на выдвижение. Шли скоро, но сдерживали раненые. На первых носилках несли мычащего сквозь стиснутые зубы солдата, на других – вновь потерявшего сознание чеченца. Сзади, взявшись за поручни, пыхтел второй уцелевший боевик. За ними два бойца вели под руки получившего сильнейший ушиб спины товарища. Врезавшаяся в бронежилет пуля не пробила металл, но солдата из строя вывела надолго. Носилок больше не было и ребята шагали, усердно стараясь не причинять лишней боли навалившемуся на них всем телом раненому. Наконец спустились к дороги. Невдалеке послышался шум двигателей и через минуту из-за поворота выехали два бэтээраа. С головного спрыгнул оставленный для командования ротой командир взвода.

– Почему сам прибыл? Я же зампотеху бэтээры вести поручал, а не тебе… – стараясь не повышать голоса, с надрывом укорил его Балакирев – Роту на кого оставил?

– Старшим остался капитан Данилов – дрогнувшим от обиды голосом доложил лейтенант и, собравшись было добавить что-то ещё, внезапно замолчал.

Комбат, шумно вздохнув, хлопнул его по плечу:

– Ладно Ваня, потом продолжим. А пока рассредоточь бойцов вокруг бэтээровов – ждём группу Зубова.

Через десять минут к дороге вышли и они. Впереди, поддерживаемый солдатом, шёл капитан Зубов. Рана оказалась вовсе не пустяковой. Прошедшая навылет пуля пробила правое плечо и ротный скорее не шёл, а зависал на обхватившем его высоком рябом солдате. Было заметно, что каждый шаг Зубову даётся с большим трудом и комбат, не дожидаясь его приближения, обернулся в сторону откинутого бокового люка:

– Носилки сюда, быстро!

Глава 20

Через двадцать минут бэтээры с двадцатью двумя участвовавшими в операции военнослужащими благополучно добрались до базы своей роты. Комбат выстроил прибывших с ним бойцов в одну шеренгу и подал команду:

– Отсоединить магазины!

Бойцы подняли оружие стволами вверх и выполнили его команду. Не спуская глаз с шеренги, майор продолжил:

– Затворы оттянуть в заднее положение, спустив курок, поставить оружие на предохранитель!

Защёлкали передёргиваемые затворы и бойцы, поставив автоматы, винтовки и пулемёты на предохранители, нагнулись к земле, собирая выпавшие из патронников патроны. Распустив личный состав, Балакирев подозвал вышедшего к прибывшим капитана Данилова. Оборвав начатый им доклад об отсутствии происшествий в расположении подразделения, он кивнул на развёрнутую поодаль санитарную палатку:

– Туда сейчас командира роты и ещё двух бойцов раненных доставляют. Подготовь два бэтээра и не участвовавших в операции бойцов к выезду в полк через два часа. Отобрать тридцать человек, желательно постарше, для сопровождения раненых. Да, во втором «крокодиле» два чеха, разберись с ними тоже. Одного из них, что не ранен, через двадцать минут ко мне. Я к связисту, с командованием свяжусь.

Отдав последние распоряжения, командир быстрым шагом направился к расположенному в полусотне метрах, укрытому масксетью кунгу. Данилов, не медля ни минуты, бросился к бэтээрам исполнять полученный им приказ, оставив на месте понурившегося командира взвода. Лейтенант некоторое время пошатался, глядя на занятых делом бойцов, потянул было из вытащенной пачки сигарету, но закуривать не стал. Увидев заносимого на носилках в санитарную палатку капитана Зубова, он поспешил следом. Иван обогнал носилки с раненым у самого входа. Откинув полог, он придержал его, пропуская вперёд несущих носилки бойцов, и шагнул в залитую светом палатку. В ноздри ударил резкий запах медикаментов. Сержант Кривцов уже суетился около раненых, меняя намокшие от крови, в горячке боя второпях наложенные на раны бинты. Стиснув зубы, мычал раненый в ногу Нефёдов, по прежнему недвижим молча лежал не приходивший в сознание командир роты.

– Ничего, Нефёд! – успокаивающе произнёс один из нёсших носилки солдат. – Главное, что кость не задета. Поваляешься месячишко – другой в госпитале, и домой!

– И домой! – скривив лицо, передразнил говорящего второй – он бы на дембель и так через два месяца уехал бы, и без госпиталя этого.

– А что, пацаны, – вступил в разговор третий солдат – в госпитале хорошо. Девочек вокруг – море и чистота, я бы там повалялся чуток.

– А если – не чуток? – начав, обозначил паузу его собеседник – ох и дурак же ты, Самсонов!

Кривцов, не прерываясь, поднял глаза на замеревших рядом лейтенанта и солдат. Снова опустив голову, он твёрдо, нарочито разделяя слова, объявил:

– Всем лишним покинуть палатку. Раненым воздух нужен.

Присутствующие бойцы, как по команде, подались к выходу и, толкаясь плечами, вышли наружу. Кровь бросилась в лицо лейтенанта. Он помедлил и, опустив глаза, последовал за солдатами. Отойдя от палатки метров на десять, остановился. Гулко било в висках. Дрожащими пальцами он достал сигарету и закурил. В ушах продолжали звучать слова санитара: «Лишний. Выходит, я всё же лишний. Неужели так считают все!». Шумно вздохнув, Иван снова затянулся. И вновь память, в который раз обостряя взвинченные нервы, возвращала недавние события…

Его бэтээр только что миновал село. Впереди, в получасе езды по петляющей на склонах гор дороге, ожидала база. Следовавший в двадцати метрах сзади сто тридцать первый ЗИЛ уже проехал последние домовладения села. Дул сырой пронизывающий ветер, молча нахохлились сидящие на броне бойцы. Внезапно воздух потряс раздавшийся сзади взрыв. Через доли секунды громыхнуло и перед ними. Разорвавшийся метрах в пяти фугас поднял в воздух брызги и комья земли. Забарабанили по броне, зашелестели над головами осколки. Тут же закричал раненый в шею снайпер и схватился за левую руку сидевший рядом сержант. Оглянувшись, Иван увидел разбитую кабину неподвижно застывшего ЗИЛа. «К машине!» – подал он команду и солдаты посыпались с брони «крокодила».

– Назад! Сдавай назад! – махнув рукой, уже с земли закричал механику лейтенант.

Тот с головой нырнул в люк и бэтээр, взревев, попятился в сторону подорванной машины. Он не проехал и нескольких метров, как раздался новый взрыв. Этот настиг цель. Фугас сработал прямо по центру, сделав из днища решето. Взрывная волна встряхнула бэтээр, отбросив далеко в сторону два колеса с левого борта. Густо повалил дым, в нос ударил запах сгоревшего тротила. Шедшие по бокам солдаты инстинктивно бросились на землю. И вовремя. Рядом, с господствующей высоты заработали пулемёты. Частый грохот их перемежался с треском автоматных очередей. Но били не только оттуда. Вжавшиеся в землю пацаны лежали, не поднимая голов. Вокруг поднимались выбиваемые пулями брызги мокрой земли. Рязанцев, лёжа в неглубокой вязкой луже, дал длинную очередь по редкому кустарнику на нависшей высоте и, слегка приподнявшись, что есть силы закричал:

– Не лежать! На месте не лежать! Все броском к укрытию!

К какому укрытию следует перемещаться, лейтенант не смог бы сказать и сам. Кроме открытых со всех сторон остатков бэтээра, от огня с высотки мог спасти лишь небольшой противоположный от неё откос дороги. И то при условии отсутствия огня с края села или простирающегося за спиной изрытого кочками поля. Ползком пробравшись под днище машины, Иван из-за колеса открыл стрельбу по высотке. Опустошив магазин, потянул из кармана разгрузки следующий. Рядом палили из автоматов последовавшие его примеру бойцы. Их дружный огонь поумерил активность бандитов, и уткнувшиеся в землю с правого борта солдаты получили возможность поднять головы. Под прикрытием плотного огня товарищей они добрались до подбитого, но продолжавшего служить укрытием бэтээра. Трое оказались ранеными: двое легко, а третий – в бок. С трудом втащив его в укрытие, ребята принялись снимать разгрузку и бронежилет. Парень лежал на спине, ртом порывисто вдыхая воздух. Под ним на глазах набухала багровая лужа. Перед застывшей на месте