– А я решила, что это землетрясение, – дрожала Ольга.

– Ага, – хмыкнул Аркадий, – поэтому сунула под мышку самоеценное – сценарий завтрашнего эфира – и улетела, хоть бы о муже подумала!

Через полчаса из сбивчивых восклицаний и реплик моих близкихсложилась картина происшедшего. Ураган, напавший на Москву, притормозил подороге и разгромил Ложкино. Для начала оборвал провода, и поселок погрузился втемноту. Свет остался только у охранников, в их домике есть аварийное питание,от аккумуляторов. А раз нет электричества, то нет и горячей воды, насос-тоработает «от розетки», значит, нет и отопления, да и холодная водичка течет изтрубы еле-еле, тонюсенькой струйкой.

Но это еще ничего! Самую неприятную новость домашниеприберегли под конец. Сильный порыв ветра сломал старое, трухлявое дерево,которое всей своей тяжестью рухнуло на наш несчастный дом. Раскидистые ветвивыбили все стекла на первом и втором этажах с левой стороны здания, а с правой,из-за того что резкий порыв ветра ворвался в дом, окошки разбились через парусекунд. И теперь наш коттедж, без тепла и света, совершенно не пригоден дляпроживания.

– Мы взяли все самое ценное, – вываливала информацию Маня, –самое дорогое и прибежали сюда.

Подавив усмешку, я оглядела «беженцев». Ну-ка, что онисчитают самым дорогим? Так, собаки, кошки, хомяки, жаба… Зайка держит подмышкой сценарий своей завтрашней передачи. Манюня нежно обнимает доклад«Паразиты у собак». Она писала его две недели и теперь не захотела оставить.Ну, с девочками ясно, а что прихватил Кешка? Я переместила глаза вбок изаметила в кресле возле сына папку, разбухшую от бумаг. Понятненько, нашадвокат, естественно, не оставил работу. Никому и в голову не пришло взять деньги,документы или ключи от сейфа. Ирка с Катериной тоже хороши. Домработницаприволокла невесть зачем пылесос, а повариха «Книгу о вкусной и здоровой пище».Хотя, если хозяева идиоты, то и прислуга им под стать.

Остаток ночи мы провели в условиях, приближенных к походным.Аркашка ушел спать в джип, позвав с собой Банди.

– Завалюсь пледами, – сообщил он, зевая, – и отличновысплюсь, наконец-то мне не будет мешать Зайкин храп.

– Господи, – выкрикивала нервно Ольга, – хорошо, чтоблизнецы у моей мамы в Киеве! Представляю, как бы дети препирались!

– Я пойду с тобой, – заявила Машка, глядя, как Аркадийнаправляется к выходу.

– Ну уж нет, – испугался брат.

Так что нам всем пришлось скоротать ночку в домикеохранников, на узком диванчике и в неудобных креслах.

Утром со всей остротой стал вопрос: что делать? Потерритории поселка уже разъезжали аварийные машины и шныряли рабочие вкомбинезонах. Кто-то должен остаться дома, чтобы проследить за стекольщиками.

– Только не я, – вскрикнула Зайка, – ой, мне пора, опаздываюна эфир!

– Но мне нужно в магазин, – возмутилась я.

– А мне в школу, – подхватила Маня.

– Может, Аркашка посидит? – робко предположила я.

– Он еще в семь утра укатил, – вздохнула Ирка и, глядя намое вытянувшееся лицо, добавила: – Да уезжайте спокойно, Дарья Ивановна, мы сКатей за всеми присмотрим, даже хорошо, что вас никого не будет, шуму меньше.

– А животные?

– У охранников перекантуются.

Обрадованная, что ситуация разрешилась так просто, я мигомунеслась прочь, а то еще, не дай бог, передумают.

Аллочка долго ахала, узнав о том, какие неприятностипринесла нам прошедшая ночь. Часов в двенадцать я сказала:

– Пойду, пожалуй, перекушу.

– Кофейку сделать? – предложила Алла.

– Хочется чего-нибудь этакого… Съезжу в «Макдоналдс».

– Давай, давай, – согласилась заместительница, – я бы натвоем месте закрыла потом кабинет и прилегла на диванчике, небось глаз сегодняне сомкнула.

Я поблагодарила ее за предложение и ушла. Есть мнесовершенно не хотелось, отдыхать тоже. Из магазина меня гнало совсем иноечувство, охотничий азарт. Я мечтала поболтать с Леоной Сергеевной Романцевой иузнать от нее, где живет Васильева.

Улица Курникова идет перпендикулярно Мясницкой. Вся длинная,узкая, изломанная, застроенная невысокими домами еще в начале века. Когда«Пежо» притормозил возле двухэтажного серого здания, мне в голову пришла вполнездравая мысль. Стрелки часов едва перевалили за половину первого. НебосьРоманцева находится на работе или сидит в аудитории, старательно записывая речипреподавателя.

Но я ошиблась. Леона Сергеевна Романцева оказалась на месте.И при взгляде на женщину, открывшую без лишних вопросов мне дверь, сразу сталопонятно, почему. Из-под цветастого халатика выпирал большой, тугой живот. Леонаявно дохаживала последние дни беременности.

– Вам кого? – тихо поинтересовалась хозяйка.

– Вы Леона Сергеевна?

Она кивнула.

– Оранжевые «Жигули» 266 НК ваши?

– Да. Что случилось? – напряглась Романцева.

Я вспомнила выбитое ветровое стекло и быстро сказала:

– Понимаете, я являюсь директором книжного магазина «Офеня».Кстати, у нас много книг для молодых мам, просто огромный выбор.

– Не понимаю, – пробормотала Леона, – вы разносителитературу по домам?

– Да нет, – отмахнулась я, – про издания просто к словупришлось. Вчера ночью в Москве приключился ураган, знаете?

Леона вздохнула:

– Жуть просто, думала, все стекла выбьет, а во дворе деревоупало.

– Вот-вот, – обрадовалась я, – перед магазином «Офеня» тожерухнул массивный тополь. Падая, он выбил веткой ветровое стекло у ваших«Жигулей». Милиция хотела отбуксировать их на стоянку, но я не дала, нашлатехпаспорт, а там страховой полис…

– «Офеня»? – удивилась Леона и посторонилась: – Входите.

Я прошла на громадную, бедно обставленную кухню.

– Где находится ваш магазин? – спросила хозяйка, включаягаз.

– Не очень далеко, в центре, на Федосеева.

– И моя машина стояла там ночью?

– Да.

– Вот дрянь! – с чувством произнесла Леона, – так мы недоговаривались.