кругом размером со столешницу среднего письменного стола. Рука мальчишки водила по кругу перевернутым стаканом, выписывая воображаемые восьмерки.

– Гм, – кашлянул советник.

Мальчишка вздрогнул. Оторвал руку от стакана. Голубые глаза зыркнули на Архая.

– Как дела, Юмм?

– Прекрасно, – ответил мальчишка.

– Чем занимаешься?

– Да так. Размышляю над формулой Геррэя о закольцованности пространства.

– А-а? – протянул Архай. – Он, между прочим, вывел эту формулу, когда гулял по парку и случайно наткнулся на гадюку, свернувшуюся в форме восьмерки. Вид змеи навел его на мысль о бесконечности пространств… Но ты, я смотрю, продолжаешь грустить?

– Вам этого не понять.

– Возможно. Но и ты пойми, Юмм, мы потеряли связь с твоим миром. Раньше в твоем пространстве находился наш маяк, тот самый меч, с помощью которого ты перебрался к нам. Но теперь этот меч здесь, у нас. Твой переход вызвал тогда возмущения в пространственном переплетении, благодаря чему на месте объекта с названием «Замок» образовался постоянный канал для сообщения между пространствами. Мы его активно использовали до недавнего катаклизма, природу которого все еще изучают наши ученые. Этот катаклизм стер из нашего мира «Замок». Канал закрылся. И теперь нащупать связь с твоим миром у нас никак не получается. Остается надеяться только на чудо. Скажем, мощное возмущение энергетических полей на той стороне, такой силы, чтоб мы зарегистрировали его. Тогда мы установим связь. Но тебе это ничего не даст. Твой дом остался далеко в прошлом. И туда уже не вернуться.

– А зачем я вам здесь?

– У тебя есть уникальная способность нащупывать как раз такие энергетические маяки. И еще способность проникать в другие пространства. Увы, в нашем мире перестали рождаться дети, умеющие делать то, что можешь ты, Юмм. Раньше когда-то все файвиоллы обладали этим. Но вот уже несколько поколений нашего народа не имеют таких способностей. В генетическом коде произошел какой-то сбой. Наша раса постепенно вырождается. Лишь несколько стариков вроде меня сохранили способность к перемещению. Но в других мирах обнаруживаются уникальные талантливые дети. Для них – это аномалия. А для нас – необходимая, но уже почти утраченная норма. Поэтому, скажу тебе по секрету, Правительство разработало специальную программу по сбору из других пространств детей с нужными для нас талантами. Ну а ты, попавший к нам почти случайно, будешь первым среди них. Тебя ждет великое будущее. Ты поможешь возродить нашу расу.

Юмм смотрел на Архая с грустью. Зачем ему «великое будущее», если рядом нет мамы и папы. Нет его друзей. Но он не стал ничего говорить Архаю.

Советник вышел.

Юмм вновь перевел взгляд на белый круг. Вдруг стакан, стоявший на нем, шевельнулся. Он начал медленно подниматься по спирали. Поравнявшись с глазами Юмма, стакан завращался над лежащим внизу кругом. Мальчишка скосил взгляд на круг, и заметил, что тот превратился в лист плотной бумаги, на котором нарисовалась окружность с буквами по краям. Над листом вращалось белое фарфоровое блюдце синхронно с вращающимся стаканом Юмма. Рядом с листом, словно из тумана, проявились незнакомые мальчишке лица детей, заворожено наблюдающие за блюдцем. Глаза одного паренька цепко следили за белым фарфоровым диском, словно держали его на невидимой нити. Эту нить почувствовал Юмм. Она вибрировала и отдавалась в его теле. Вот он увидел, как эта незримая ниточка натянулась и направила блюдце на посадку. Вслед за блюдцем в центр круга приземлился и стакан Юмма.

– Учитесь! – воскликнул незнакомый мальчишка.

– Олег, это все твои штучки, да? Как тогда с цветком? – произнесла одна из девочек.

«Олег. Это же он вращает блюдце и стакан!» – промелькнуло в мыслях Юмма, – «Да так, что волна его энергии достигла нашего мира. Хоть бы Архай и его компания ничего не заметили. Ведь они как раз и ищут такую волну. Да еще и того, кто ее создает. Если они узнают, Олегу грозит опасность. Они начнут за ним охоту. Нужно предупредить».

Юмм схватил стакан и начал водить им по окружности, касаясь букв: «Б. Е. Р. Е. Г. И. Т. Е. О. Л. Е. Г. А».

До его сознания донесся голос девочки: «Берегите Олега? Вы это хотели сказать, Лев Николаевич?» Юмм тут же ответил: «Я. Н. Е. Л. Е. В. Н. И. К. О. Л. А. Е. В. И. Ч». В ответ прозвучало: «А кто вы?» И тогда он вывел стаканом: «Ю. М. М.».

Дверь в комнату снова распахнулась. На пороге опять появился Архай. Юмм резко отвернулся от круга и уставился на советника.

Глава 2

Солнце ярким лучом заглянуло в аудиторию. Прошлось по лицам склонившихся над тетрадями студентов. Пощекотало пальцы, торопливо записывающие слова, произносимые лектором. Отразилось яркими зайчиками от металлических блестяшек на ручках, стекол часов, золотых сережек, сверкающих в ушах одногруппниц.

Шла пара по высшей математике. Елена Герасимовна, женщина хоть и не молодая, но красотой способная помериться со своими ученицами, монотонно читала лекцию по теории вероятностей. Тема интересная для Владимира, но размеренный ритм речи преподавателя убаюкивал. Иногда ручка выпадала из пальцев, перестававших двигаться по листу тетради. А глаза сами собой закрывались. В такие моменты лекция плавно переходила в сновидение.

Вот Владимир встает из-за стола и движется прямо к преподавателю. Лицо Елены Герасимовны приближается все ближе и ближе, превращается в лицо… Юли. Владимир пристальнее вгляделся: нет, это не ошибка. Длинные пушистые ресницы. Улыбка бледных потрескавшихся губ. Русые волосы волнами спадают на плечи. «Что-то ты, Володя, все никак не приходишь?» – говорит Юля. «Да вот, учеба. Клуб с ребятишками. Все некогда». Юля подходит ближе. Ее глаза, не мигая, заглядывают прямо в лицо Владимиру. «Ты просто забыл про меня». «Да нет же. Каждый день вспоминаю». Лицо девушки еще приблизилось. Теперь оно почти касалось лица Владимира. «Приходи. Я буду ждать… Я буду ждать…».

– До каких пор я буду ждать, пока вы ответите?! – прозвенел голос Елены Герасимовны. Владимир от неожиданности подскочил на скамье. Испуганно заморгал.

Елена Герасимовна стояла рядом и вопросительно смотрела на него.

– Ну?!

– Извините, я задумался и не расслышал. Повторите, пожалуйста, вопрос.

– Задумался он, – с укоризной, но уже не так грозно произнесла Елена Герасимовна. – Ладно, можешь не отвечать… – она отошла и бросила взгляд на задние ряды. – А что скажет по поводу последнего утверждения Горемыкин? Ты, надеюсь, внимательно слушал?

Сзади послышался голос Горемыкина, который начал называть какие-то формулы. Их Владимир, видимо, проспал.

Думать о математике совсем не хотелось. Теперь в голове гуляла только одна мысль: о Юле. А ведь он и вправду давненько не видел ее. Из-за клуба он реже о ней вспоминал.