«Знаю», – уже не в первый раз протянул ленивый голос внутри Евы.

Она знала о нем даже больше…

– Павлик не сказал мне об этом, – Ева сделала удивленное лицо.

– Он не знает. Он не был здесь раньше. Чтобы вникать в дела, он еще слишком мал, а пока… не хочу, чтоб мешался под ногами. Пусть сидит дома с матерью.

Ева глубоко вздохнула. Заглянула в его глаза – болотные. Они больше не будут такими как вчера. Для него не будет больше улыбки ведьмы, а значит, ничто уже не выплывет из этого болота. И руки ведьмы не украсят его реальность воздушными замками, как это было прошлой ночью.

– Зачем ты пришел?

Он подошел к ней, наклонился, поцеловал. Она отстранилась.

– Ты не ответил.

Он взял ее за плечи.

– Хочу, чтобы ты была со мной.

Ева улыбнулась.

– Это невозможно.

Антон раздраженно вскинул голову. Из него вырвался нетерпеливый вздох.

– Знаю, знаю… Ты уезжаешь сегодня вечером. Но ведь ты можешь остаться.

Ева окинула его спокойным взглядом и сказала:

– Вообще-то я действительно решила задержаться. Ненадолго. У меня… У меня есть неоконченное дело. Но это ничего не меняет. Я все равно уеду.

Теперь улыбнулся Антон – неискренней, нежизнерадостной улыбкой, но обволакивающей, властной и, разумеется, расчетливой.

– Тебе хочется казаться безразличной? Пусть так. Но я тебе не верю. Вчерашний вечер был… – Он запнулся. – Это неважно. Я хочу тебя. Мне нужна такая женщина как ты.

– Какая? – изобразила на лице удивление Ева.

– В тебе есть загадка, – он смотрел на нее почти со страстью. – Я хочу разгадать ее.

Мальчик, у которого была врожденная тяга к загадкам: «В детстве я услышал историю о проклятии египетских фараонов. Она так поразила меня, что захотелось поехать в далекую страну… раскрыть все тайны гробниц…».

– Ты женат, – напомнила Ева.

Лицо Антона вдруг сделалось очень усталым.

– Я не могу ее видеть. Я устал от нее. Когда я ее вижу, мне хочется закрыть глаза. Я стараюсь появляться дома как можно реже, чтобы меньше встречаться с ней. Она надоела мне. Она надоела мне давно, но я только сейчас окончательно это осознал.

– У вас сын, – продолжала напоминать Ева.

– При чем здесь Павлик? – раздраженно поморщился Антон. – Для него ничего не изменится. Он никогда ни в чем не нуждался. Не будет нуждаться и дальше. У меня достаточно денег, чтобы обеспечить своего сына и свою бывшую жену.

– Бывшую?

Антон пожал плечами.

– Развод… Не такая уж редкость. Это случается, если люди перестают друг друга устраивать.

– Значит… – Ева помедлила, изобразив задумчивость. – Я тебя устраиваю?

– Я уже сказал, – обнимая ее крепче, горячим шепотом произнес Антон, – я хочу тебя… Вчерашний вечер… Помнишь, шторм на море? Я хочу, чтоб в моей жизни было место такому шторму.

Ева смотрела в его лицо. Еще два дня назад этот человек был доволен своей жизнью. И нужно было вытянуть из глубин его души самую малость – немного страсти к жизни, чтобы он стал совсем другим. Ева смотрела на него с легкой гордостью: ведьме просто околдовать человека так, что он даже имя свое забудет. Но она продела куда более сложную работу: она показала ему его самого – то, что успела. Конечно же, он говорил неправду, даже сам этого не понимая. Ему нужна была не она – ему нужна была другая жизнь, от которой он когда-то давно отказался.

Ева нежно провела рукой по его волосам – раньше, восемь лет назад, она любила это делать. Его мягкие, непослушные волосы словно созданы были для того, чтоб к ним прикасались женские руки. Женщине иногда приятно чувствовать себя собственницей.

Антон перехватил ее руку и прижал ладонь к своей щеке.

– Я хочу, – с какой-то болезненной интонацией прошептал он, – чтобы в моей жизни были твои руки.

Ева разочарованно выдохнула – а вот это уже колдовство.

Она высвободилась из его слишком крепких объятий и отошла к окну.

– Это невозможно, – повторила она.

– Опять? – усмехнулся он, и Ева не поняла, то ли с иронией, то ли с другим каким-то чувством. – Потому что ты уезжаешь? Хорошо. Ты не хочешь менять свои планы, потому что сомневаешься во мне? О чем я говорю? Конечно, сомневаешься, мы знакомы всего пару дней. Черт, я знаю, это сумасшествие какое-то. Я не знаю, куда ты едешь, но могу поехать с тобой. Возможно, где-нибудь… в самолете, в поезде… неважно где… ты поймешь, что нам по пути.

Пока он говорил, Ева смотрела в окно: небо заволокло сумерками. Как быстро здесь темнеет. Она подняла руку и задернула шторы. Потом повернулась к Антону.

– По пути? – переспросила она холодным, безучастным голосом. – Хорошо. Я покажу тебе твой путь.

Антон посмотрел на нее с удивлением. Твердым голосом Ева добавила:

– Это недалеко. Пойдем.

***

«Все, что не имеет отношения к твоей цели, не стоит твоего внимания. Не отвлекайся на постороннее. Оно отнимает время. Но время теперь твой союзник. Оно отнимает силы. Но сил в тебе теперь достаточно для десятерых. Самое главное – никогда не забывай об этом! – постороннее может отнять у тебя твою цель. Твой путь. Тогда ты знаешь, что тебя ждет… Тебя ждет замкнутый круг. Каждый день, просыпаясь и совершая какие-то привычные вещи, ты будешь думать, что здесь ты уже проходила. Изо дня в день ты будешь возвращаться на уже пройденную дорогу. Не позволь постороннему отобрать у тебя то, что должно принадлежать тебе – путь, который ты сама выбрала».

***

Антон огляделся вокруг. Он стоял в хорошо знакомом ему месте: высокие густые деревья, из-за которых во дворе раньше темнело, длинные пятиэтажки, между ними ниша – через этот двор он часто ходил домой, когда был без машины. И именно здесь его пытались ограбить.

Сзади неслышно подошла Ева – он даже вздрогнул, когда почувствовал, что прямо за спиной кто-то стоит.

– Зачем ты меня сюда привела? – спросил он недовольным тоном.

– Потому что здесь кончается твой путь, – бесстрастно ответила Ева.

Антон резко развернулся к ней и нахмурился.

– Не понял, – негромко выговорил он.

«Ведьма умеет использовать время, когда ей это нужно. Она может делать его тягучим. Она может останавливать его. Но у времени есть свои правила».

Именно это она и сделала – растянула время, чтобы втиснуть туда эти два дня. Но у времени есть свои правила. Второй день подходит к концу. И все должно вернуться на круги своя.

– Когда-то ты мечтал разгадать тайну проклятия фараонов, – начала говорить она. – Мечтал уехать в далекую страну, увидеть гробницы, пирамиды… Но потом забыл об этом. А вспомнил слишком поздно. Ты вспомнил об этом тогда, когда это уже не имело ровно никакого значения. Ты потерял свой путь, Антон.