– И что же? Чек оказывается поддельным?

– Нет, нет. Чек в порядке. В этом-то все и дело.

– Тогда не понимаю.

– На следующий день, – продолжал Мейсон, – молодой человекидет в ломбард и хочет заложить кольцо за двести долларов, а оптовая цена кольцаоколо семисот пятидесяти долларов. Приемщик в ломбарде чувствует неладное исообщает полиции. При допросе молодого человека выясняется, что он купил этокольцо в ювелирном магазине. Они связываются с ювелиром, и тот сообщает, чтодействительно продал кольцо молодому человеку, который выписал чек. У ювелирабыли какие-то сомнения на этот счет, но теперь он абсолютно уверен, что чекподдельный, и просит полицию задержать этого парня за мошенничество. В полициимолодого человека держат до понедельника, когда ювелир может предъявить чек вбанк. И тут – о ужас! – он узнает, что чек в порядке. Молодой человекрассказывает историю о том, как он был отвергнут своей невестой, как емуоказалось ненужным кольцо, один вид которого теперь вызывал отвращение. Далееон рассказывает, что слишком горд для того, чтобы идти назад к ювелиру исознаться в том, что ему дали от ворот поворот. Он хотел как можно скорееизбавиться от кольца и поэтому пошел в ломбард и попросил за него минимальнуюсумму. И чтобы уж совсем развеять сомнения, он сообщает адрес и имя девушки,которой якобы делал предложение.

Девушка слово в слово повторяет историю. Да, действительно,он ухаживал за ней и она принимала эти ухаживания, хотя и не считала, что этолюбовь. Так, приятельские отношения, флирт. Поэтому, когда он явился сбриллиантовым кольцом делать предложение и к тому же был немного навеселе, она,взвесив все, решила, что это не тот человек, с которым она хотела бы связатьсвою жизнь. Итак, молодой человек в ярости. Он идет к адвокату и предъявляетиск ювелиру на сто пятьдесят тысяч долларов, так как по его вине парень провелуик-энд под арестом. Парень утверждает, что пострадала его репутация, и требуетнаказания ювелиру.

– И что же? Что решает суд?

– Ну, до этого дело не доходит. Парень предлагает ювелирурасплатиться за пережитые неприятности бриллиантовым кольцом и суммой от двухдо пятнадцати тысяч долларов наличными, в зависимости от того, насколькоиспуган ювелир. Затем небольшая передышка, и в следующую пятницу всеповторяется сначала. Выбирается новый провинциальный ювелир, достаточнобогатый, из тех, кто предпочитает не иметь дел с правосудием, и «шутка»повторяется.

– Не может быть, чтобы и в этом деле было нечто подобное!

– Не знаю… Но что-то тревожит меня. Все время, пока Дюрантговорил, я чувствовал его неискренность. Меня не покидало ощущение плохой игры.Вполне очевидно, что он не ставил целью чего-то добиться этим разговором,просто хотел произвести неприятное впечатление. Как мне кажется, этосвоеобразная прелюдия к возможному вымогательству.

– Но откуда вы знаете?

– Не могу объяснить, но это то, что любой опытный адвокатможет учуять. Вы слушаете, что вам говорят, наблюдаете за выражением лица,движениями, прислушиваетесь к интонациям, угадываете фальшь – и все. Вы знаете!Это трудно описать. Ну, например, вы смотрите фильм, где режиссер пытаетсявыжать из актеров все, на что они способны. В результате они переигрывают, а вывдруг осознаете, что это всего лишь толпа актеров, гримасничающих передкамерой, не более. Или другой случай. Вы смотрите и понимаете, что это хорошаяработа, режиссер добивается верного эффекта, и создается полная иллюзияреальности. Как будто вы смотрите в окно и перед вашими глазами совершаетсяподлинное действо.

– Конечно, – согласилась Делла Стрит, – мне это знакомо.Хотя, к сожалению, приходилось наблюдать не так часто.

– Знаю. Это потому, что у разных людей разный порогдоверчивости. Рядового человека провести легче. Адвокат или тот, кто общается сним, как ты, более скептичен; и малейшая неискренность, малейшая попыткаизвлечь из ситуации больше возможного вызывают в вас протест. Наподсознательном уровне вы отказываетесь это воспринимать, а на сознательномпонимаете, что все это фальшь – толпа актеров на фоне грубо сколоченныхдекораций и ни малейшей иллюзии реальности. В результате – ничего, кромераздражения и недовольства из-за того, что вы зря тратите время на это дешевоезрелище.

– Вы думаете, Дюрант устроил нам нечто подобное?

– Я сразу угадал неискренность. Разговаривая со мной, онпреследовал какую-то цель. Он играл – и играл плохо.

– Но у нас есть письменное показание Максин, скрепленноеприсягой, и она не может от него отказаться.

– Но она может исчезнуть. И тогда Дюрант с негодованиембудет отрицать, что говорил нечто подобное. Предположим, он будет утверждать,что это судебное разбирательство дискредитирует его как эксперта, его карьерана этом закончена и так далее… А, к черту все, Делла. Я просто знаю, интуитивночувствую – тут что-то нечисто.

– Не может быть!

– Может! Именно я предложил Рэнкину, чтобы Олни подавал всуд. Именно я сказал адвокатам Олни, как это сделать. Олни уязвим настолько,насколько может быть уязвим богатый человек. Дело слушается присяжными. Дюрант– молодой, амбициозный агент, рвущийся к успеху. Он разыгрывает патетическуюсцену в суде. Олни возбудил дело, не выслушав Дюранта, не дав ему возможностиобъясниться. Как гром среди ясного неба на него обрушилась газетная шумиха, гдеего назвали клеветником, усомнились в компетентности. И вот он клянется, чтоникогда не говорил ничего подобного, и, если бы Отто Олни взял на себя трудпоинтересоваться, так ли это было, вместо того чтобы вырываться на первыестраницы газет, он бы узнал, что все это ошибка, которая произошла из-заженщины, на которую он полагался как на свидетеля.

– И вы думаете, Максин замешана в этом?

– Пока не знаю, но собираюсь выяснить. Ты знаешь, в чемзаключалась ошибка ювелиров, которые продавали бриллиантовое кольцо мошеннику?Им просто не хватало смелости ввязаться в драку, покопаться в прошлом этогопарня, поинтересоваться, чем занимается его подруга… Пойдем, Делла. Давайподнимемся в агентство Дрейка и посмотрим, как он борется со сном. Завтра кэтому времени мы должны знать абсолютно все о Максин Линдсей и все, что намудастся выяснить о Коллине Дюранте.

– Принимая во внимание, что вам не нравится Дюрант?

– Единственное обстоятельство, которое я принимаю вовнимание, – это неискренность Дюранта, и если Олни со своими деньгами угодил вловушку, то я заставлю всех вдребезги расшибиться. Кроме того, сам хочу немногопоохотиться.

– А если это ложная тревога?

– Тогда мы задали Полу хорошую работенку и сделали все длятого, чтобы я хорошо выспался. Поверь мне, я провел много перекрестныхдопросов, повидал много людей, и меня на мякине не проведешь. Я готов биться обзаклад, что Дюрант разыграл перед нами спектакль. Пойдем к Дрейку и начнемраскручивать это дело.