Когда они подъехали к Лондону, ее лицо так опухло, что нанее было страшно смотреть, и все, кому она попадалась на глаза, не могли скрытьоткровенное беспокойство. Лэшер снял номер в прекрасном отеле, хотя она неимела никакого понятия о том, где тот находился, потом дал ей горячего чая сконфетами и начал петь.

Лэшер сказал, что сожалеет обо всем, что натворил, и даже отом, что вновь родился на свет. Спрашивал ее, понимает ли она, что это значит.Понимала ли она, что он являл собой свидетельство чуда? За вопросами, какобычно, последовали поцелуи, сосание груди и прочие ласки – грубая прелюдияперед таким же грубым и стихийным сексом, который, как всегда, доставил ейнемалое наслаждение. Но, в отличие от всех предыдущих раз, к следующемусовокуплению она побудила его исключительно из отчаяния, не испытывая при этомникакого вожделения. Возможно, поступала она так: только потому, что другимспособом не могла проявить свою волю. Лишь после четвертого раза, полностьюистощившись, он от нее отстал и тотчас уснул. Какое-то время она бояласьпошевелиться. Но стоило ей вздохнуть, как он сразу открыл глаза.

Лэшер стал настоящим красавцем борода и усы, которые онкаждое утро тщательно подстригал, имели форму и длину изображенных на картинахсвятых. Волосы у него уже сильно отросли. Плечи были несколько широковаты, ноэто ничуть не портило его царственный, величественный облик. Однако не странноли может показаться применять к нему эти слова? Когда он с кем-нибудьразговаривал, то был вынужден наклоняться и слегка касаться его своейбесформенной серой шляпой. На людей он производил самое приятное впечатление.

Лэшер и Роуан посетили Вестминстерское аббатство, в которомон тщательно исследовал все до мелочей. Какое-то время он наблюдал со стороныза движениями прихожан. Потом наконец изрек:

– У меня только одна простая миссия. Такая же старая,как Земля.

– И в чем же она заключается? – полюбопытствовалаРоуан.

Но Лэшер ей не ответил.

Когда они вернулись в отель, он сказал:

– Я хочу, чтобы ты самым серьезным образом возобновиласвое исследование. Мы поедем в безопасное место, не в Европу, а в Штаты. Будемтак близко к ним, что они ничего не заподозрят. Нам потребуется все. Правда,деньги большого препятствия не представляют. Но в Цюрих мы больше не поедем!Тебя там ищут. Ты сможешь достать большую сумму денег?

– Я уже это сделала, – напомнила ему она.

Роуан уже давно заметила, что он совершенно не запоминалпоследовательности самых обыкновенных событий.

– Мы уже совершили основные банковские операции и дажетщательно замели за собой все следы. Если хочешь, можно вернуться вШтаты. – От этой мысли сердце у нее возликовало. – В Женеве находитсякрупнейший в мире Институт неврологии, – продолжала она. – Полагаю,для начала нам следует направиться туда. Мы могли бы провести там некоторыеисследования. А заодно завершить необходимые операции в швейцарском банке. Таммы с тобой и решим, каковы будут наши дальнейшие планы. Уверяю тебя, так будетлучше всего.

– Хорошо, – согласился он. – Поедем в Женеву,а потом – в Штаты. Нас с тобой ищут. Поэтому придется вернуться. Вопрос тольков том, где именно мы остановимся.

Роуан предалась мечтам о лаборатории, слайдах, тестах имикроскопе и не заметила, как ее сморил сон. Она с таким рвением стремиласьпровести исследования, как: будто их результаты могли дать ей ключ к изгнаниюнечистой силы. Разумеется, она вполне давала себе отчет в том, что провестистоль объемную работу в одиночку не сможет. Поэтому в лучшем случаерассчитывала получить доступ к компьютеру, чтобы ввести в банк данных хотя быто, что ей уже удалось узнать. Для ее изысканий требовался город с множествомлабораторий, в котором при желании она могла бы пойти сначала в один крупныймедицинский центр, потом в другой…

Лэшер сидел за столом, в очередной раз перечитывая историюМэйфейров. Его губы шевелились так быстро, что срывавшиеся с них словапревращались в свист. Некоторые факты семейной биографии вызывали у него стольоткровенный смех, что можно было подумать, будто он узнал о них впервые.

– Молоко убывает? Да? – спросил он у Роуан, вставперед ней на колени и заглянув ей в глаза.

– Не могу сказать. У меня все безумно болит.

Лэшер принялся ее целовать. Потом собрал в ладонь немногомолока и смочил ей губы. Роуан отметила, что по вкусу оно не слишком отличаетсяот воды.

Пребывая в Женеве, они обдумали план дальнейших действий домельчайших подробностей.

Конечным пунктом своего путешествия они избрали Хьюстон,штат Техас. Почему? Ответ был очень прост. Этот город наводнен больницами имедицинскими центрами, в которых можно провести любое медицинское исследование.Роуан рассчитывала, что им удастся поселиться в каком-нибудь пустующеммедицинском учреждении, не функционирующем из-за нефтяного кризиса. Во всякомслучае, в подобных постройках в Хьюстоне недостатка не было. Считалось, что вгороде существовало три деловых центра. Поэтому в нем было нетрудно затеряться.

Деньги для них не представляли никакой проблемы. Роуанудалось благополучно переправить огромные средства в Центральный швейцарскийбанк, где они теперь и хранились. Правда, для этого ей пришлось открытьнесколько фиктивных счетов в Калифорнии и в Хьюстоне.

Роуан лежала в постели, а Лэшер крепко держал ее за кисть.Она подумала о том, что от ее родного города до Хьюстона всего час лету. Всеготолько час.

– Да, ты права. Им ни за что не придет в голову искатьнас там, – заметил Лэшер. – С таким же успехом мы могли бы спрятатьсяна Северном полюсе. Пожалуй, лучшего места нам не найти.

От этой мысли сердце Роуан замерло. Ей опять стало нехорошо.На какое-то время она заснула, а когда проснулась, то вновь обнаружила у себяматочное кровотечение. Очередной выкидыш. Но на этот раз вязкий зародыш, дотого как он распался на части, не превышал двух дюймов.

Отдохнув за ночь, утром Роуан собралась пойти в институт,чтобы исследовать то, что из нее накануне вышло, а также выяснить, какие тестыможно будет провести над Лэшером. Поначалу он ее не пускал. Тогда она зашласьдушераздирающим криком, и то ли от ужаса, то ли от беспомощности он былвынужден ей уступить.

– Боишься остаться без меня? – спросила егоРоуан. – Да?

– А как бы чувствовала себя на моем месте ты? –задал ей он встречный вопрос. – Если бы была последним мужчиной на свете?А я последней женщиной?