Шарифа и я любили по дороге в университет поболтать с водителем и помечтать о будущем. Однако бывали дни, когда Шарифа не разговаривала ни с кем, даже со мной, своей лучшей подругой. Поначалу я думала, что она просто невоспитанная, и обижалась. Когда я спрашивала ее, все ли у нее в порядке, она говорила, что все хорошо, и отворачивалась, погруженная в свои мысли.

Однажды, придя на автобусную остановку, я увидела, что Шарифа в плохом настроении, и решила узнать, из-за чего. Я стала расспрашивать ее.

— Перед тем как выйти замуж, я хочу сходить к доктору и узнать, могу ли я иметь сыновей. И если он скажет, что я не могу родить мальчика, то я никогда не выйду замуж.

Тогда мы еще не знали, как определить пол будущего ребенка, поэтому я посоветовала Шарифе сначала выйти замуж, а уже потом волноваться о таких вещах.

Но она все равно переживала. Она часто говорила, что хочет сделать своего будущего мужа счастливым, и была уверена, что это случится лишь в том случае, если она родит ему десять сыновей. Я и другие девушки часто подшучивали над ее убеждениями, она злилась, но ничего не отвечала. Шарифа умолкала и погружалась в свои мысли, но мы все равно продолжали смеяться. Однажды мы поняли, что зашли слишком далеко — Шарифа очень расстроилась. Мы стали извиняться и объяснять, что шутим по-доброму.

— Да я знаю, что вы шутите, но все равно меня это задевает, — сказала она. — Как вы не понимаете — моя мать родила семь дочек, и если с отцом что-то случится, некому будет помочь нам. Моя мать не может родить мальчика, она недостаточно сильная.

Я встречалась раньше с родителями Шарифы, поэтому меня потрясли ее слова.

— Шарифа, у тебя шесть сестер, и это значит, что ты сильная. И еще у тебя есть замечательные родители, так что тебе не о чем переживать.

Однако, встречаясь с матерью Шарифы, я понимала, что она думает лишь об одном. Сначала она спрашивала о том, как поживает моя мать, но вслед за этим неизменно интересовалась здоровьем и успехами моего брата. И когда она знакомилась с подругами своей дочери, первое, о чем она спрашивала, — это сколько братьев и сестер имеет каждая из них.

Как-то раз я застала Шарифу в слезах. Я знала, что она плачет из-за проблем в своей семье, и поняла, почему она часто спрашивала о моих матери и брате, — она пыталась найти кого-то с подобными проблемами. Но она, конечно же, считала меня более удачливой — ведь у меня все же был один брат, который мог обеспечить нам счастливое будущее. Я попросила Шарифу не видеть все в таком мрачном свете.

— У вас большая семья, и когда вы с сестрами выйдете замуж, у вас появятся братья, а у вашей матери — сыновья, — сказала я.

Но мои слова не успокоили ее.

— Зархуна, тебе не понять меня, ведь у тебя есть брат. Я расстраиваюсь в основном из-за родителей. Я старшая дочь, и я вижу, как мать плачет каждый раз, когда у нее рождается очередная девочка. Когда это случается, мой отец не разговаривает с ней месяцами, и жизнь в доме становится просто невыносимой. Даже ее родители относятся к ней пренебрежительно. Если бы ты знала, как тяжело живется неполноценной женщине!

Я попыталась успокоить ее:

— Шарифа, с твоей мамой все в порядке. Я видела ее и могу сказать, что она замечательная женщина — очень красивая и добрая…

— Да что ты в этом понимаешь? — вспылила моя подруга. — Она неполноценная, потому что не может родить сына. Неужели ты не можешь этого понять? — Шарифа понизила голос. — Иногда я злюсь на нее за то, что она не может родить сына, хоть и понимаю, что это глупо. Если бы у меня был брат, мы были бы счастливы.

— Шарифа, счастье от этого не зависит. Нужно уметь радоваться тому, что имеешь, — сказала я.

Я помню, что тогда мы сидели под небольшим деревом на лужайке перед университетом. Мы часто приходили туда, чтобы поболтать. Я вытерла слезы со щек Шарифы уголком своей шали и постаралась успокоить ее, доказывая, что никто не виноват в том, что ее мать не родила сына. Такие вещи определяются на небесах, и нет смысла печалиться по этому поводу. Но Шарифа сказала, что даже ее обвиняют в этом.

— Бабушка говорит, что это моя вина. Я родилась первая, и из-за того что я была девочкой, другие дети последовали моему примеру. Я принесла неудачу в семью.

Я хотела сделать что-нибудь, чтобы утешить ее, но в этот момент прозвенел звонок, и мы встали, чтобы идти на лекцию. Шарифа вытерла слезы и поправила хиджаб, в то время как я отряхнула пыль с шаровар. После этого разговора я все время думала о ней и молилась о том, чтобы ее мать родила мальчика.

Начались каникулы, и только после месяца разлуки я снова увиделась с Шарифой. Мы обнялись и сели под нашим любимым деревом. Мне не терпелось услышать, чем она занималась: какую одежду пошила, какие серьги купила и что делала в свободное время.

— Зархуна, я так счастлива! Кажется, наша жизнь наконец изменится к лучшему. Моя мама снова беременна, и мы все надеемся, что на этот раз у нее родится мальчик.

Я пообещала молиться за них, как вдруг лицо Шарифы помрачнело и она опустила голову.

— Зархуна, если бы ты знала, как я переживаю! Надеюсь, на этот раз Всевышний будет добр к матери. Я так хочу, чтобы на этот раз у нее родился сын, потому что если этого не случится, то произойдет что-то ужасное!

Я спросила, что она имеет в виду.

— Мой отец собирается завести вторую жену, которую он обменяет на меня.

Ее слова повергли меня в ужас.

— Нет, он не может так поступить!

— Если он решит обменять новую жену на меня, я умру, — тихо произнесла Шарифа.

Я невольно вздрогнула, сообразив, что она думает о самоубийстве. Мы, несмотря на юный возраст, уже слышали много историй о девушках, которые сожгли себя заживо, чтобы избежать нежеланного брака, — многие сочли это единственным выходом.

— Он даже подобрал невесту моего возраста. Он отдаст меня в жены кому-то и таким образом заплатит за нее.

— Ты не можешь согласиться на такое! — резко произнесла я, успокаивая себя тем, что, пока мать Шарифы не родила, ничего не случится. Может, на этот раз у нее наконец родится сын.

— Аллах милосерден, — сказала я. — Он подарит твоей матери сына.

Шарифа кивнула и постаралась приободриться.

В течение нескольких месяцев она вместе с сестрами выбирала имя будущему брату. Мы с матерью, как это было принято, пошли к ним в гости — матери подруг часто тоже дружили. Мы застали всех членов семьи Шарифы в прекрасном расположении духа — они ждали появления мальчика. Мы с матерью молились о том, чтобы у них действительно родился сын.

Мы расположились в небольшой темной комнатке с афганскими матрасами у стен и традиционным афганским ковром посередине. На улице было необычайно жарко, поэтому Шарифа подала нам рух афзу — сладкий сок, который пахнет, словно духи, и пользуется большой популярностью в Пакистане. Я видела, что мать Шарифы уверена в себе и полна надежды, и радовалась за нее. Это был один из лучших дней, которые мы провели вместе.