И, наконец, пятые, это те, которых совершенно не интересовало, что происходит вокруг. Главное, чтоб их не трогали, а остальное неважно.

Самое удивительное, что никто не вмешивался в происходящие бесчинства в Эссоре. Ни Ардал, ни квихельмы, ни какие-либо высшие силы. Всем было известно о беспределе, устроенном Асалбегом, но никто не пытался помочь несчастным людям.

Дамаск стоял на балконе и до треска сжимал каменные перила серого балкона. В воздухе стоял едкий запах дыма и жаренного мяса. Внизу, посреди площади пылал огромный костер. Душераздирающие крики сжигаемых заживо десятерых мужчин разносились над безмолвной толпой. Неподалеку от кострища сидел на переносном троне султан, стоящем на трехметровом широком постаменте. Он спокойно наблюдал. На его лице не отражалось ни сочувствия, ни брезгливости. Одно лишь явное удовлетворение.

– Все! Довольно! Это пора заканчивать! – оттолкнувшись от балюстрады, выкрикнул Дамаск, разворачиваясь лицом к просторной комнате покойного визиря Хаштабара.

Теперь это помещение не изменялось по желанию хозяина, а было в своем устойчивом состоянии кабинета, куда беглых керибюсцев привели пятнадцать лет назад. Вот только за стеклянным столом-пузырем теперь сидел не савит Маркеш, а савит Бирм. Он внимательно читал какие-то бумаги, время от времени делая в них пометки. Раздирающих сердце криков он не слышал, ну, или старательно делал вид, что не слышал.

У Шаха была далеко не такая выдержка. Он расположился напротив, в напряженной позе сидя на диване, дергая ногой и мрачно уставившись в пол. У самой двери стоял Ганс, облокотившись на шкаф с книгами. Глаза его были закрыты, а кожа отливала белизной. Сейчас он очень походил на прекрасную скульптуру невероятно красивого божества.

Пиксар находился в Валоре. Он вообще в последние шесть месяцев большую часть времени проводил там, а не во дворце.

– Дамаск, сядь! – не поднимая глаз, гаркнул Бирм, продолжая что-то старательно выписывать скрипучим пером.

– Вам не удастся удерживать меня все время! – злобно выкрикнул он.

– И не надо, – спокойно ответил Бирм. – Подожди еще немного.

– И сколько будет длиться это твое немного? Ты тоже самое говорил три месяца назад! А люди гибнут! Счет скоро пойдет на тысячи!

– Ты обещал Маркешу, – напомнил визирь, оторвавшись от своих бумаг и строго посмотрев на Дамаска.

– Откуда я знал, что Асалбег превратит Эссор в бойню!?

– Ты обещал, Дамаск! – повысил голос Бирм, особенно выделив слово "обещал".

– Да плевать мне! Люди гибнут!

– Ты думаешь, нам легко за всем этим наблюдать? – вмешался Шах, с осуждающим прищуром посмотрев на друга. – Думаешь, мы не слышим эти крики? Эти рыдания, стенания, мольбы? Думаешь, ты один видишь всю катастрофу происходящего, а мы с закрытыми глазами и заткнутыми ушами сидим!? Да я бы своими собственными руками свернул шею этому проклятому расисту. Моя мать из Дейтира, я наполовину южанин. У меня на протяжении всех этих шести месяцев одно желание – переломить Асалбегу хребет и отдать собакам на растерзание. Но еще рано, и я это понимаю. Пора бы и тебе понять.

– Да вашу мать!! – заорал Дамаск, схватив со шкафа стеклянный шар и со всей силы запустив его в стену. – Когда будет не рано!?

– Девять месяцев и две седмицы! – отчеканил каждое слово Бирм.

Дамаск уставился на визиря, пытаясь осмыслить сказанное.

– Откуда взялся этот срок? – спросил он.

– Маркеш перед смертью мне это сказал.

В памяти всплыл момент, когда Бирм склонился к умирающему визирю.

– И почему именно девять месяцев и две седмицы?

– Я не знаю, – кинув перо на стол и уставши протерев глаза, произнес Бирм.

– Ну он что-то же сказал. Что-то ведь должно произойти за это время?

– Я не знаю, Дамаск, ясно! – отрезал визирь. – Единственное, что я знаю, так это то, что Маркеш как-то предвидел всю эту ситуацию. То ли он настолько хорошо знал Асалбега, то ли опыт подсказал ему, а может с савирой какой посоветовался. Но перед тем как умереть, он один в один описал все, что происходит теперь. И сказал, через сколько мы должны действовать. Смотря на то, с какой точностью исполняется его пророчество, у меня нет оснований не доверять той дате, которую он назначил нам для свержения Асалбега.

Дамаск осуждающе помотал головой. Пройдя к небольшому бежевому креслу у стены, он тяжело рухнул в него. Крики, что так тревожили, больше не раздавались, а значит, еще десять человек прибавилось к списку убитых.

– Кардаш… Сколько еще душ он загубит… – негромко произнес Дамаск, невидящим взором смотря на столп черного густого дыма в балконном проеме.

На следующий день султан вызвал Дамаска и Шаха к себе. Когда они пришли в просторные покои правителя, Бирм уже был там, сидя вместе с Асалбегом на крупноворсинчатом ковре с золотыми узорами и облокотившись на шелковые подушки. Султан выражал собой образец расслабленности и довольства, потягивая мягкий дурманный дым из трубки кальяна. Бирм же наоборот излучал тревогу.

Как только Дамаск и Шах вошли, Асалбег тут же произнес:

– А, мои добрые друзья! Присаживайтесь.

Мужчины молча прошли вглубь, куда не проникал свет Илара из-за плотных темно-красных штор, в цвет общей гаммы всей комнаты. Усевшись напротив султана, они в немом вопросе воззрились на него.

– Друзья мои, у меня есть для вас важное поручение, – сонно проговорил Асалбег, выпустив кольцо дыма изо рта.

Белый внутренне ощетинился, готовый послать султана ко всем демонам Бездны, если он хоть заикнется об их участии во всей этой резне. Видит Оркус, Дамаск сделает это!

– Мой дальний родственник, король Лисбета Адемар, сейчас находится в очень неприятном положении, – все также лениво продолжил султан. – Этот проклятый Айдан добрался до его королевства. Адемар был вынужден бежать. Насколько мне известно, его любимые непобедимые квихельмы не смогли помочь (а я предупреждал его уже много раз!), – Асалбег самодовольно хмыкнул, выпустив облако дыма. – Ардал тоже не откликнулся. Конечно же, теперь он обратился ко мне. Адемар наслышан о вас, ребята. Весь Восток под впечатлением от Триады, слухи о вас распространяются уже и в другие части Материка. Что ж, Адемар многое на себя брал, кичась своими квихельмами. Они спасти его не смогли, а мы сможем.

Сейчас он скрывается в Тихнуре. Так что ваша задача маленькая, отправиться в Тихнур, забрать Адемара и привезти в Эссор.

Пока султан говорил, Дамаск ловил себя на мысли, что ему до омерзения противно смотреть на него. Слегка сросшаяся бровь, черные широко расставленные глаза с красноватым отливом (возможно, это из-за цветовой палитры комнаты, но впечатление все равно оставалось сильным и неприятным), отросшая за последние месяцы неаккуратная борода, густые черные волосы, покрывающие руки вплоть до самых пальцев, и знание, что этот человек без колебаний пытает и истязает людей до смерти – все это в глазах мага делало Асалбега похожим на порождение Бездны.