его тёплой груди, я приподняла голову и улыбнулась.

— Давай взорвём их, Джей…

Долго ли коротко ли, но, когда всё было готово руки вновь понемногу начала брать мелкая дрожь. Сердце ходило ходуном, то запинаясь, словно задыхаясь от жгучего пепла догоравшей решимости, то усталость вновь брала своё.

— Я тут подумала… а как взяли тебя?

Веки то и дело закрывались, волей-неволей уступая перед навалившейся слабостью, но поддержать мальчишку, взявшего на себя почти всю работу, я должна была хотя бы разговором.

— Неужели ты утратил свои силы супер-школьника?

— Нет. Всего лишь пришлось бросить пистолет, чтобы в голове одной спящей красавицы не появилась вентиляция.

Бережно надколов стёклышко светодиода на рации убитого наёмника и установив его прямо у сопла, Джей покосился на меня и ободряюще прыснул, борясь с тяжёлой влажной хрипотцой.

— А ведь мы с Ное и людьми директора уже окружили выходы из школы, по тихой убрали официантов, развозивших по тележкам кое-что потяжелее виски… даже обидно, что всё зря.

Отметив про себя, что ни разу не наткнулась на подозрительных официантов, я так и не расщедрилась на комплимент, насмешливо прыснула и едва шевеля пальцами, подкрутила свою рацию на условленную волну.

— Обидно, что у меня не появилось «вентиляции»!?

Я пхнула парня в бок кончиком босой ноги, но тотчас опомнилась, когда Джей сдавленно охнул.

— Обидно, что ты пропала за то мгновение, пока я рекламировал Мейсену протезы ног.

Джей вновь ухмыльнулся, но уже коря себя за угрозы переломать секретарю ноги за избыточно страстные танцы.

— В общем, я усвоил урок.

В последний раз сверив частоты и установив зверски раскуроченную рацию, Джей сорвал с газового баллона кран и нарочно крепко взял меня за руку, поцеловав окровавленные костяшки.

— А теперь нам пора сваливать, конфетка…

Закрыв дверь в кладовую с морозильными камерами, мы выскользнули из камбуза и бросились наутёк по коридору, по которому уже стал понемногу расползаться газ, но…

— Стоять!

Едва Хэдек остановил меня и первым скользнул за угол на разведку в плохо освещённый проход, как около уха просвистела пуля, а со стальной стены со звоном осыпалась бурая крошка.

— Медленно поднимите руки… не заставляйте стрелять точнее.

Я замерла на месте, едва не забыв, как дышать, но обернувшись в пол оборота, так и не выполнила приказ.

— Ну, привет… «девочки».

Взгляды нескольких чёрных фигур впились, словно пиявки, сосущие кровь и пьющие храбрость.

— Слетаетесь, как прокладки с крылышками и не нападаете? Неужели у выродков федерации ещё остались человеческие повадки? Я поражена…

— Остроумие не поможет. Проявите благоразумие и подойдите. Медленно…

Я усмехнулась от дерзости и ещё выше вздёрнула нос, когда верзила проигнорировал мои слова.

— Может, ещё скажешь мне чмокнуть твой британский зад?

Наверное, по закону жанра в этот момент у меня должны были бы дрожать коленки, а по ногам струить слабость, но я лишь искоса улыбнулась в боковой коридор, где стоял вернувшийся Джей.

Всё же, я им точно нужна живой, а вот он…

— А как же Джон!?

Один из моряков, шедших позади верзил с инструментами, вдруг подал голос и вышел вперёд.

— Помогите дотащить его в лазарет!

Что же, оказывается, его звали Джон…

Это было последнее, что промелькнуло у меня в голове, однако, фигуры в чёрном приближались, подтачивая гонор тяжёлой поступью ботинок и игнорируя матроса, но…

— Граната!

Последнее, что я услышала был отчаянный крик недоумка в матроске, перевернувшего убитого солдата, а потом умопомрачительный звон и руки, утянувшие меня в сторону от взрыва.

— Бежим!

В ушах будто разорвались хлопушки. Газ вспыхнул от гранаты, как похоть на школьном выпускном, и в одно мгновение выжег всё, что могло сойти за спёртый кислород, спалив дотла и камбуз, и чёрные фигуры, не успевшие дойти до кладовой, а часть палубы просела и завалила проход.

— Куда мы бежим!?

Лёгкие едва не разорвало от боли. Стоило открыть рот, как удушье стиснуло в широких и жарких объятиях, от которых была лишь болезненная горечь и стылая боль.

— Не отставай!

Спотыкаясь и кашляя, не разбирая дороги среди однообразных труб и проводов, терявшихся в дыму и тусклом свете аварийных ламп, Джей вдруг дёрнул меня за руку и втянул в одну из кают.

— Не думал, что сработает ха-ха-ха!

Утерев, чумазое от копоти, лицо, Джейсон сипло засмеялся, но как только щелчок двери унёс за собой крики и горячие клубы дыма, с алыми частичками в чёрных облаках, в нос тотчас ударила вонь спиртового угара и старой шерсти ношеных матросок.

— Не… льсти себе… нам повезло нарваться… на кретинов…

— Да-да-да…

По-мужски нежно прикоснувшись ко мне, наспех смоченной, шершавой простынёй, мальчишка протёр мои веки и гладя сбросил с прядей сажу, пока мне, наконец, со слезами на глазах дался первый нормальный вдох.

— А если бы не тот матрос?

И всё же, я не удержалась, чтобы не разреветься, заливаясь смехом.

— Думаешь, я была бы красивым решетом?

Засмеялась до коликов от страха…

От сладости воздуха вонючей конуры…

От одной только мысли, как побледнели бы министры, расскажи я хоть крупицу из всего, что хотела бы сказать в предвыборной речи.

От вида их лиц, не способных ещё хоть раз назвать меня слабой для наследницы орла…

— Тоже мне нашла льстеца. Я не на миг не сомневался, что ты была бы красивым решетом.

Подлость была одной из черт, что привлекала в Хэдеке, но заминировать труп уже выходило за рамки.

А от того поглощала с головой…

— Тоже мне, «заботливый хозяин»!

Передразнив и не тушуясь от его сиплого вздоха, мне с болью удалось плюхнуться на койку.

— Уж точно красивый, это я гарантирую!

Зло усмехнувшись, я поймала ладонью пульсирующую из носа струйку крови и запрокинула голову, когда мальчишка, разрыв аптечку, протянул мне скомканные кусочки ваты.