— И ты считаешь… — начала Хестер.

Водитель снова погудел. Хестер бросила на машину испепеляющий взгляд, и парень за рулем угомонился.

— Мне пора. Может, узнаю что на вечеринке.

— Что узнаешь? — спросила Хестер.

Мэтью, не ответив, запрыгнул на заднее сиденье автомобиля. Уайлд и Хестер проводили машину взглядом.

— Знаешь эту мисс О’Брайан? — спросила Хестер.

— Знаю.

— Стоит ли спрашивать, насколько хорошо? — (Уайлд промолчал.) — Я так и думала. Она станет с тобой разговаривать?

— Станет.

— Отлично. — Когда машина скрылась за поворотом, Хестер спросила: — Что думаешь?

— Думаю, Мэтью что-то недоговаривает.

— Может, мать Наоми мне перезвонит. Может, даст трубку Наоми.

— Может быть, — сказал Уайлд.

— Но ты сомневаешься.

— Угу. Сомневаюсь.

Оба взглянули на дом Краймштейнов.

— Пора в город. Скоро у меня эфир, — сказала Хестер.

— Ладно.

— С Лейлой говорить некогда.

— Может, оно и к лучшему, — сказал Уайлд. — Поезжайте, готовьтесь к передаче. Я сам с ней поговорю. А потом с Авой О’Брайан.

Хестер протянула ему визитку с номером мобильного:

— Будь на связи, Уайлд.

— И вы, Хестер.

Открыв входную дверь, Лейла спросила:

— Что случилось?

— Ничего.

— В таком случае почему явился со стороны улицы?

Уайлд входил в дом только через заднюю дверь. Пробирался по лесу до внутреннего дворика Краймштейнов. Всегда, без исключений. С тех самых пор, как Дэвид впервые провел его в дом.

— Ну?

Лейла была не просто красавицей: казалось, ее переполняет пульсирующая страсть. Глаз не оторвать, так и хочется разделить с ней эту энергию. Устоять невозможно.

— На ужин остаться не могу, — сказал Уайлд.

Лейла хмыкнула.

— Прости. Появились кое-какие дела.

— Ты не обязан передо мной отчитываться.

— Если хочешь, зайду позже.

Лейла вгляделась в его лицо. Уайлд хотел рассказать ей про Мэтью и Наоми, но, взвесив все «за» и «против», пришел к выводу, что важнее будет сохранить доверительные отношения с крестником. Не стоит закладывать Мэтью матери. По крайней мере, сегодня. Сейчас. Рискованное решение, но Лейла все поймет.

Хотелось бы надеяться.

— В любом случае мне завтра рано вставать, — сказала Лейла.

— Ясно.

— А Мэтью ушел гулять. Не знаю, когда вернется.

— Ты не обязана передо мной отчитываться, — поддразнил ее Уайлд.

Лейла улыбнулась:

— Да ну, какого черта. Если сможешь, приходи.

— Если приду, то поздно.

— Мне без разницы, — сказала она. — Но ты так и не объяснил, почему явился со стороны улицы.

— Видел, как Мэтью выходит из дома.

Чистая правда.

— Что он тебе сказал?

— Сказал, что какой-то Крах позвал его на вечеринку.

— Крах Мейнард, — сказала она.

— Мейнард? Как в названии поместья?

— Угу, как Мейнард-Мэнор. Он сын Дэша.

— Дэш назвал сына Крахом?

— Ему нравится фильм «Дархэмский бык», или как он там называется. Прикинь, да?

— Ну, когда тебя зовут Уайлд… — Он пожал плечами.

— Туше́.

Наступила тьма. Сверчки запели свою колыбельную. Уайлда всегда успокаивали эти звуки.

— Мне пора.

— Погоди. — Лейла сунула руку в карман джинсов. — Нет нужды изображать горца. — Вытащила брелок с ключами, бросила его Уайлду. — Вот, возьми машину.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Может, управлюсь по-быстрому.

— Я тебя дождусь, Уайлд.

Лейла закрыла дверь.

Восемь месяцев назад, когда Уайлд познакомился с Авой О’Брайан, она жила в неприглядном серо-бежевом кондоминиуме неподалеку от Семнадцатого шоссе. Тем вечером, когда они шли к ней домой, а над головами у них потрескивали флуоресцентные фонари, Ава пошутила, что кондоминиум такой огромный, а домики такие одинаковые, что она часто ошибается дверью.

У Уайлда такой проблемы не было. Он до сих пор прекрасно помнил и место, и адрес.

На первый стук никто не ответил. Уайлд знал планировку домика. Он взглянул на верхнее правое окно. В нем горел свет, но это ни о чем не говорило. Уайлд присмотрелся, не мелькнет ли тень за окном. Ничего.

Он постучал снова.

Шарканье ног. Пауза. Было около девяти вечера. Наверное, Ава О’Брайан сейчас смотрит в глазок. Уайлд ждал. Секундой позже звякнула дверная цепочка. Ручка двери повернулась.

— Уайлд?

На Аве был длинный махровый халат. Уайлд знал этот халат. Даже надевал его.

— Можно войти на минутку? — Он вгляделся в ее лицо: рада она ему или не рада? Хотя какая разница? Похоже, эмоции смешанные. То ли удивление, то ли радость. И что-то еще, а что — непонятно.

— Сейчас?

Он не потрудился ответить.

Ава подалась вперед, заглянула ему в глаза и шепнула:

— Уайлд, я не одна.

Ах вот оно что! Теперь понятно.

Лицо ее смягчилось.

— Ох, Уайлд, — сказала она чересчур ласково. — Ну почему именно сегодня?

Может, не стоило к ней приходить. Может, было бы лучше, если бы к ней зашла Хестер.

— Я насчет Наоми Пайн, — сказал он.

Аве стало интересно. Она оглянулась, вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь.

— Насчет Наоми? С ней что-то случилось?

— Она пропала.

— То есть как это — пропала?

— Она твоя ученица, верно?

— Вроде того.

— Вроде того? Поясни.

— Сперва ты поясни. Что значит «пропала»?

— Ты заметила, что она не ходит в школу?

— Решила, что она приболела. — Ава поплотнее запахнула махровый халат. — Ничего не понимаю. Почему ты спрашиваешь про Наоми?

— Пытаюсь ее найти.

— Но почему? — Уайлд не ответил, и Ава продолжила: — С отцом ее разговаривал?

— Мой коллега разговаривал. — Так проще, чем объяснять про Хестер.