Нет. Не «Ревизор»!

Да я и сама испортила всю сцену — задала интересный лично мне вопрос:

— А что здесь такого? Я и самого ректора видела.

Таш длинно сглотнул и сказал:

— Ректора все видели. Некоторые по несколько раз. А ты, Таня, готова добровольно скопировать подпись? Вообще-то ее студенты видят только один раз. На дипломе об окончании Академии. Но она сразу исчезает, не теряя силы.

— Как-то все это… — засомневалась я. — Наверняка…

«Незаконно, — подсказал хорек и запрыгнул ко мне на колени. — Но ты можешь не беспокоиться. Я расскажу… Аты гладь меня, гладь!»

«С ума спрыгнул? — поинтересовалась я мысленно. — Руки заняты!»

«Не руками. И разреши снять подпись…»

— Ну, раз надо… — произнесла я вслух. — Копируй!

И закрыла глаза.

Позже девчонки с восторгом рассказали, что я целую минуту пребывала в трансе, а Таш едва не упал в обморок вслед за мной. Но устоял. А я тогда мысленно гладила мягкую, атласную шерстку хорька и млела. Наверное, это и помогло. Я легко выудила из памяти лист договора, слегка повернула его, и подпись ректора засветилась синим на совершенно чистом листе.

Хорек тихонько чирикал на моих коленях, а я, словно через шум и треск, но очень отчетливо слышала: «Десятки лет копию подписи ректора будут хранить, передавать из рук в руки, но не используют. «Орден подписи» обладая этим могучим артефактом, будет постоянно желать применить его и каждый раз находить иной выход. Подпись ректора никогда не покинет пределов Пирамиды».

Потом, перед сном, хорек заявил, что не произнес ни слова, а все откровения — мои личные проблемы…

Когда я открыла глаза, Таш, раскрыв рот, смотрел через монокль на совершенно прозрачную пластинку. Раза в четыре меньше, чем предметное стекло микроскопа. А держал стеклышко он так, словно открыл и изучал новую форму жизни.

Я сняла ладони с черных пластин и принялась одной гладить хорька, а другой чесать свой нос. И хорек среагировал положительно: «Так лучше!» А я расстроилась. Опять хорек!

— Тебя зовут Бакс!

«Да я и не обижался! — заверил он. — Но так, конечно, круче! Я — Бакс!»

Таш оторвался от медитации и с удивлением спросил:

— Кто? Я?

— Нет. Он! — указала я на хорька.

— Это его имя? — спросила Белка. И тут же расстроилась: — А у моего глоира нет…

— А ты его назови!

— Как?..

— Ну… Летяга, к примеру. Или — Леталка…

Глоир оттолкнулся от стены и завис в воздухе, расправив крылья.

— Да! — обрадовалась Белка. — Леталка! Ей нравится!

Теперь не было никакого смысла пояснять, что такое имя больше созвучно слову «летальная»… Так сказать, приговор окончательный! Тем более что хорек спрыгнул с моих колен, медленно перебирая лапами, проплыл в сторону глоира, и я услышала в голове: «Добрый вечер Леталка! Меня зовут Бакс! Будем знакомы!» И они принялись неторопливо плавать из угла в угол. Котенок с шеи Армиды не слез. Возможно, он не желал дружить с крысой.

А Бакс-то еще и летает! Вот чего только не узнаешь в этой Академии!

— А моего хомяка как назвать? — озадачилась Стрелка. — Нет! Я сама знаю! Буду звать его Тупик! Потому что он уже третий год сидит на полке, жует и ничего больше не умеет!

«Все он умеет, — сообщил Бакс. — Только умный слишком».

«Под дурака косит?» — спросила я.

«Точно».

«Аты, значит, не умный? Со мной возишься…»

«Ты меня из вивария вытащила. И нравишься мне».

— А можно я подпись подержу? — несмело спросила Стрелка.

— Можешь даже поносить, — разрешила я. И уверенно добавила: — Потерять не сможешь.

— А мы?! — в один голос возмутились Белка и Армида.

— В очередь! — с ухмылкой отрезала Стрелка и спрятала стеклышко в потайной кармашек куртки. — Через два дня… Нет! Через три!

— Тогда надо составить график! — запальчиво воскликнула Армида. — Я предлагаю…

Таш с довольной улыбкой посмотрел на Армиду, но обратился ко мне:

— Это теперь надолго. А нам надо закончить.

— Хорошо, — согласилась я. — Никогда не смогла бы подумать, что так будут выглядеть первые рыцари Ордена подписи… Что мне надо делать?

— Вас, предсказательниц, так трудно понять… — покачал головой Ташаир. — С техникой-то проще… Но главное, что ты не боишься за подпись. А Армида все съела… Тебе надо положить руки на сенсоры. Это не долго и не больно.

***

Армида съела не все. Когда Таш закончил со мной, собрал и убрал в карман свой непонятный прибор, она бросила спорить с Белкой и Стрелкой, обратив все внимание на голодного техника.

— Таш! Немедленно садись здесь, рядом со мной, и поешь! Я тебе оставила!

В каком-то смысле, она не соврала. Кое-что, примерно на чайную ложку без верха, в банке осталось. А вот по стенкам Армида тщательно прошлась пальцами. Не могу осуждать подобный подход к еде — сама такая — но… По моему глубочайшему убеждению, мужчина должен быть сыт. Даже если не собираешься использовать его по прямому предназначению. Понимаю, что в данном конкретном случае Таш не мой парень… Но… Опять же — но!

— Здесь есть микроволновка? — спросила я.

— Что?!

Если финальная сцена «Ревизора» не получилась вообще, то всеобщее удивление вышло вполне сносным. Даже вопрос Бакса вписался в хор вполне органично. Но на сцену я бы их не выпустила. Даже в летнем палаточном лагере. Туповаты и ни капли артистизма.

— Дровяная печь, русская печь, духовка, электроплитка, сковородка…

Так понимаю, что именно нисходящая сложность и запустила их мыслительные процессы. Как минимум у Стрелки.

— Вон там шкафчики! Только мы ими не пользуемся.

Шкафчиков оказалось целых четыре. Над каменной полочкой, прямо в стене на вид чугунные дверцы. И рядом с каждой рычаг, чем-то похожий на переключатель скоростей в автомобиле. А вдоль щели, из которой этот рычаг торчал, цифры от ноля вверх и вниз. Ну и диски таймеров.

Дверца открылась легко, предъявив пространство наподобие духовки газовой плиты. Только выше и стенки каменные.

— Это еще и холодильники? — озвучила я догадку.

— Ну да! — подтвердила Белка. — Мы там лед иногда делаем. Эту штуку надо вниз надавить.

— Понятно. — Я повернулась и посмотрела на быстро жующую что-то Армиду и счастливо улыбающегося Таша. — Лед нам не нужен.

Из своей комнаты я притащила весь рюкзак. Как и ожидалось, мясо, рыба и сосиски слегка подтаяли, намочив ноутбук. Но этот аппарат и не в таких переделках побывал, а работать не отказывался. Повезло мне с ним!