— Сейчас?? Совсем сдурела?

— А у меня есть выбор?

Видимо, Аммирин слышит наш разговор, потому что мы слышим ее “Ви, ты следующая”, и моя соседка встает на изготовку.

Я чертыхаюсь. Интересно, за что Амми меня так сразу возненавидела?

— Ви, помоги мне или я завалю общий зачет.

Девушка резкими, выдающими недовольство движениями тыкает в сенсоры на моем запястье:

— Это огонь, можешь большим и указательным отдать команду. Это перезарядка, вот охлаждение. Блокировка здесь.

“Ви, пошла” — слышим мы по внутренней связи.

— И вообще, доверься подсказкам системы, — бросает она напоследок и убегает под

вспышки вражеских залпов.

Дальше я наблюдаю как девушки одна за другой пробегают зону, собираясь на общей огневой позиции. Вглядываюсь в темноту, пытаясь изучить действия остальных, пока не слышу:

“Тетис, пошла!”

Я разблокирую сенсорную систему, запускаю зарядку, покидаю свое укрытие.

В целом мне повезло, что я иду не первой — у меня было немного времени, чтобы изучить расположение укрытий, хотя огневые позиции врага не поддавались учету — они постоянно перемещались, подчиняясь сложному алгоритму.

Стреляю я обычно неплохо, лучше среднего. Но бег в броне дарит непередаваемые ощущения. Я передвигаюсь от укрытия к укрытию. Снимаю одну цель, вторую. Третий пораженный объект меня вдохновляет: а в целом, задача выполнима! Но стоит мне самонадеянно выбежать навстречу четвертой, как система автоброни сообщает о нехватке заряда. Залп невидимого врага стреляет мне в живот, опрокидывает навзничь. От удара дергает голову так, что сводит шею.

Как можно быстрее стараюсь собраться, перекатываюсь на живот и получаю выстрел в бок. Спасибо броне, что защищает, но по ощущениям стреляют будто по-настоящему.

Через секунду меня добивает толчок в спину, едва не сломавший мне хребет. Я снова переворачиваюсь и вижу пробегающую надо мной Аммирин, которая гигантскими шагами преодолевает трассу вслед за остальными и в прыжке отстреливает “вражеские объекты”. Зрелище настолько же восхитительное, насколько унизительна картина распластанной на полигоне меня.

Спустя несколько мгновений залпы утихают.

“Илина, в строй, ” — слышу я голос Амми, — “особое приглашение нужно?”

Я немного сожалею, что меня не прикончил выстрел в живот. Поднимаюсь и бегу.

На общей точке сбора гуляет восхищенный шепоток: “Семнадцать… Семнадцать сняла… Ну дает…”.

— Учи теорию, Илина, — говорит Амми, когда я встаю в строй, — Если в ближайший месяц я не буду видеть, как ты штудируешь инструкцию по каждой модели автоброни, каждый день тебе гарантирован наряд вне очереди. Уяснила?

— Так точно, — чеканю я, и мы общей группой бежим на преодоление следующих зон.

А ночью я проваливаюсь в свой очередной кошмар.

— Не обращай внимания. Аммирин — просто стервозина, — сообщает Гавидон в ответ на мой пересказ минувших событий. Он висит на перекладине, ухватившись за нее уцелевшей рукой, делает еще один рывок и спрыгивает вниз, — Тебе достался старый броник, такие сейчас не используются.

Броник серии СЕ-260, поступили в комплектацию сидерический год назад. Сегодня с утра, под тяжелым взглядом Амми, я зубрила тех-документы по нашему оснащению.

— Да он старше тебя.

Я неопределенно хмыкаю.

Мы с Гавидоном столкнулись в общем тренировочном зале, куда я дала себе обещание ходить каждый день в свободное время, если вообще хочу выжить. Я дрыгаю ногами, силясь сделать еще один заход, но срываюсь и тоже приземляюсь на пол, только менее успешно. Смотрю как Гавидон встегивается назад в броню, так ловко, будто она всегда была его частью.

— А ты знаком с Амми?

— Ага, вместе начинали. И она вовсе не была такой раньше. Той еще сыкухой она была, я тебе скажу.

— Какое мне дело, какой она была. Сейчас она мне прохода не дает, уже пятый наряд вне очереди влепила. Знать бы, чего она так бесится.

— Новенькая ты, вот и бесится, — лениво отвечает Гавидон, запуская тестирование системы.

— В штурмовиках как-то побольше общности было. Командой работали. Жаль ребят… А здесь я на трассе даже до середины дойти не могу — меня свои же и уничтожают. Это нормально?

— Я помогу тебе с трассой, потренируем.

Но я от чего-то злюсь, и злюсь все больше. Мне вдруг вспоминается разговор с Аммирин в мой первый день.

— Слушай, Гав, а чего ты вообще со мной носишься?

— Чего? — опешил солдат, — Я не ношусь. Я помочь хочу.

— Не нужна мне твоя помощь!

Я зло пинаю мат и выхожу из зала.

— Эй, Тетис, ты чего? — кричит мне вслед Гавидон, но я не оборачиваюсь.

Нет, если я хочу хоть чего-то здесь добиться, я должна сделать это сама.

Глава 6. Учебка

По прошествии двух недель Аммирин все еще осталась верна себе. Наряды на самую грязную работу я получала так часто, что складывалось впечатление, что я просто обслуживаю наш отряд.

Мои кости, мышцы и сухожилия пришли в норму, медицинский экзоскелет я больше не носила, и это расширило возможности моей эксплуатации. Сегодня под моей ответственностью была чистота вентиляционных отсеков общественного модуля. В гражданских секторах это доверялось бытовым дройдам. Но в секторах министерства обороны Дионы, видимо, были свои понятия о военном воспитании.

Подхватив промышленный очиститель, я открываю люк и втягиваюсь наверх, пытаясь рассмотреть фронт работ. Увиденное приводит меня в уныние. Заползаю на четвереньках в воздуховод и начинаю драить его стены, когда в помещение заходят двое.

— И помните, — говорит один из них, — вам доверена важная миссия. Мы ведь можем на вас рассчитывать, молодой человек?

— Безусловно, — отвечает второй, и я чуть не роняю очиститель вниз, потому что этот голос я узнаю из тысячи, — Я вас не подведу.

Подсматриваю в прорези вентиляционной решетки. Да, это Гастан! Он вернулся! Однако, памятуя о том, что говорил Гавидон, не спешу прерывать чужой разговор. Все-таки нам с Гастаном действительно лучше не выпячивать на всеобщее обозрение наши отношения.

Вместо этого запускаю очистительный механизм. Удивительно, что старенький полуавтоматический робот еще вполне исправно работает. Не успела я об этом, подумать, как он со скрежетом давится воздухом, а из фильтра проливается грязная вода. Весьма неудачно проливается — прямо на лысину человека, беседующего с Гастаном.

Они оба смотрят на открытый люк, наконец, замечают на дисплеях помещения надпись “Осторожно! Идет профилактическая чистка систем жизнеобеспечения”, выведенную мной прежде. А я замираю в недрах вентиляции. Мне конец.

— Гхм, — произносит собеседник Гастана, доставая платок и вытирая голову и шею, — безобразие.

— Наверное, дроид-очиститель сломался, — говорит Гастан, подавая ему еще один платок и заглядывая в люк, — я разберусь с этим.

— Что ж, разберитесь, пожалуйста, — недовольно ворчит испачканный человек и, потоптавшись на месте еще