– И что дальше? – спросил Мейсон с некоторым скептицизмом вголосе.

– Дальше, – продолжал доктор Денэйр, – она исполнила своенамерение видеться с Джоном Локком как можно чаще. И вот наступило утророкового дня. Ее время истекало в семь часов вечера. Около полудня Хиглинапомнил ей и о сроке, и об ультиматуме. Потом он попросил чашку шоколада. Онаотправилась на кухню и приготовила требуемый напиток. Принесла чашку старику.Тот отпил и внезапно стал задыхаться. Но успел посмотреть на нее и прохрипеть:«Ты – сучка проклятая! Я должен был это предвидеть! Ты меня отравила!» Онпопытался закричать, но из горла его вырывались только нечленораздельные звуки.Он схватил пульт с кнопкой вызова сиделки. Чашка с остатками шоколада выпала изего руки и разбилась на полу. Хигли давил на кнопку, потом у него началисьспазмы. Он повалился на постель, но с трудом снова уселся и все давил и давилна кнопку. К тому времени, как появилась сиделка, а произошло это черезнесколько минут, поскольку днем ее обязанности исполняла Надин, Хигли уже немог говорить. Надин поспешила к телефону и вызвала доктора. Явился доктор,констатировал смерть Хигли и заполнил свидетельство, в котором в качествепричины смерти указывался коронарный тромбоз. Пролитый шоколад вытерли.Разбитую чашку выбросили. Хигли похоронили. При первой же возможности НадинФарр бросилась в свою комнату, чтобы посмотреть, на месте ли бутылочка с ядом.Ее на месте не было. В панике Надин поспешила на кухню. На той самой полке онаобнаружила две одинаковые бутылочки. Почти полная с заменителем сахара былазадвинута в глубь полки, а перед ней стояла другая, в которой, по всейвидимости, были выкраденные из лаборатории таблетки цианида. Кто-то подстроилвсе так, что она убила Мошера Хигли.

– Она взяла эту бутылочку с таблетками цианистого калия ибросила ее в воду? – спросил Мейсон.

– Правильно. Она спрятала бутылку в свою сумочку. Надин былауверена, что доктор установит, что Мошер Хигли был отравлен. Она уже готовабыла во всем признаться. К счастью, от этого шага ее удержала мысль, что уДжона Локка могут возникнуть крупные неприятности из-за этих таблеток. Доктордал ей успокоительное и отправил спать. Когда она проснулась, то узнала, чтодоктор и сиделка считают, будто Хигли умер естественной смертью. Ей показалось,что господь посылает шанс. У Хигли в доме была оружейная комната. Когда он былпомоложе и поздоровее, то очень любил охоту. В той комнате на стенах былоразвешано оружие, а в шкафах хранилась всякая охотничья амуниция. С помощьютонких плоскогубцев она вытащила пыжи из двух патронов от охотничьего карабина,а дробь высыпала в бутылочку. В тот же день она отнесла ее на озеро Твомби и…

– Откуда она знала про это озеро? – перебил Мейсон.

– Туда же выезжает вся молодежь города – полизаться ипотискаться. Надин с Джоном Локком тоже временами выбирались туда. Традиционноеместо свиданий. Она поехала туда и в водах озера утопила бутылочку. Но,разумеется, ее терзали муки совести. Инстинкт велел ей помалкивать. Совестьприказывала все рассказать и покаяться. Таким образом, у Надин возник глубокийвнутренний конфликт, оказавший на нее скверное действие. Она не могла спать.Стала нервной, дерганой. Она потеряла аппетит, начала стремительно терять вес,стала озабоченной, подозрительной. Словом, больной. Джон Локк, заподозривнеладное, настоял, чтобы она проконсультировалась с врачом. Она пошла ктерапевту. Тот направил ее ко мне. Вот и вся история.

– И чертовски, надо сказать, увлекательная, – произнесМейсон.

– Отчего такая ирония?

– А ты взгляни на свое повествование глазами присяжных, –посоветовал Мейсон. – Значит, так: она ненавидит Мошера Хигли, Хигли отвечаетей взаимностью; она травит его ядом, а остатки яда выбрасывает в озеро. Это онаговорит под влиянием сыворотки правды. Кроме того, есть основания полагать, чтоМошер Хигли обладал достаточной властью, чтобы расстроить ее роман. По всейвидимости, у него была какая-то информация насчет прошлого Надин – достаточномрачная, чтобы она не могла противостоять старику в открытой схватке. Онприказывает ей исчезнуть и оставить любимого человека. Он дает ей двое сутоксрока, но умирает до окончания срока действия своего ультиматума. А умирает онот отравления. А яд ему дает наша девица. И использует она цианистый калий,который стащила из лаборатории, где работает предмет ее обожания. УмирающийХигли в своей смерти обвиняет девицу. Он утверждает, что она его отравила. Онасознает, что сделала. Она берет бутылочку с остатками яда, начиняет дробью итопит в водах озера Твомби.

– Да, выглядит все чертовски скверно, – согласился докторДенэйр. – Но, черт меня побери, Мейсон, я все равно склонен верить девушке! Всене просто выглядит, а обстоит крайне плохо. Тут у Деллы где-то должен бытьскотч, давай-ка пропустим по рюмочке и отправимся получать каждый свою клизму.

– Мы-то почему должны быть подвергнуты такой процедуре? –удивился доктор Денэйр. – Мы всего лишь расследовали этот случай и…

– Боюсь, – прервал его Мейсон, – дело гораздо болеезапутанное, чем ты думаешь.

– То есть?

– Когда ты мне позвонил и я осознал всю важность и срочностьдела, я понял, что все дальнейшее будет зависеть от одного фактора.

– От чего же? – спросил доктор Денэйр.

– От того, будут ли найдены улики. От того, смогут ли найтибутылочку с ядом.

– Думаю, да, – согласился доктор Денэйр. – Они могутиспользовать ныряльщиков и…

– Поэтому, – снова перебил Мейсон, – я поспешил к озеруТвомби. Там купались какие-то подростки, и я заплатил им, чтобы они исследовалипесчаное дно в окрестностях лодочного пирса. Глубина там была около трехметров. Ребят было четверо, они с радостью принялись нырять. У них были ласты иочки для подводного плавания. Озерцо это небольшое, спокойное. Больших волн тамне бывает даже в грозу. Дно, как я уже сказал, песчаное. Я полагал, что еслиэти ребята не смогут найти никакой бутылки, то и полиция ее не найдет, азначит, дело окажется высосанным из пальца.

– Хорошая мысль, – одобрил доктор Денэйр. – Должен признать,ты быстро соображаешь, Мейсон. Да, это наша самая лучшая защита. Мы простобудем спокойно сидеть и…

– Не будем, – мрачно заявил Мейсон. – Ребята нашлибутылочку.

– Черт!

– Вот именно.

– И где она теперь?

– Я отправился с ней к Герману Корбелю, химику-консультанту.

– Толковый мужик, – заметил доктор Денэйр.

Мейсон кивнул.

– Один из лучших профессионалов в своей области. Я хотел,чтобы он определил, что там, в этой бутылочке. Но теперь, учитывая все то, чтосказала тебе пациентка, это уже ни к чему. Ясно: там яд. А стало быть, иподелать мы ничего не можем.

– Послушай, – сказал доктор Денэйр, – ну нашел ты этубутылку. А нельзя ли просто от нее избавиться? В океане утопить?..