– У меня нет слов! – Тихо уронила Глафира.

– Ну, благодаря твоей настойчивости сейчас живы Тоня, Наташа и малыш.

– Как они? – Вскинула глаза на Анну Михайловну Глаша.

– Явно лучше, чем раньше. – Пожала плечами Анна. – С ребёнком, конечно, предстоит много работы, нет гарантии что он вернётся к нормальной жизни. Тоня и Наташа уже вышли из больницы и все вместе переехали к Тониному отцу. Как-то будут восстанавливать жизнь. Надеюсь, у них всё получиться. – Печально закончила она.

– Странно, – пожала плечами Глаша, – почему на бирке сына Али были записаны координаты этого сарая.

– Ну, может быть, она подслушала разговор отца и Мити и подумала, что там её ребёнок. Главное, что эта весточка привела нас по нужному адресу! Иначе, какое у них могло быть будущее, можно только догадываться! – Со вздохом произнесла Анна.

– Всех девушек убивал именно Митя. – Цыкнул Стас. – Мать его даже гордится этим. А Тоня и Наташа, ему просто понравились, и он решил забрать их к себе, тем более что у него в распоряжении оказалось такое ценное убежище!

– Это всё очень страшно! – Прошептала Глаша и почувствовала, как истерзанное горло скребанули близкие слёзы. – Я бы хотела отдохнуть. – Проговорила девушка. – И попросите больше никого ко мне пока не приходить! Мне нужен покой! – Глаша помолчала и добавила. – Меня выпишут на днях, и я сразу рапорт напишу об отставке.

Лисицына понимающе кивнула и вышла в коридор вслед за Визгликовым, который снова начал говорить по телефону. Глаша, оставшись в одиночестве, вдруг подумала, что это дело её сломало! Оно однозначно надломило решимость, мучило кошмарами по ночам, давило на грудь страхом и, наверное, настал тот момент, когда пора было сказать стоп и перейти на более спокойную работу!

Стас с Анной Михайловной вышли из больницы, и Визгликов, глянув на неё, произнёс:

– Аня, ну вроде всё готово, послезавтра идём на захват. Пока никаких следов дочки Нефёдовых обнаружить не удалось. Так что аэропорт, пока наш единственный козырь!

– Сегодня нужно Скорякова проводить! – Проговорила Лисицына. – Не до праздников, конечно, но по рюмке с ним выпить необходимо.

– Ну, поехали в отдел!

– Не, Василий Степанович просил сразу к нему.

***

Визгликов с Лисицыной вышли из гостеприимного дома Скорякова уже под вечер. Проводы были грустными, скомканными и скорыми. Анна Михайловна и Стас медленно побрели по вечерним улицам.

– Невесело как-то! – Пожал плечами Стас.

– Да, таких как наш Василий Степанович днём с огнём, как говорится. – Обронила Анна. – Он хоть и делает вид, что всё в порядке, но видно, как ему тяжело расставаться с отделом. Скоряков довольно долго добивался твоего возвращения и того, чтобы снова сделать такую рабочую структуру. – Она улыбнулась. – Скоряков нас всех собрал в одном месте, и мы вроде стали неплохой рабочей группой! Он молодец, что сделал возможной такую командную работу! – Анна Михайловна вздохнула. – Но есть вероятность, что с новым начальством я не сработаюсь и уйду!

– Почему?

– Есть причины! – Тихо отозвалась женщина.

– Анна Михайловна, если хочешь сказать что-то говори без этих прелюдий. Не в детском саду. Терпеть не могу эту возню вокруг да около. Если бы ты не хотела посвящать меня в тонкости твоих отношений с новой главой, то я бы и не узнал. Говори!

– И правда. – Хмыкнула Анна. – Глупо как-то. Был человек такой, которого я любила, – она замолчала, – он не отец Кирилла, тот давно исчез с горизонта нашей с сыном жизни. – Лисицына вздохнула. – Мы даже не жили вместе, просто было очень хорошо, понимаешь, душевно хорошо. Но вот, пришёл товарищ Кропоткин, – она передёрнула плечами, – и на Гену свалилась какая-то травля. Он был отличным офицером, знающим специалистом, но ему даже пришлось уйти с работы.

– А почему был?

– Он умер! Нет, – она покачала головой, – это не из-за работы. Долгая, страшная и тяжелая болезнь. Хотя пронеслось то заболевание быстро и Гену с собой унесло. И в этот тяжёлый момент Олег Семёнович его добивал. Целых полгода мы боролись с болезнью, и всё это время Кропоткин не давал ему даже выдохнуть. – Анна поджала губы. – Но ты не сомневайся, все незаконченные дела, включая твоё, я обязательно доведу до завершения!

– Вот сидел я в районном и было мне тепло, светло и сухо! Я никуда не хотел дёргаться, я просто хотел доработать! – Остановился посреди дороги Визгликов. – На хрена мне это всё?! – Визгликов огляделся. – Аня, пойдём напьёмся.

– А пойдём! Так мне муторно на душе, так погано!

Когда они обосновались в одном из баров, Визгликов заказал графин с коньяком и шашлык. Лисицына вздохнула и попросила для себя салат и тушёное мясо.

– Аня, что это было? – Вдруг спросил он её.

– Ты о чём?

– Слушай, ну не надо из меня дурака делать. – Скорчил гримасу Визгликов. – Мы же над одним делом работаем. Куда ты так неожиданно сорвалась?

Лисицына помолчала, пока официант расставлял на столе закуски, потом отломила кусочек хлеба, лежащего в корзинке, обмакнула его в салатную заправку и стала смотреть, как янтарная капля масла стремится упасть обратно в уютное зелёное логово листьев.

– Помнишь, ты меня спрашивал про «Рыцаря дороги»! – Начала она.

– Да. Но это ж вроде давно было. – Визгликов поднял свой бокал с коньяком. – Что они рюмки не могли принести, что ли. – Раздосадовано сказал он.

– Всё очень сложно Стас. – Вздохнула Лисицына. – Я разрабатывала его. Он был очень жесток, мы гонялись за ним полтора года, никак не могли поймать. А он словно нарочно всё время на виду оставлял трупы. На то что мы находили, страшно было смотреть. – Аня дёрнула щекой.

– Точно, я как-то читал материалы дела. Там и правда что-то за гранью было.

– Да. – Анна вперила в него взгляд. – Однажды я ехала на работу, а приехала в его камеру пыток! – Проговорила женщина.

Визгликов даже поставил бокал на стол и молча взглянул на неё.

– Мне сказали, что меня искали неделю. Я плохо помню, что со мной было, – она вздохнула, отпила маленький глоток ароматной жидкости и продолжила, – единственное что я помню, как он сказал: «Я тебя завтра отпущу, и если ты выкарабкаешься, значит, ты достойный соперник! Но помни, когда тебе передадут, что «все дороги ведут в Рим», ты поймёшь, какую совершила ошибку. Тебя больше не трону. Но когда тебе передадут привет, значит, я снова начинаю охоту! Значит, мне скучно! – Аня кивком поблагодарила официанта, принёсшего горшочек с гуляшом. – После того как ты передал мне те слова, я ездила в Ямало-Ненецкий округ. – Она вздохнула. – Я добилась разрешение на свидание в «Полярной Сове» и мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что он ещё на свободе. – Она помотала головой. – Сидящий там тоже причастен! Его взяли с поличным, да и глаза я его помню прекрасно. Но это не главный! Так что «Рыцарь дороги» ещё на свободе, и мы теперь играем против него!