер глаза. Ковалев все еще был ослеплен вспышкой взрыва. Слева от Ковалева стоял пожилой невысокий мужчина. «Капитан сухогруза Сенченко», – сообразил Звягин. Сенченко тоже ослепило взрывом гранаты. Он стоял с плотно зажмуренными глазами и тряс головой, а слева от него… Слева от Сенченко Звягин увидел еще одного человека, который целился в него из крупнокалиберной снайперской винтовки.

…Мельник не смотрел на опускающуюся клеть. Из всех боевиков Ковалева он лучше всех умел вести наблюдение. Как опытный снайпер Мельник осматривал сначала ближнюю зону, потом среднюю, дальнюю и так далее. Если внимание Ковалева и боевиков на палубе было приковано к грузовому терминалу, то Мельник внимательно осматривал всю нижнюю палубу. И сейчас он заметил какое-то движение в стороне от погрузочного терминала. Мельнику показалось, что он увидел людей в военных комбинезонах. Снайпер сразу взял в руки свою винтовку и спустил предохранитель. Патрон он дослал в ствол заранее. Чтобы иметь лучший обзор, Мельник даже открыл боковое окно в рубке и выглянул наружу. В этот момент он и услышал, как разбилось стекло, а потом раздался взрыв. Мельник мгновенно вскинул винтовку и тут увидел человека с автоматом, который находился среди пустых бочек, в опускающейся клети, как раз напротив капитанской рубки.

Звягин опережал Мельника на секунду. Этого времени ему было вполне достаточно, чтобы перевести огонь и поразить новую цель. В любой другой ситуации он именно так бы и поступил. Сначала уничтожается самый опасный в данный момент противник. Но у Звягина был приказ – в первую очередь уничтожить Ковалева. «Сколько времени потребуется, чтобы застрелить человека со снайперской винтовкой? Секунда, две? А сколько времени нужно, чтобы нажать кнопку взрывателей? Тоже секунда? Ведь для того, чтобы нажать на кнопку, совсем не обязательно видеть ее, если знаешь, где она расположена», – пронеслось в голове у Петра Звягина. И он, не меняя цели, нажал на спуск.

Автоматная очередь пригвоздила Ковалева к стене капитанской рубки. Он медленно сполз вниз, оставляя на стене длинные кровавые полосы. Мельник тоже выстрелил. Тяжелая пуля снайперской винтовки ударила Звягина в левую часть груди и отбросила его тело назад. Не удержавшись в клети, Звягин полетел вниз. Когда старший лейтенант падал, он был уже мертв, но свой боевой автомат так и не выпустил из рук.

…Стоя на палубе, Сажин и Усенцев приготовились принять спускаемую клеть. За три метра до палубы клеть неожиданно качнулась в воздухе, а в следующее мгновение разбилось стекло капитанской рубки, и внутри прогремел оглушительный взрыв. «Граната!» – вспыхнула в мозгу командира боевиков страшная мысль, и он рванулся к расставленным на палубе бочкам за своим автоматом. Бывший прапорщик спецназа всегда отличался отменной реакцией. И она его вновь не подвела.

Два снайпера из штурмовой группы морских десантников заранее распределили между собой цели, взяв на прицел обоих террористов на палубе сухогруза, и ожидали лишь сигнала, чтобы поразить их. Таким сигналом стал взрыв светошумовой гранаты. Оба снайпера выстрелили практически одновременно. Две снайперские винтовки вытолкнули из своих стволов по пуле, каждая из которых предназначалась для своей цели. Снайпер, прицелившийся в Сажина, промедлил с выстрелом лишь долю секунды, но за это мгновение террорист рванулся в сторону, сместившись за спину Усенцева. Обе пули, предназначавшиеся разным террористам, врезались в тело напарника Сажина. Первая же пуля выбила из него жизнь, а вторая поразила уже мертвое тело. Сраженный выстрелами, Усенцев упал, не успев даже сдвинуться с места. Зато Сажин в два прыжка преодолел открытое пространство, отделяющее его от расставленных на палубе бочек с соляркой, и нырнул между ними. Подтягиваясь на локтях, он быстро пополз вперед.

…Мельник не сомневался, что человек, стрелявший в Ковалева, мертв. Он перевел взгляд на палубу сухогруза и увидел, как упал Усенцев. Сажина Мельник не заметил, но решил, что его постигла та же судьба. «Видимо, стрелки с платформы уже давно держали их на прицеле», – как о чем-то постороннем подумал Мельник. Еще не смолкли выстрелы, а по сброшенным с платформы канатам на сухогруз уже спускались вооруженные люди. Мельник выстрелил в ближайшего к нему десантника. Промахнулся. Целиться в тесном помещении капитанской рубки было неудобно. Да еще террористу мешал капитан сухогруза, который так и стоял посередине рубки, упираясь руками в приборную панель. Мельник ударил Сенченко прикладом в живот. Тот согнулся пополам, но удержался на ногах. Десантник, в которого стрелял Мельник, был уже на палубе. Мельник снова вскинул винтовку, но десантник его опередил. Еще скользя по канату к палубе сухогруза, он увидел, что из капитанской рубки по нему был произведен выстрел. Поэтому, оказавшись на судне, немедленно подавил огнем обнаруженную цель. И Мельник, прошитый пулями, рухнул к ногам капитана Сенченко.